Возвращение игвы. Как загнать джинна в бутылку

– Эти здесь лишние. Сделай так, чтобы они исчезли, или уж, во всяком случае, не мешали.

Мясник Краузе и его люди с хищным оскалом улыбок направились к дону Алонсо и Кривому Джо.

– Стойте! – возглас дона Алонсо был обращен к подступавшим к нему громилам. Те на миг остановились.

– Эльза, – теперь он обращался к герцогине, – мы не помешаем тебе. Вспомни, я ведь все тот же твой Алонсо. Все так же предан тебе. Я могу быть тебе полезен.

Герцогиня оценивающе посмотрела на дона Алонсо и, видимо, что-то взвешивала в голове. На ее лице промелькнуло выражение досады. Она обернулась к Фердинанду и злым шепотом, так, чтобы слышал только он, прошипела:

– Как-то неудачно все складывается. Фердинанд, наше дело требует спокойствия и тишины. Не будем шуметь. Сделай так, чтобы мой дорогой Алонсо и его спутник просто нам не мешали и молчали, как рыбы. Пользы от них ноль. Ну а потом… – она выразительно посмотрела на Фердинанда.

Потом она сделала на лице улыбку и повернулась к дону Алонсо:

– Милый Алонсо, не думаю, что ты чем-то мне сейчас будешь полезен. Хотя… – герцогиня трогала пальцами в тонкой перчатке лезвие своего стилета, – я ценю твою преданность. У тебя, думаю, будет время ее проявить. А пока, будь добр, заткнись и отойди в сторону.

Она кивнула Фердинанду, мол, займись.

– Краузе, – крикнул Фердинанд, – присмотри за этими двумя, а ты, милейший Алонсо… Ах, извините, барон, ваша милость, – Фердинанд насмешливо поправился и сделал реверанс, – будьте так любезны, постойте в сторонке. И не дай вам бог хоть пикнуть.

Герцогиня тем временем оценивающе осмотрела зал, прошлась по кругу вдоль колоннады. Она осталась довольна осмотром, что-то решила для себя, поставила кожаную сумку на восьмиугольное возвышение в центре зала и решительно вынула из нее округлый предмет. Это был матовый шар размером с небольшую арзийскую дыню. Герцогиня, словно лаская, погладила шар, потом вспрыгнула на возвышение и водрузила шар в самом его центре в каменную чашу, которую будто специально для этого поставили здесь. Вынула из кармана на поясе хронометр, откинула его крышку – по некоторой ее нервозности, которую можно было заметить, и по этому взгляду на часы можно было понять, что момент времени, который она ожидает, уже близко.

– Всем молчать и замереть! Великий миг приближается!

Герцогиня простерла руки над шаром. Он начал медленно наливаться багровым, как будто адский жар раскалял его изнутри…

В это мгновение из коридора, ведущего в зал, из того, что был кратчайшим путем с верхних этажей замка, из того, каким сюда в зал тайком пробрались два юных охотника за привидениями, донесся отдаленный шум. Шум приближался, стал слышен топот множества ног, крики.

– Тони! Элис! Где вы?

Было понятно – сюда идет много людей. Были различимы тяжелый топот стражи, бряцание оружия…

– Как некстати! – прошипела герцогиня. – Черт! Черт! Черт!

Она отняла руки от шара. Свечение, которым он наливался, сразу же начало угасать. В злобном бессилии герцогиня металась по залу, решая, что же делать в этой ситуации. Она колебалась. С одной стороны, с нею четверо – она оценивающе глянула на Алонсо с его Кривым Джо, – нет, шестеро вооруженных мужчин. Устроить бойню? Но, с другой стороны, там стража, не меньше десятка, и еще кто знает, сколько там человек…

– Черт! Придется уходить отсюда… Ладно, мы еще вернемся! Уходим! На выход! Здесь есть тайный ход, я знаю, где он.

Герцогиня схватила шар, сунула его обратно в сумку, сумку – на плечо, и бросилась к противоположному выходу из зала – именно там был тайный проход, который вел дальше вниз – к выходу в грот среди прибрежных камней.

Ей дорогу преградил дон Алонсо:

– Герцогиня, мы с вами! Я вам помогу. У меня здесь шлюпка – она заберет всех нас на мой бриг.

– Мой верный Алонсо… – Эльза помедлила, оценивая сказанное, взвешивая «за» и «против».

По ее взгляду было видно, что она, ни секунды не колеблясь, всадит свой стилет в живот Алонсо, если решение, которое ей нужно принять немедля, будет не в его пользу.

Мгновение прошло, и герцогиня положила руку на плечо Алонсо:

– Алонсо… Это очень кстати, – и повторила команду: – Быстрее! Все уходим!

Зал с фонтаном опустел. Но это длилось лишь несколько секунд. Шум спешащих, почти бегущих людей приближался. И вот зал опять наполнился людьми и светом множества факелов. Вбежали возбужденные Корда, Джулия, Елена и многочисленная дворцовая стража.

– Мама! – маленькая Элис выскочила из-за колонны и бросилась к матери.

Тони вышел вслед за ней, виновато опустив голову: он чувствовал, что ему сейчас здорово влетит.

Шлюпка, сутки назад вызванная доном Алонсо и под покровом темноты пробравшаяся к маленькой бухточке в скалах недалеко от грота, забрала всю компанию, поспешно ретировавшуюся из подземелья замка. Ночь подходила уже к концу – на востоке вот-вот забрезжит заря. Надо было поторапливаться, чтобы в темноте успеть уйти подальше от берега, и матросы с брига дона Алонсо дружно налегли на весла.

Герцогиня сидела на заднем сиденье шлюпки рядом с рулевым. У нее под ногами на дне шлюпки лежала кожаная сумка с матовым шаром, а на коленях она держала небольшой походный сундучок. Дон Алонсо, сидевший на носу шлюпки, время от времени посматривал на эту сумку и на этот сундучок. «Интересно, что же это за таинственный шар у нее в сумке?» Судя по тому, что он видел в зале с фонтаном, это какой-то магический артефакт. «Зачем он ей? Для чего? Что такое она затевала там, в зале?»

Эти вопросы, конечно, интересовали дона Алонсо, но этот интерес был, скорее, чисто умозрительным. А вот что вызывало у него в глазах действительно живой блеск, так это сундучок. Чаще всего он посматривал именно на него. Посматривал и кусал губы. Он догадывался, что это наверняка малая часть того, что он искал, но так и не нашел в замке. Там, в подземелье, когда они спешили тайным ходом к выходу, у одного из разветвлений герцогиня остановилась, а всем остальным приказала двигаться дальше со словами: «Я вас догоню. Ждите меня в гроте». Она сунула кожаную сумку с шаром Фердинанду, а сама скрылась в другом проходе. В гроте, где ее ждала вся компания, она появилась через несколько минут уже с этим сундучком в руке.

«Черный альбатрос» подобрал их в нескольких кабельтовых от берега и, подняв все паруса, с утренним свежим бризом ушел на запад. С восходом солнца паруса брига скрылись за горизонтом.

Глава 6. Снова вместе

Экипаж с четверкой лошадей, который по распоряжению преподобной матери Ингрид снарядили в монастыре Всех Скорбей для доктора Ло и Антонио, неспешно катился по горной дороге в сторону Ларны, куда они должны были прибыть на третий день.

Невероятное известие о том, что в монастыре в горах объявился их пропавший друг Антонио и скоро прибудет в Ларну, прилетело в герцогский замок, на сутки опередив прибытие экипажа. Корда и Джулия были несказанно удивлены. Да что там удивлены – поражены! Антонио, их самоотверженный Антонио, несчастный Антонио, которого втянуло в… преисподнюю, вернулся! В это невозможно было поверить.

Еще в известии сообщалось, что он не один, что с ним какой-то старик. Никто толком не рассказал, что это за старик, откуда он взялся, какое отношение имеет к Антонио. Какой-то монах из монастыря? Посланец преподобной матери-настоятельницы Ингрид? Но это же женский монастырь, никаких монахов там никогда не было. Ничего не понятно.

Реакция принцессы Елены была более чем сдержанна. Ей, конечно, донесли это известие в первую очередь, как принцессе королевства и хозяйке замка. Она выслушала эту весть от посыльного спокойно и, ничего не сказав, удалилась в свои покои.

Что чувствовала Елена, какие мысли были у нее в голове – было неизвестно. Удалившись, Елена не выходила из своих апартаментов и никого не принимала, лишь через некоторое время дала распоряжение мажордому подготовить подобающую встречу гостей и пригласить на нее друзей: королевского советника Корду, его жену принцессу Джулию, профессора Фрэнка Сорса, Старого Питера и Челиту. Принца Эдвина в замке не было – он, как часто случалось в последнее время, был где-то в провинции. И слава богу.

На самом же деле Елене было нелегко. Оставшись наедине сама с собой, она дала волю своим чувствам – проплакала всю ночь. Вспоминала Антонио, всю их светлую, солнечную, радостную юность, их дружбу. Вспоминала свою первую пылкую девичью любовь к принцу Эдвину. Вспоминала, как в круговороте тех памятных событий, связанных с драконом, все вдруг перевернулось. Как изменился к ней Эдвин, как потом она изменилась к нему – их любовь умерла. Как потеряла Антонио в первый раз. А ведь уже тогда она видела, она чувствовала, что Антонио любит ее. И она чувствовала, как и у нее в сердце рождается что-то новое, нежное. И как горько, как несправедливо все сложилось! Антонио, милый Антонио… Она потеряла его, и, потеряв, вдруг поняла, что любит его.

Но жизнь словно издевалась над ней. Она вернула ей Антонио, но как?! Антонио, ее Антонио был в стане врагов! Но глаза, его глаза были теми же, что и раньше – преданными и любящими. Она поняла это сразу, хотя и смогла заглянуть в них только на краткие секунды. А он? Что он увидел в ее глазах? Понял ли он, что она не предавала его, что она любит его? «Да! Конечно да!» – убеждала она себя. Ведь он сразу же доказал это – спас и ее, и всех своих друзей ценой своей жертвы.

И снова горе, и снова несправедливость: жизнь вернула ей Антонио и тут же опять отобрала его. Но у нее остался ее сын, сын от принца Эдвина, нелюбимого, предавшего ее. Этот маленький нежный комочек, любимый сын от нелюбимого отца. А второго самого дорогого ей человека, Антонио, жизнь отняла. И тогда она решила хоть как-то соединить в одном этих двух, любимых – она назвала сына именем Антонио. Теперь Антонио всегда был с ней.

Экипаж, запряженный четверкой рыжих неспешных монастырских лошадок, привез доктора Аурениуса Ло и Антонио сразу к замку – преподобная мать-настоятельница дала на этот счет четкие указания. Через восточные ворота парка, на широкую лужайку которого в памятный момент около двенадцати лет назад опустился дракон, принесший на своей спине между спинных гребней тех, кто встречал сейчас гостей. Через главные ворота замка к парадному подъезду дворца, знававшего встречи королевских особ. Там на ступенях мраморной лестницы приехавших встречали Корда, Джулия, Фрэнк и Старый Питер с Челитой.

Первым из экипажа вышел Антонио, помог спуститься доктору Ло, почтительно подав руку. Тот, подобрав полы широкой длинной мантии, в которой он выглядел, как настоящий ученый-алхимик, сошел со ступенек экипажа словно с полотна художника эпохи великих магов.

Встречающие стояли тесной группой. Энрике Корда – чуть впереди. Антонио внимательно смотрел на них, как бы заново узнавая. (Он прикинул, что с тех пор, как он видел их последний раз, прошло-то всего несколько дней, а друзья изменились так, словно пролетели годы.)

В тишине слышался лишь хруст гравия на дорожке под копытами переступающих с ноги на ногу лошадей.

Корда мягко убрал руку Джулии, которой она вцепилась ему в локоть, сделал несколько шагов к Антонио. Тот шагнул навстречу. Они крепко обнялись, замерев на секунду.

Секунда прошла, и Джулия, Фрэнк, Старый Питер бросились к ним с радостными возгласами:

– Антонио! Дружище! Откуда ты взялся?

Антонио рассмеялся: