Грубиян. Табу на невесту отца

Заведенная и нуждающаяся, я принимаю попытку отстраниться, вот только Макс ловит меня за шею и разворачивает к себе, чтобы наши лица оказались в миллиметре друг от друга. Делаю резкий вдох, но забываю выдохнуть воздух. Я настолько близко к нему, что преклоняюсь его глазам, как идолу, заточенному в глубинах изумрудно-голубых льдин. Будто смотрю на заледеневшее озеро Байкал, видя в нем отражение себя. Он донельзя доминирует надо мной. И весь крах в том… мне просто нравится все, что этот парень дает мне. Более того… я боюсь, что уже стала заложницей ощущений под влиянием его хищной мужской энергетики.

Не в силах пошевелиться, прикрываю глаза и тяжело сглатываю, когда теплая мужская ладонь перемещается на затылок и сминает его, заставляя соблазниться близостью наших губ и горячим дыханием. Боже, к этому можно привыкнуть? Почему каждое его прикосновение вызывает во мне вьюгу мурашек, будто я чувствую все как в первый раз? Я думала, со временем подобное должно приесться, стать привычкой, возможно, но только не с Милки.

– На тебя невозможно злиться, ты знаешь? – шепчу я и провожу носом по его колючей щеке, не желая бороться с ним, когда дерзкие губы захватывают мои в теплом и влажном поцелуе, но слишком быстро неторопливая нежность сменяется голодом.

Макс впивается в мой рот, грозя поглотить меня целиком и полностью, подтверждая свои намерения дерзким языком, глубоко и быстро ласкающим меня. Каждое его движение кричит о потребности во мне, и я заражаюсь таким же голодом, становясь жадной, как и он. Я чувствую, как его вторая рука добирается до моей потяжелевшей от возбуждения груди и сжимает ее с восхитительной небрежностью. Так, что я выгибаюсь и упускаю гортанный стон, позволяя ему разбиться в безумии наших языков.

– Блядь, – стонет он, собирая мои волосы в кулак, а затем силой отрывает от себя, оставляя меня задыхаться так, словно через секунду случится катастрофа. После чего немного грубо разворачивает, вынуждая от неожиданности схватиться за руль и следом ощутить, как блондин прижимается губами к моей макушке. Позволяя почувствовать его напряжение и то, как глубоко он вдыхает аромат моих волос. «Боже, так приятно…» – думаю я, все еще пытаясь отдышаться от поцелуя, как вдруг слышу требовательное рычание: – Нам лучше поскорей убраться отсюда, – с этими словами Макс прикусывает кожу на моем затылке, и я взвизгиваю и только потом понимаю смысл его слов. Точнее я думала, что понимаю. Только я не успеваю и рта открыть, как он протягивает руку и проворачивает ключ зажигания. Какого черта?

18.1

– Ты хочешь, чтобы я… – мои мышцы сжимаются от ужаса, а из горла вырывается громкий протест: – Нет! – успеваю ударить по его руке. – Нет, Макс! – хочу повернуться к нему, но он крепче сжимает мои ребра, удерживая на месте. Втягиваю носом воздух, чувствуя, как сердцебиение вновь набирает обороты.

– Я не готова. Не сейчас. Пожалуйста, Макс, – молю я, призывая его к чему-то разумному, но разве это возможно?

Блондин тихо смеется, щекоча порывами дыхания макушку, а потом прижимается губами к моему уху и обдает вкрадчивым шепотом:

– Я хочу, чтобы ты крепче держала рукоятки руля, когда мы тронемся с места.

– Нет! Мы никуда не тронемся, пока не поменяемся местами!

Макс снова кусает меня, на этот раз за плечо и я вскрикиваю:

– Ты совсем озверел?!

– Тогда не спорь. – Он шлепает по моему бедру, и я автоматически ерзаю. – Устраивай поудобней свою маленькую попку и слушай меня.

Я оборачиваюсь через плечо, хмуря брови:

– Это безумие! – не теряю попыток достучаться до него. – Я не водила ничего, кроме своего старенького Пежо!

Он пожимает плечами, прищуривая один глаз.

– Ты же знаешь, я люблю безумие.

Закатываю глаза и отворачиваюсь, чтобы не видеть веселье на его лице. Этот парень безнадежен в своей беззаботности.

– Я буду рядом, не переживай. – Грудная клетка сжимается от звучания его низкого голоса и мне становится трудно дышать. – Готова?

Нет. Не знаю. По-моему.

На мгновение я запрокидываю голову и зажмуриваюсь, после чего выдыхаю отчаянное бурчание:

– Ответ «нет» не принимается, да?

Улавливаю позади себя движение, после которого на мою голову опускается шлем с вызовом:

– Ты должна это сделать. Считай это частью моей терапии.

Что?

Терапии?

Боже, только не говорите, что он все еще помнит о моей жалкой просьбе забыться?

От подобной мысли я ощущаю трепет, слишком быстро распространяющийся по коже. Кажется, даже я уже забыла об этом. А парень со внешностью рок-панка, который казалось бы не способен на какую-либо человечность и совершенно не должен даже думать о ком-то кроме себя, помнит, что на третий день нашего знакомство я попросила его помочь освободиться мне от оков. Как бы странно ни звучало, именно Милки оказался единственным, кто дал мне почувствовать себя такой, какой мне и было необходимо. Настоящей. Без заморочек. Ну почти. И мне нравится то, как он провоцирует во мне желание противостоять любому вызову, который этот блондин каждый раз бросает мне. Как и сейчас.

– Ладно, – сиплю от того, что горло сжимается и, сглотнув, добавляю уверенней: – Ладно, давай уже сделаем это.

Блондин усмехается и, не собираясь заставлять меня ждать, наклоняется так, что его обнаженная грудь соприкасается с моей спиной, а большие мужские руки накрывают чуть дрожащие пальцы, сжатые вокруг рукоятки. Сердце до боли колотится в груди, когда горячие ладони сильнее сдавливают мои руки, а бедра крепче обхватывают с двух сторон, создавая иллюзию защищенности. Мы соединяемся как две идеально выточенные друг для друга детальки. Знаю, я не должна даже думать об этом, но ничего не могу поделать с тем, что рядом с ним чувствую себя в безопасности. Мысль такая абсурдная и одновременно с тем честная, наверное, поэтому я тут же выбрасываю ее из головы вместе с неуместными эпитетами.

«Мы не в отношениях!» – напоминаю сама себе и тут же противоречу, позволяя телу бездумно наслаждаться исходящим от парня жаром. Это мгновение настолько интимное, что сейчас я бы даже побоялась посмотреть ему в глаза.

Надеюсь, управлять мотоциклом не сложней, чем машиной. Это последнее, о чем я успеваю подумать, прежде чем мотоцикл с рычащим звуком оживает.

– Здесь газ и тормоз, – он говорит немного серьезно и грубовато, как строгий учитель, и я готова прикрыть глаза и замурлыкать. Мне нравится эта его сторона. – Главное запомни две важные функции, ускорение и торможение, – Макс начинает объяснять, акцентируя внимание на правой руке, после чего зажимает рукоятку вместе с моими пальцами и ведет мое запястье вниз. По нарастающему обороту двигателя я понимаю, что это газ. Затем Макс собирается показать мне, как действует тормоз, но я опережаю его, потянув пальцами за рычаг. – Умница, схватываешь на лету, водитель старенького Пежо.

Я дергаю рукой и шутливо бью блондина локтем в ребра.

– Тише, милая, – хрипло усмехается он. – Без меня ты вряд ли доберешься до своего отеля.

Я мотаю головой, демонстрируя ему средний палец, чем заставляю блондина рассмеяться еще громче. Дальше в том же русле он объясняет мне, как пользоваться задним тормозом, как управлять сцеплением на левой части руля, а заканчивает разъяснением переключения передач на мотоцикле. Оно отличается от привычного мне автомобильного. Само переключение происходит с помощью ножного рычага, который передвигается левой ногой вверх или вниз. Ну вот в принципе и все. Мир мотокультуры, принимай бойца.

Пульс учащается, когда Макс, откинувшись назад, дает понять, что пошаговая инструкция закончена, скорость включена, сцепление выжато и, сделав спасительный глоток воздуха, я плавно отпускаю его и одновременно поворачиваю ручку газа, после чего уже ощущаю, как мотоцикл начинает медленно и плавно двигаться. По крайней мере, я прикладываю все усилия, чтобы мы тронулись с места как можно мягче. Божечки-ежечки. Впереди поворот.

От напряжения поджимаю пальцы на ногах и, дернув руль вправо, выезжаю на дорогу под хриплую насмешку: «Помни, что ты отвечаешь за жизнь пассажира».

Ну конечно, он не упустит возможность подколоть меня. Немного освоившись на дороге, я включаю вторую и прибавляю скорости, отчего мой желудок исполняет сальто. Боже, это… это восхитительно.

Внезапно я ощущаю нежное поглаживание на животе… дыхание перехватывает, и я едва не теряю управление, однако быстро беру себя в руки. Вот только мужественные пальцы, безжалостно ласкающие меня, остаются на животе, затем скользя по талии, добираются до ребер, а в следующее мгновение жесткие губы, касаются обнаженного уголка плеча и шепчут мне без слов.

Чувствуй.

И я чувствую. Порывы теплого ветра, которые несут в себе симфонию ароматов Испании: сначала я чувствую миндаль, переплетающийся с виноградными и лавандовыми полями, а после в воздухе весело звучат нотки Сангрии. Я пытаюсь запомнить все, каждую мелочь, даже запах тертого грецкого ореха, зелень шалфея, гаспачо и хамона, когда мы проезжаем мимо ресторанчиков. Испания пахнет как жизнь, острая, темпераментная и противоречивая. Даже аромат моря здесь пропитан особой страстью волшебной ночи и наслаждением с капелькой мужской решительности и свободы. Испания пахнет сексом и безумием, провокацией и сумасшествием. Испания пахнет им.

Глава 19

Я никогда не понимала, почему люди выбирают столь противоречивое и опасное средство передвижения как мотоцикл. Но сейчас, управляя железным конем, щекоча свои нервы на резких поворотах, скользя по извилистым дорогам под ритм собственного сердцебиения и постоянно перехватывающего дыхания, я, кажется, понимаю.

Эмоции. Адреналин. Ощущения.

Все чувства обостряются до максимального предела, до границы, где жизнь кажется сплошным восторгом. Ярким, острым и живым. Заставляющим трепетать каждую клеточку тела, а сердце замирать и после биться еще сильнее. Громче. Чаще. Это как хождение по лезвию ножа. Или тонкому льду. Ты живешь здесь и сейчас. Есть только этот момент, что подобен всплеску искристых красок. Мгновение, когда мир становится чем-то нереальным и недосягаемым никому, кроме тебя. Как искра, вспыхнувшая и взлетевшая в воздух, а после угасшая и исчезнувшая вместе с рычанием мотоцикла…

Тело все еще вибрирует от испытанных ощущений, от порывов ветра и гулкого рычания мотора, пальцы подрагивают на рукоятках руля, а глаза жжет от мутной пелены, и я не сразу понимаю, что это слезы, уже вовсю прочерчивающие горячие тропы по моим щекам. В какой момент я заплакала? Почему чувствую слезы только сейчас?

С минуту сижу, не двигаясь, даже дышать боюсь, ощущая, как легкая вибрация проходит через мой организм. Это было невероятно. Эмоции настолько жгучие и опасные, что я просто-напросто не могу выдержать их натиск, ломаясь от того, какой сейчас хаос происходит внутри. Наверное, лишь теперь ко мне приходит осознание, что это не только конец поездки, это конец для нас… Нас. Всего три буквы, а смысл способен разрушить мое сознание и меня вместе с ним.

Это слово проносится сквозь меня подобно реактивному снаряду, ударившему по неожиданной цели. Прямо в сердце. Ведь как бы я не сопротивлялась… не смогла. В какой-то момент я настолько забылась, что все равно ощутила это прекрасное – нас. Ощутила миг, когда мы были друг у друга. А мы были…