Превратности судьбы

– Чего же не заковать, раз деньги есть? – Пробасил мужик и двинулся обратно в кузню, там загрохотал железками, и вскоре вышел с двумя стальными полосками. Одну голыми руками обогнул вокруг шеи мальчишки, отмечая нужную длину, вторую – вокруг шеи раненого пленника. Вскоре в кузне снова застучал молот, засвистело пламя.

– Вот, господин хороший, – выйдя через некоторое время, сказал кузнец. – Мальчишка еще расти будет, я ему ошейник посвободнее сделал, а второй, ежели выживет, может только похудеть. Ему поплотнее. Могу подсказать, к какому колдуну в городе обратиться, чтобы он печати заговоренные поставил.

– До города далеко? – поинтересовался Улран.

– Аккурат к закату доедете, ежели сейчас в путь отправиться.

– Ну и что за колдун? Как его найти?

– Как ворота городские минете, направо постоялый двор будет. "У дракона" называется. Там спросите Мракаса, он при этом дворе и живёт.

Ивон кивнул кузнецу, отдал плату и направил коня в город. Телега с Улраном и пленниками заскрипела следом.

– Как тебя звать? – наконец поинтересовался дядька у мальчишки.

– Пако, господин, – тихо ответил тот.

– Пако так Пако. Что ты умеешь делать?

– Все, господин. В замке Древ я воду таскал, за конями смотрел, двор мел, если приказывали.

– У хозяина Омура от тебя то же самое нужно будет. Если к ремеслу какому способности имеешь, то научишься. Будешь лениться – обижайся на себя! – Занялся воспитанием мальчишки Улран.

Занятый своими мыслями Ивон не особо прислушивался к разговору. Что ему делать с раненым пленником? Повинуясь странному порыву, он спас его, но приобрел дополнительную головную боль. Вряд ли княжич, а теперь уже князь Древ будет благодарен ему за ошейник и за печать, которую он собирался поставить. Да и покорности учить придется, не будет высокородный пленник выполнять чужие приказы. Герцог же продолжит искать Эвиана и не успокоится просто так. Очень уж сильно хочет получить послушных драконов и королевскую корону в придачу. Ивон тряхнул головой, отгоняя неприятные мысли.

Дорога, которую показал кузнец, шла мимо убранных полей. Было пусто и прохладно, в воздухе летали паутинки, то и дело невесомо касаясь лица. «Пусть пока все идет своим чередом», – наконец решил Омура.

Когда солнце коснулось дальних холмов, собираясь оставить небосклон, показались стены города. Пришлось немного прибавить шагу, чтобы успеть попасть в Том до темноты.

Постоялый двор "У дракона" встретил их освещенным двором и вкусными запахами кухни. Желудки тут же радостно забурчали, предвкушая скорый ужин.

Пока Улран устраивал лошадей и пленников на ночлег, Ивон подошёл к хозяину, невысокому плотному горбуну, и спросил комнату на ночь для себя и своего слуги. Комната нашлась за половину серебрушки, небольшая, с деревянной кроватью возле одной стены и соломенным тюфяком у другой. Маленькое окошко и стол составляли всю ее обстановку. Омура, как дворянин, мог потребовать чего-то получше, но, проведя несколько месяцев в походном шатре, стал безразличен ко многим вещам, а теперь был доволен и этим. Зато стол для Ивона накрыли непривычно богатый: жареные свиные ребра, тушеная в меду дичь, свежий хлеб да кувшин холодного сидра.

– Не подскажешь, где в вашем городе можно найти колдуна? – Спросил барон за ужином у хозяина постоялого двора.

– Как не знать, господин? – с достоинством ответил тот. – Через два дома от постоялого двора хороший колдун живет, Мракасом кличут. Только к нему поутру идти надо. Не принимает никого он ночами.

Едва рассвело, Ивон отправил Улрана к колдуну. Дядька приказал Пако накормить лошадей и быть готовым выдвигаться в любой момент. Слуга очень быстро вернулся от колдуна.

– Он сказал, что сено к лошади не ходит. Ваши рабы – вы и ведите к нему. – Недовольно доложил он. – Развелось колдунов, всякий себя пупом земли мнит, всякому кланяйся…

– Не бурчи, старый, сходим к нему, раз так.

Дом колдуна стоял на пригорке, небольшой, но опрятный, выложенный из обожжённого кирпича, с таким же забором вокруг и высокими деревянными воротами, одна створка которых была распахнута. Улран прошел во двор и по-хозяйски распахнул вторую створку, после чего Пако завел лошадь с телегой, на которой лежал раненый, на небольшой двор. Колдун уже ждал их, он показался барону точной копией деревенского кузнеца, только в серой мантии и без кожаного фартука. Вежливо, но без подобострастия поклонился Ивону.

– Светлого вам дня, рыцарь. Вижу, брат мой вас прислал. – Сказал колдун, внимательно посмотрев на ошейники рабов.

– И вам светлого дня, мэтр, – ответил Ивон. – Да, вчера только у него были.

Колдун улыбнулся одними губами и деловито спросил.

– Кому печать ставить будем? Обоим? Мальчишке – половина серебрушки. Этому, – он кивнул на раненого, – Серебрушка.

Ивон нахмурился.

– Насколько я знаю, сил на любую печать одинаково идёт, – возразил он.

– Сил-то одинаково, только, боюсь, помрет он, и работа пойдет насмарку, – притворно вздохнул Мракас.

– Только одному, – Омура указал на раненого.

– Рубашку и куртку снять нужно.

– Зачем? – удивился Ивон.

– Не на лбу же печать ставить! – Раздраженно ответил колдун.

Пако помог Улрану раздеть раненого. Колдун сосредоточился и начал чертить знаки в воздухе, они вспыхивали и опадали искрами на кожу, проступая сложным колдовским узором.

Осмотрев полученный узор, колдун поднял взгляд на Ивона и с хитрым прищуром посмотрел.

– А непростой это пленник, как я погляжу.

– Может и непростой, да только мне нет до этого дела. – Ответил барон, протягивая оплату.

– Захотите отпустить на волю, или подарить кому, руку на печать положите и скажите "свободен", либо имя нового владельца назовите. То же самое и со словом для наказания… – Принялся напутствовать Мракас.

Наскоро позавтракав в таверне паштетом из птицы с овощами, двинулись в дорогу. До родного замка было еще несколько дней пути, Омура хотел чем быстрее оказаться дома. Дорога, по которой они ехали, была достаточно оживленной, то и дело встречались конные из вассалов герцога, да крестьяне, спешившие по своим делам, на поля, либо с торгов. Людей Остергама не интересовала повозка с двумя хилыми рабами и старым слугой, на Ивона они поглядывали с любопытством и подозрением, но охранная грамота, выданная герцогом своим людям, исправно охлаждала интерес. Поэтому до дома молодой барон Ивон Омура добрался благополучно.

Глава 2

Он попытался открыть глаза, но свет причинил боль, и мужчина со стоном зажмурился. Последнее, что он помнил – это сильный удар по голове. Осторожно ощупал голову: повязки не было, впрочем, за ухом оказалась шишка, к которой было больно прикасаться. Подбородок и щеки покрывала неопрятная щетина. В горле першило.

– Пить, – еле слышно шепнул он.

В губы толкнулась глиняная кружка и теплая, противная на вкус вода полилась в пересохшее горло.

– Где мы? Кто я? – На языке вертелось множество вопросов, но эти были самыми важными.

– Мы в имении нашего хозяина, а ты раб, – ответил незнакомый голос рядом.

Рука непроизвольно потянулась к горлу, пальцы нащупали металл ошейника.

– Я не раб, – возразил.

Но тонкая полоска металла под пальцами говорила обратное. Снова попытался открыть глаза в надежде увидеть что-либо знакомое, и теперь, наконец, получилось. Он лежал в каком-то сарае на куче соломы. Рядом стоял тощий пацан с грубой глиняной кружкой в руке.

– Ты кто?