Образ

Образ
Миха Улирих

Обычная семейная драма, в необычных обстоятельствах. Будущие время, люди научились оцифровывать свое сознание. Смерть, тяжёлые болезни и травмы, больше не страшны. На новое тело можно записать сознание пострадавшего, также легко как поставить программное обеспечение на новый компьютер. Но это не помогло избавиться от конфликтов родителей с детьми.

Крыша.

На улице столпились зеваки, все они собрались у девятиэтажного здания. Задрав головы вверх, они смотрели как девушка стоит на краю крыши, и ссорится с матерью, стоящей внизу.

Девушку, закрывали растущие у дома деревья, когда клонились в стороны из-за сильного ветра. Дом оцепила полиция, рядом стояли пожарные и скорая. Все были спокойны. Кроме матери, что бегала из стороны в сторону с телефоном. Она сжимала телефон так сильно, что её костяшки побелели, и женщина кричала в него, что есть сил. Из-за чего, её было слышно громко и чётко, всем собравшимся.

– Жули! Ты что вытворяешь? Немедленно спускайся, твоё наказание я всё ровно не отменю! Ты не послушала меня, и пошла на эту вечеринку с этим, этим… парнем!

– Мама! – Кричала навзрыд девушка. – Разве ты была другой? Разве ты не пускалась на встречу любви?

– Я была, и остаюсь порядочной христианкой!

– Мама, о чём ты? – Перебила её девушка – Я знаю, как вы познакомились с папой!

– Не смей! – Не сдержалась женщина. Она закрыла рот рукой, и посмотрела на зевак. – Дочка, Жули, спускайся немедленно!

– Нет, как ты можешь отнять моё тело, и запихнуть меня в старое! Мне двести лет! Я взрослая, и сама могу принимать решения!

Ветер усилился, и девушка, потеряв равновесие полетела вниз. Толпа охнула. Мать залилась криком, и упала на колени, закрыв лицо руками. Девушка летела быстро, но не растерялась, она стала хвататься за ветки деревьев, пытаясь остановить свой полёт. Но это не помогло Жули. Она упала со страшным звуком, ломающихся костей, рвущих плоть. Все без исключения зажмурились, но уже через секунду, смотрели на несчастную девушку. Мама, увидев свое чадо разбитым, смотрела на свою дочь ошалевшими глазами, закрыв рот руками. Жули попыталась опереться на локти. Но закричала от боли, и рухнула на землю. Поняв, что у неё что-то сломано, Жули аккуратно подняла голову. Её глазам предстали окровавленные, страшно изогнутые ноги. Люди стояли, и снимали всё происходящее на телефоны. Некоторые перешёптывались, обсуждая причины произошедшего.

Врач неспешно подошёл к Жули, и вколол ей обезболивающие. Потом также неспешно подошёл водитель с большим чемоданом. Врач обратился к матери девушки:

– Желаете сделать запись её разума?

Подошедшая поближе женщина не выражала страшного горя потери ребёнка. Взяв себя в руки, уже спокойным голосом мать ответила:

– Сделайте запись, хочу, чтобы она запомнила боль. Может тогда она чему-нибудь научится.

Врач кивнул водителю, тот открыл чемодан, достал из него шлем, и протянул его доктору. А сам, начал что-то настраивать на компьютере, что занимал большую часть чемодана. Доктор аккуратно приподнял голову Жули, и надел на неё шлем. Дал знак водителю, и положил голову на асфальт. На шлеме загорелись огоньки, компьютер загудел.

Девушка посмотрела на мать, по её глазам было видно, что она продолжала осуждать Жули, не смотря на случившееся. На зевак, продолжавших снимать её. Напоследок, Жули посмотрела на ясное, безмятежное небо, и потеряла сознание.

Центр Восстановления.

Жули проснулась на больничной койке. Первым делом она посмотрела на свои руки. Они были покрыты морщинами, а кожа свисала с них как ткань. Эта кожа смотрелась ещё хуже из-за браслета, который слишком сильно затянули, на её левой руке. Браслета с её именем, Жули Сантос. Ослабляя его, Жули прошипела, в мыслях:

– Она всё-таки это сделала.

Мать сдержала своё слово, и за все проступки Жули, совершённые ею за последнее время, записала её в старуху.

Эта идея, появилась у матери, после насмешек Жули над бабушкой, по поводу её выбора пожилого тела. Бабушка, на вопрос Жули:

– Зачем ты заказала старое тело, да ещё и с болезнями?

Ответила ей:

– Только истинные страдания возвращают нас к самим себе.

После этих слов, Жули стала называть бабушку мазохистской, и не упускала возможности пошутить над ней.

Жули не могла понять зачем, себя, втискивать в дряхлое и разваливающиеся тело. Если можно быть молодым и здоровым. И таким образом мать решила наказать дочь, дать ей понять, что значить быть пожилым человеком.

Жули попыталась встать, чтобы подойти к окну. Но боль в спине остановила её. Она рухнула на постель, и лежала с закрытыми глазами пока боль не утихла.

– Чёрт ну зачем она так? А может она так из-за Антонио? – Раздалось в голове эхом.

Жули, потихоньку открыла глаза, и начала осматриваться. Её положили в отдельную палату, стены были выкрашены в нежно голубой цвет. Слева от её кровати было окно, в котором виднелся город. На подоконнике стояла пустая ваза. Аккуратно повернув головой, дабы не вызвать боль. Кто его знает, что ещё болит в этом теле. Жули осмотрела комнату целиком. Палата оказалось практически пустой. В дальнем углу, слева, стоял шкаф. Он был со стеклянными дверцами, и за ними ничего не было, кроме пустых полок. Дверь прекрасно изолировала помещение от звуков снаружи, так что в палате царила тишина. В правом верхнем углу комнаты висел телевизор, это всё что было в палате не считая койки.

– О, надо посмотреть, что показывают по телевизору. – Сказанное Жули не понравилось. Во-первых, её голос стал скрипучим, а во-вторых, она не любит смотреть телевизор. Предпочитая книги о любви, и детективы.

Но поскольку боль перешла от острой в разряд ноющей. Жули решила всё-таки посмотреть телевизор, дабы отвлечься. Оглядевшись вокруг кровати в поисках пульта, Жули, отыскала его висящем на крючке рядом с кроватью.

Направив, неожиданно тяжёлый пульт в телевизор, девушка в теле бабушки нажала кнопку включения. На экране появилась изображение, и Жули уронила руку с пультом на кровать.

На экране появился смазливый ведущий, с фальшивой улыбкой. Теле магазин. Не захотев переключать канал, уже не девушка, решила передохнуть от подъёма пульта, и немного посмотреть, что в продаже сегодня. Молодой человек, оживлённо рассказывал об ощущениях в новой капсуле виртуальной реальности, в которой, в отличии от старой модели есть запах. Жули посетила идея, а вдруг весь мир сейчас в таких капсулах? Каждый человек помещён в виртуальную реальность, и не осознаёт этого. И кто-то использует людей для своих злых деяний. Нет это какая-то чушь.

Пока Жули размышляла в мыслях об искусственности мира. Реклама капсулы закончилась, и началась реклама тел, от новой компании. Жули тут же забыла про злых, тайных властителей мира, и стала жадно слушать, что вещал ведущий.

– Фирма Феникс, недавно вышедшая на рынок изготовления тел на заказ, представляет новую модель, Ж-50! – Радостно, и с фальшивой улыбкой, вещал ведущий, было видно, что он чертовски устал. – Давайте посмотрим на эту модель по внимательней. – Ведущий пошёл на право, камера полетела за ним. На подиуме стояла, закрывшись руками, словно древнегреческая статуя, и улыбалась, модель Ж-50. Фигура у неё была женской, песочные часы. А вот причинного места не было, из-за чего было не понятно, что она прикрывает руками. Подойдя к ней ведущий соединил пальцы, образовав клетку, и начал рассказывать плюсы данной модели.

– Эта модель имеет прочный скелет и сильные мышцы, это подойдёт для любителей экстремального отдыха. – Ж-50, подняла руки над головой словно культурист, и напрягла мышцы. – Более прочную кожу, из-за чего повышена защита от синяков и ссадин. А также быстрый обменом веществ. Благодаря чему вы не поправитесь даже если будете злоупотреблять фастфудом! – Ведущий рассмеялся, и наклонился назад, посмотрев на модель Ж-50. Ж-50 ответила ему улыбкой, и провела рукой по талии. – Да эта модель не просто так называется Ж-50. Она к сожалению, может прослужить лишь пятьдесят лет. – Модель наклонила голову, сделала грустную гримасу, и развела руками. – Но! Не спешите ставить крест на этой модели. – Не унимался ведущий. – Пятьдесят лет, это не так уж и мало. А её стоимость, позволит вам просто и легко поменять её на новую, после окончание гарантированных пятидесяти лет службы. – Ж-50 положила ладони на щёки, и изобразила крик радости. – А какая мимика?! – Ведущий показал на лицо модели, продолжавшей стоять с гримасой радости. – Так что торопитесь…

Дверь открылась, в палату вошли врач и мать Жули.

– Проходите миссис Тереза Сантос, ваша дочь здесь. – В палату прошла врач, за ней Тереза, они встали напротив кровати. – Мисс Жули! Вы проснулись. – Обрадовалась доктор. Мать же не показала не одной эмоции. – Вы напугали нас, после записи вашего образа вы проспали трое суток. – Доктор подошла к кровати слева, и на стене появилось табло. На нём были жизненные показатели Жули.

– Так может это из-за того, что меня запихнули в эту развалюху? – Злобно спросила Жули, и посмотрела на мать.

–Это твоё наказание, неужели ты думала, что после твоей выходки на крыше, я изменю своё решение? – Начала повышать голос Тереза.

– Я не сделала ничего такого, чтобы заслужить дряхлое тело! – Начала кричать Жули.

– Я, пожалуй, пойду, если что зовите. – Доктор быстро выбежала из палаты.

Проводив её взглядом, мать и дочь продолжили, когда дверь закрылась.

– Я не пойму, почему ты так взъелась на меня!? – Навзрыд говорила Жули, скрипя голосом нового тела. – Я просто сходила с Антонио на ту вечеринку, и всё, что в этом такого?

– А то, что этот Антонио! – Когда Тереза произносила имя парня, её всю перекосило. – Очень тёмный тип, и его семейка такая же. Они толком нигде, никогда не работали. Ничего не имеют, и даже судимы за мошенничество! Разве тебе об этом не известно?

– Он хороший! – Защищалась Жули. – Он уже десять лет не занимался мошенничеством, даже мелким.

– Боже мой, десять лет! Ты знаешь о его делишках, и всё равно хочешь быть с ним?! Да что с тобой, дочка? – Тереза подошла к кровати, и оперлась руками на постель. – Чем, скажи, чем он тебя так привлекает? –Тереза смотрела в глаза дочери.

Бабушка, что теперь являлась её дочерью, по-детски надула губы, и скрестив руки отвернулась, от её взгляда, и уставилась в окно. Посмотрев на бабушку, что как ребёнок уходит от ответа, Тереза чуть не рассмеялась. Особенно вспомнив слова дочери: «Теперь я взрослая!». Сдержав смех, Тереза подошла к окну, посмотрела на город. Развернулась, и вновь обратилась к дочке: