Превратности судьбы

– А ну брысь отсюда! – Урсула хотела прогнала кошку, что лежала под боком Эвиана.

– Не надо, – попросил он. – Пусть останется…

– Она возле тебя с первого дня крутится, не уходит, – поворчала для порядка лекарка.

Следующие дни он много спал от слабости, но молодость и хороший уход делали свое дело, силы прибывали, он понемногу начал подниматься. Подолгу ходить еще не получалось, но силы постепенно восстанавливались. Урсула стала давать Эвиану небольшие поручения: убраться, растереть растения. За такой работой его и застал Кадар.

– Ты все-таки не сдох. Живучий как крыса! – приговаривал он, медленно обходя раба.

Плетью поднял ему рубашку. Кошка из лекарской, постоянно ходившая за Эвианом, выгнула спину и зашипела, но клерк, не обращая на животное внимания, продолжил:

– Отощал, соплёй перешибить можно. Что молчишь?

– Не годится рабу свободного перебивать, – ответил пленник.

– Верно, – Кадар осклабился. – Смотрю, порка тебе на пользу пошла.

– Ты куда запропастился? – воскликнула, входя, Урсула. – Я тебе что велела? Дров принести, одна нога там – другая тут. А он лясы стоит, точит.

Эвиан дёрнулся выполнять её поручение, но клерк придержал его рукоятью плети.

– Ты чего его держишь? – напустилась на клерка Урсула. – Пока он у меня находится, тут командую я.

Кадар усмехнулся и опустил плеть.

– Ничего, скоро тебе обратно. Иди.

Через несколько дней Эвиану принесли старую теплую одежду, поношенные, но крепкие башмаки, и приказали отправляться обратно на конюшню.

Весной обитатели замка были взбудоражены известием, что приедет один из сыновей графа Лисса, просить руки юной баронессы.

– Если я откажу? Я никогда не видела этого человека, как я пойму, какой он? – в сотый, если не в тысячный раз спрашивала Горлина брата.

– Ты в праве не объяснять отказа. Таким как ты, поцелованным Солнцем, разрешено выбирать супругов самим. И никто их не может заставить, даже король.

– Я это знаю, и каждый день благодарю за это. Мне не придется как Стасии жить со стариком. Но мне тревожно…

– Что тебя тревожит? – улыбнулся брат.

– Граф Лисс – правая рука герцога Остергама, не воспримет ли он отказ своему вассалу как личную обиду?

Девушка с беспокойством смотрела на брата.

– Остергам озабочен тем, чтоб сменить династию на троне, при этом остаться в живых и с положением. Ты для него слишком мелкая сошка, поверь. – Он подошел к сестре и по-отечески обнял её.

Девушка доверчиво прижалась к его груди.

– А что у тебя со Стасией?

Ивон вздохнул.

– Она объявит об отказе выйти за меня, её репутация от этого не пострадает…

– Дурак ты, – грустно констатировала сестра. – Стасия тебя любит, а ты ждешь или ищешь непонятно чего. Она в конце концов выйдет замуж, а ты только тогда поймешь, что потерял.

Ивон ничего не ответил, только крепче прижал сестру к себе. А через несколько дней прилетел вестник о скором прибытии потенциального жениха. Снова слуги сбивались с ног, чтобы гостям было удобно и сытно. Хотя все давно приготовили, но лишняя проверка не повредит. Наконец, с дозорной башни раздался крик:

– Еду-у-ут!!!

На дороге появились всадники в богатых одеждах, на сытых, лоснящихся лошадях, покрытых богатыми попонами. В середине процессии двойка лошадей везла небольшую карету, выкрашенную в коричневый, красный и золотой – цвета графа.

Вскоре гости въехали во внутренний двор замка, где сразу стало тесно и шумно. Дворовые слуги увели лошадей в конюшню, домашние проводили господ с прислугой в замок и занесли вещи в приготовленные покои.

С кандидатом в женихи Горлина впервые встретилась за обедом, накрытом в большой гостиной. Это оказался высокий, по-своему привлекательный мужчина лет двадцати пяти, одетый в темно-синий камзол с серебряным шитьем, со светлыми волосами и загорелым лицом. Одну щеку пересекал небольшой шрам, добавлявший потенциальному жениху мужественности.

– Рад знакомству с вами, сударыня, – произнес он и галантно поклонился. – Наслышан о вашей красоте. Разрешите представиться, граф Александ Лисс.

– Я тоже рада знакомству с вами, граф, – девушка приветливо улыбнулась. – Вы устали с дороги и голодны, пройдемте к столу.

Горлина с Ивоном первыми заняли хозяйские кресла, вышколенные слуги проводили гостей к их местам. Нанятый трубадур играл незатейливые мелодии. Все приступили к трапезе. Когда первый голод был утолён, барон нарушил молчание.

– Вы не представите своих спутников, граф? – сказал он.

– Безусловно! – Александр указал на мужчину справа: – Это мой друг, граф Эмор Нагерс, это тоже друг, граф Драгал Ферал. Поместья наших родителей находятся рядом и, можно сказать, мы выросли вместе.

– Скажите, Александр, почему вы решили просить руки моей сестры? – спросил Ивон. -Вы – граф, она – баронесса. Наш дом не настолько богат, чтобы привлечь ваше внимание.

Граф Лисс откинулся на спинку стула и улыбнулся.

– Ваша сестра красива и одарена, я буду уважать ее не стану препятствовать развитию её дара, даже приглашу лучших учителей, если потребуется. Взамен хочу, чтобы она родила мне наследника. Дети поцелованных солнцем приносят славу роду, в котором рождены.

– Вы честны, граф, – согласился Ивон, – но Поцелованные солнцем должны сами выбрать семью, в которую войдут.

– Поэтому я и хочу, чтобы ваша сестра выбрала меня, – улыбнулся Александр.

– Давайте выпьем за разумные решения! – граф Драгал поднял свой бокал.

Мужчины выпили, беседа оживилась.

– Как долго вы собираетесь гостить у нас? – вежливо поинтересовалась Горлина.

– Мы не будем злоупотреблять вашим гостеприимством, – учтиво ответил Александр, – и через пару дней планируем вернуться домой, но не раньше, чем вы с братом пообещаете навестить наш замок.

– Непременно навестим! – улыбнулась девушка.

По своим комнатам гости разошлись далеко за полночь. Оставшись с братом наедине, Горлина с горечью сказала:

– Такое впечатление, будто покупать меня приехали.