Артефакт Козеруга. Часть 1

Усмехнувшись, перевесила сумку на другое плечо и, потерев уже уставшее, вернулась обратно в лес, во избежание встречи с неизвестными местными. Так и шла среди деревьев по тропинке, параллельно основной дороге.

Пока шла, рассматривала красивый и ухоженный лес: высокие деревья, напоминающие сосны, а листья у них, как у дуба, переливающиеся разноцветными красками: синими, красными, зелёными, голубыми, а также фиолетовыми или бело-розовыми в крапинку. Это очень красиво. А на земле нет ни одного листика, веточки, мусора. Чистая зелёная травка, как будто газон постелили. Также нет следов машин или зверей, и грибов с ягодами не видать. Чистота. Вдоль дороги шли кусты, напоминающие смородину, которые ограждали лес от дороги или дорогу от леса. Самое невероятное – среди этого леса мне было спокойно, умиротворённо. Знаю, что в лесу, знаю, что тут море живности водится, которая может мною закусить, но на душе спокойно. Даже ушла та обида, которую я испытывала на институт, точнее на директора и старшую группу.

Может, конечно же, это сон, но всё так реально. Мне никогда не снились такие красочные и долгие сны. Но и в попаданчество верить не хотелось, мало ли у нас любителей розыгрышей, взять в пример хотя бы моих бывших адептов. Дойду до цивилизации, а там и посмотрим, попала я или розыгрыш. С одной стороны, я не богачка и не знаменитость, чтобы на мне такие дорогостоящие розыгрыши проводить. Всё-таки попала, сделала я вывод и грустно вздохнула. Ведь нет у нас таких деревьев, да и чистоты такой не видела нигде. У нас же всё в мусоре и листья в выхлопных газах. Всем плевать на лес. Хорошо, может мусор где-то и собирают, но листву никто собирать не будет.

В панику впадать рано, успокаивала я себя: жива, не мучают, свободна, а людей найду. Посмотрела на наручные часы, время 13:25. Обед. Живот протяжно забурлил. Остановившись, села на землю у ближайшего дерева лицом к дороге. Вдруг что интересное пропущу. Облокотившись на шершавый ствол древесины, я облегчённо вздохнула. Ноги гудели, хотя шла всего два, может три часа. Усмехнувшись, поблагодарила себя, что после душа надела джинсы, кроссовки и просторную футболку с надписью: «Попробуй, тронь», и кулаком, нарисованным на животе, а сзади: «Смерть всегда рада гостям» и губы растянутые в улыбке. Майка была под стать вчерашнему настроению. Вот в таком виде меня точно за преподавателя не принять, только за школьницу. Хотя мне уже двадцать восемь лет.

Достав из сумки нарезку, соус, минералку и два кусочка тостового хлеба, сделала бутерброд, остальное упаковала назад. Мало ли сколько мне ещё по этому лесу ходить придётся. Стала кушать.

Надеюсь, родители меня не потеряли, даже думать боюсь, что они себе придумают. Главное, вернуться, а там найду что сказать. Вот блин, чем я думаю, у меня же телефон в сумке, хотя в лесу связи не бывает, но попробовать-то стоит. Достала телефон, заряд ещё есть, а вот сети, как и ожидалось, нет. Экстренный вызов должен работать, на то он и экстренный, но и этой связи нет. Пробовала набрать полицию, больницу, на худой конец, пожарных, но нет, тишина. Выключив телефон, чтобы не села до конца батарейка, положила его назад в сумку. Позвоню, когда буду в посёлке.

Да, иногда, лёжа в постели, я мечтала, что окажусь далеко от родителей. Буду, как Рэмбо, всех убивать и стану самой красивой, могучей победительницей мира. Или, например, что меня заберёт принц на белом Порше и будем мы любить друг друга всю жизнь. Что сказать, о чём мы только ни мечтали в детстве. Но об этом и другие мечтают. Ни я первая, ни я последняя, но чтобы вот так оказаться неизвестно где, это страшно. Ведь дома все твои родные и родное, есть куда вернуться или поплакать на плече у мамы или подруги. А тут? Неизвестность. Страшная, пугающая неизвестность. Реветь хочется. Кажется, подступает паника, надо двигаться дальше. Проглотив остатки еды, я двинулась вперёд.

14:25. Уложилась, видно, привычка выработалась. Меня сейчас больше всего волнует, где я буду ночевать? На дерево не залезу, просто вскарабкаться не смогу, да и самая ближняя ветка в четырёх метрах от земли, не дотянуться и не допрыгнуть. А на земле – мало ли что тут водится. Это мне вчера фиолетово было: где, с кем и на чём спать, но сейчас я в здравом уме.

– Блин. Кто-нибудь появись уже, а! – проканючила я.

Уже надоело ходить одной, я хоть и выросла в деревне, но давно привыкла к шумным улицам города, и такие резкие перемены очень давят на психику. Да и в общем, зачем меня сюда притащили и кинули? Бесит. Начала проклинать всех, кто к этому причастен. Вот и откат начался, а то – не бойся, дойдём до поселения, вернём мы твою попу домой, ага, три раза вернём. Я ещё ни одного возвращения домой после похищения не видела. Ещё раз вздохнула, успокоилась, только разреветься мне тут и не хватало. Устав, привалилась к дереву и посмотрела на время 16:18.

В кино или в книгах они там ходят по лесу неделями, только потом выходят к какой-нибудь лачуге, а я тут уже шесть часов и уже всё бесит. Особенно этот ландшафт, который не меняется. Я устала, никуда не хочу идти, ноги с непривычки гудят. Я поняла, что я рохля, от бессилия ударила кулаком по дереву. Я сильная, я справлюсь, вот издевательства над собой два года терпела и тут справлюсь.

– Дура, – зашипела, ударившись затылком о дерево, поморщилась, потирая ушибленное место.

Вдалеке что-то зашуршало или мне послышалось? Я притихла, насторожилась. Надеюсь, не зверь, а то явно он ко мне не поздороваться идёт. Вся напряглась, прижалась к дереву как к родному, уши развесила, стала слушать. Шорох, после ещё один. Впереди кто-то шёл. Группа людей, тихо разговаривающая между собой.

Подскочила, хотела ломануться к людям, лишь бы ни одной, но после успокоилась, начала думать. Посмотрю, понаблюдаю, а когда пойму, что безопасно, тогда и покажусь. Лишние минуты ничего не сделают, выйти можно всегда, а пока пойду за ними, но так, чтобы не заметили. Решила так и поступить.

Спряталась за ствол дерево, чтобы меня не было видно, и затаилась, слившись с ним. Стала слушать, что говорят, и наблюдать. Обзор у меня хороший, как и слышимость в лесу. Эхо раздаётся далеко. Шаги всё ближе со стороны дороги, куда я так весь день упрямо шла. Это что, я всё время не в ту сторону шла?

Вроде люди, но одеты странно. В средневековье что ль попала? Одеты они как Робин Гуд: в обтягивающие зелёного цвета штаны, как и куртка. Все бородатые. Едут, плюют в разные стороны, меня аж передёрнуло. Бандиты, одним словом. Но вот увидев, на каких животных они передвигаются, удивилась, такая помесь носорога с жирафом. Как у жирафа расцветка и длинная шея, а туловище, как у носорога и на голове рядом с носом рог, а ушки как у орков трубочкой. Вот тут я поняла, что попала так попала… по полной программе. У нас точно таких зверей нет.

Я насчитала двенадцать наездников. Ехали они кругом, а в центре идут существа другой расы, на людей мало похожи. Посчитать и рассмотреть толком их не могла, так как идут кучкой, сильно прижимаясь друг другу, да и сами всадники мешают, и главное, эта кучка идёт за ними, как привязанная. Я бы сказала, что они пленные, так как одежда у них именно на это и смахивает: грязные разорванные рубахи со штанами, но кандалов или каких-либо громыхающих цепей не видно и не слышно, такое ощущение, что идут добровольно. Но судя по тому, как с ними обращаются (кричат и бьют плетью), они пленные. Хотя, кто знает этот мир, возможно, они мазохисты на добровольной основе. Меня это очень напугало, но следовать за ними меж деревьев не перестала.

– Гар, когда продадим рабов, может, отдохнём денёк? Я знаю отличный бордель, а? – крикнул рыжий с заднего ряда в тёмно-зелёной куртке, при этом едет и чавкает, меня перекосило.

– Может, и отдохнём. А можно и с рабами по дороге поразвлечься, – прозвучал грудной голос с первого ряда – такой же рыжий мужчина бандитской наружности.

Все рассмеялись. Понятно, пока сами не окажутся в той же ситуации, не поймут. Рабы? Ну да, куда без них? Само собой разумеется, что никакому миру без них не обойтись, но просто идти? Почему они не сбегут? Что с ними не так? Может они их завоевали? Хотя они говорили бы пленные, а не рабы.

Я следовала позади них, перебегая от одного дерева к другому, боясь отстать и в то же время не приближаясь слишком близко, чтобы меня не увидели. Я ужасно устала, но радовало одно: что под ногами нет веточек, а то давно уже была в том же кольце вместе с рабами. Всё это время я не думала, что могу помочь этим существам. Я лишь думала о том, как с помощью них я смогу добраться до города. Да и одной выступить против двенадцати бандитов – увольте, моя жизнь мне дороже.

Такое движение продолжалось до сумерек, на часах показывало 19:20. Я же всё это время чуть ли не бежала и уже дышала, как утопающий (глотая ртом воздух), а под конец у меня начал колоть бок. Эти же бандиты ни разу не сбавили темп, а периодически наращивали его.

Группа остановилась и немного сошла с дороги вправо. Я испугалась. Думала, всё, меня заметили, такого шума попробуй не заметь. Слон в посудной лавке. Убежать точно не смогу и так держусь из последних сил, но нет, вроде не заметили, просто идут дальше по тропинке.

– Стойте! – крикнули им в след.

Да, блин, сколько можно? – схватилась рукой за сердце. Притаившись за деревьями, зажала рот рукой, лишний раз даже стараясь не дышать. Дерево – это я, я – это дерево. Только мельком выглянула, стало любопытно, кто их остановил, и тут же спряталась назад.

Оказывается, им навстречу ехала группа лиц. Судя по виду, аристократы или солдаты. Гордая прямая осанка, идеально сидящий костюм полностью чёрного цвета. А их кожа – я аж позавидовала – персикового цвета. Даже с такого расстояния можно почувствовать её нежность и гладкость. А чего стоят их оранжевые волосы и светящиеся зелёные глаза. Очень специфично. В глазах зарябило от яркости и контраста. Ехали они на кошках размером с большого телёнка. В середине находился белый шатёр, ткань в очень мелкую сеточку. Оригинально. Видно, что происходит снаружи, но не видно, кто находится внутри. Шатёр возвышался над землёй, летя по воздуху никем и ничем не поддерживаемый. Интересное приспособление. Как ковёр самолёт – лежи себе, а он тебя куда хочешь, доставит.

– Нурсы, приветствую вас, я Гармоний Юрмус. Командир отряда Юр, – проговорил подъезжающий к ним Гар.

Кошачьи сморщились от слов Гара, а отряд наоборот напрягся, заметив их гримасы. Что-то с ними не чисто, это точно. Иначе не напряглись бы, или кошачьи такие опасные, что любая их мимика, это всё, расстрел?

– Что вам нужно на землях Сервин? – произнёс один из кошачьих, выехав чуть вперёд.

– Мы едем в Думал, чтобы продать рабов. Наш лис устал от большого количества вещей, которые не приносят прибыли, но при этом употребляют пищу, – надменно ответил Гар. – Может, и для себя желаете что-то приобрести?

– Нет. – Презрительный ответ. Прекрасное лицо перекосило. – Нашей хозяйке это не нужно.

– Хотите разделить с нами очаг? – снова задал вопрос Гар, поклонившись шатру.

– Нет, мы едем дальше, до следующей поляны успеем, – ответил он, возвращаясь в строй.

Больше не обращая внимания на отряд Юр, кошачьи поехали дальше по дороге. Бандиты же облегчённо выдохнули. Или эта хозяйка тут местная шишка, или эти бандиты что-то недоговаривают. Подождав, пока отряд начнёт двигаться дальше, я продолжила следовать за ними между деревьями, лишний раз не высовываясь. Вот так я чуть и не попалась. Гадство. Слилась со стволом и не дышу, обняв сумку. Молилась, чтобы пронесло.

Они выехали на широкую поляну, где решили устроиться на ночлег. Посередине поляны была сделана специальная выемка для костра. С двух сторон от неё располагались поваленные деревья. Недалеко от этих брёвен журчала речка. Бандиты стали вести себя более расслабленно. По поляне то и дело разносились облегчённые голоса. Видимо, поляна защищена или они рады, что привал. Рабы вон, где стояли там и упали, чуть ближе к поваленным деревьям.

Тем временем двое бандитов отправились на охоту и как раз проходили мимо моего укрытия. Я сжалась, прилипнув к дереву, и уже готовила пламенную речь потеряшки, а они прошли мимо меня, не замечая. Один, правда оглянулся, посмотрел сквозь меня на дерево, видимо что-то заподозрив, но меня он как будто и не увидел. Я что призрак? Бандиты тем временем скрылись в лесу. Я же ещё раз вспомнила Геолу. Помня как сказала, что не прочь быть хамелеоном, но это только теория, мне нужна практика. По теории, если я не захочу, они меня не увидят и не услышат. В версию с призраком хотелось верить ещё меньше.

Решила рискнуть, обогнула дерево, чтобы полностью видеть лагерь, при этом, не отстраняясь от дерева, и полностью облокотилась на него спиной. Бандиты уже распрягли животных и оставили пастись возле речки. На рабов никто не обращал внимания, им не дали ни еды, ни воды. Бедные, как они это терпят? Один из охранников ходит по кругу поляны, что-то проверяя. В мою же сторону, если и смотрели, то меня не замечали. Я облегчённо выдохнула.

– Всё в порядке, контур не нарушен. Можно не беспокоиться, зверь на поляну не пройдёт! – крикнул тот, который ходил вокруг поляны.

Ясно, проверка охранного периметра. Я же остаюсь за его пределами и это плохо, надеюсь, что если зверь и будет, то он пройдёт мимо. В лагере уже разводили костёр, расстилали спальники. Удостоверившись, что меня точно не замечают, я нырнула под ближайший куст поближе к лагерю, легла под него, сумку положила рядом. Затаившись, стала следить за лагерем дальше.

Тем временем с охоты вернулись два добытчика, волоча за собой здоровую тушку убитого животного. Зверь напоминал чем-то огромного бурого медведя, чешуйчатого только. Когда его разделали и стали жарить на костре, бандиты совсем оживились. Достав спиртное, пили, ели и делились впечатлениями того, как, где и сколько трахал ту или иную рабыню. Алкоголь видно во всех мирах развязывает языки. От запаха еды мой живот забурлил, и я, достав кусочек хлеба, принялась жевать. Пьяная вечеринка набирала обороты, мужчины стали чаще посматривать на рабынь.

Шесть рабынь стали чаще жаться к парням, одна из них девочка лет пяти, может, больше. Её прикрывали мужчины. Девушки очень измождённые, уставшие и осунувшиеся. Видно бандиты уже не раз ими пользовались в своё удовольствие. Во мне росла брезгливость с презрением к происходящему.

Знала бы, что тут сейчас будет происходить, наверное, отошла подальше. Хотя нет, у меня не было выбора, я не знаю этот лес, не знаю этот мир и мне приходилось, как зайцу, сидеть под кустом и смотреть на происходящее. Я не могла им ничем помочь. Бандиты перешли от шуток и намёков к действию. Двенадцать бандитов на пять девушек, им это нравилось, их это заводило, они смеялись, видя боль и слезы. Избивали, насиловали, и так целую ночь, удовлетворяя свою похоть. Рабам мужчинам был отдан приказ сидеть на месте и не мешать. Они сидели и молча наблюдали, успокаивая плачущих детей. Да, среди них была двое (мальчик и девочка), которые тоже прекрасно всё видели, слышали, и при каждом крике вздрагивали.

Я ревела, уткнувшись в сумку, зажав уши руками. Чтобы не слышать ударов, слез, криков боли женщин и дьявольского смеха бандитов. Я свернулась калачиком под кустом. Всё сильнее прижимаясь к земле, боясь быть обнаруженной, боясь продолжения, боясь, что это никогда не закончится. Я молилась всем богам, чтобы это прекратилось, чтобы они замолчали. Я не знала, как мне быть дальше. Как идти за ними завтра, помня, что они сделали? Видеть и знать, что ты ничем не смогла помочь.

В эту ночь во мне что-то сломалось, под конец я просто лежала, смотря в корни кустов. Слезы текли по моим щекам, не переставая. В голове не было ни одной здравой мысли. И в то же время я ненавидела себя за то, что слаба; за то, что одна и ничем не могу им помочь. Всё закончилось в одночасье, лагерь затих, стало светать, я убрала руку от уха, прислушалась. В лагере слышался храп, и тихий плач девушек. Взгляд упал на время 06:15 утра. За это время я была выжата морально, эмоционально и физически. Я поняла одно, не хочу больше их видеть. Знать, что они где-то живут, избивая и насилуя очередную девушку.

Перевернувшись на живот, я посмотрела, что твориться в лагере. Бандитов где вырубило, там они и лежали. Видно, даже если тут из пушки пальнуть, они не услышат. Животные спали возле реки. Девушки лежали все в крови, голые и израненные. Они больше не шевелились и не кричали. Мужчины так же сидели кучкой, покачивая уставших детей. Отданный магический приказ не даёт им встать, чтобы хотя бы помочь девушкам умыться и одеться. Стараясь не шуметь, я выползла из своего укрытия. На меня смотрели с безразличием, не сказав ни слова. Вот и хорошо пусть молчат. Мне это как раз и нужно, чтобы было тихо.

Сделав глубокий вздох, я подошла ближе к первому бандиту, лежащему на моём пути. Это оказался тот рыжий парень, который просил о перерыве в городе. То, что я собираюсь сделать, мне не нравилось, но я не могла по-другому. Всю свою жизнь я не понимала убийц, презирала их, а сейчас я стану им. Стану убийцей. До этого всем и всегда я твердила только одно, как в мультфильме про кота Леопольда: «Давайте жить дружно!». За эту ночь эта фраза стала для меня чужой, не моей. Я перестала её понимать. Как? Как я смогу жить с ними дружно? Не смогу, только не я.

Присев на корточки, я вытащила нож из сапога бандита. Зажав его рот рукой, я вонзила ему нож вглубь черепа, между подбородком и горлом, резко, боясь передумать и тут же выдернула. Он только дёрнулся, открыл глаза и успел поднять руку, сжав её в кулак, но после резко обмяк. Пытаясь вымолвить хоть слово, но не мог, связки были порваны. Как лилась кровь, я не смотрела, шла дальше, бесшумно ступая к следующей своей жертве. Как лунатик, без звуков и мыслей ходила по лагерю, убивая одного за другим. Ни один из отряда не проснулся, даже не вздрогнул. Спали, так и не поняв, что защищаться уже поздно.

Эти чудовища не должны жить и не будут. Я не господь Бог и не имею права решать, кому жить, а кому умереть. Но я спрашиваю себя: почему у них есть такое право, почему они решают, кому жить, а кому умереть? Ведь если их не убить сейчас, они кого-то ещё изнасилуют, изобьют или убьют. Я лично себе это не прощу, а убив чудовище сейчас, дам жизнь невинному или тому, кого они ещё могут поработить. Да, может я смогу освободить этих рабов, а они помогут обустроиться в этом мире мне. Так я себя успокаивала над последним из убитых, руки тряслись.

Рабы не вмешивались, наблюдали молча. Девушки, приходя в себя, сразу отползали к мужчинам, стараясь не шуметь. Я ревела, смотря, как уходит жизнь. Я чувствовала себя грязным чудовищем. Бросив сумку и нож, ринулась к реке. Остановилась только тогда, когда оказалась в воде чуть выше колен. Упав на колени, больше не сдерживаю себя, реву в голос. Бью по воде руками от бессилия, а после с остервенением тру руки до скрежета, постепенно успокаиваясь. Смотрю вдаль, где заканчивается речка и начинается лес.

Сидя в воде, я не знала, что мне делать, как быть? Ведь я до сих пор не понимаю, где я. Почему я тут? И что мне ожидать за убийства? Могла ли я опуститься в своём мире до убийства? Ответ: «Нет». Я бы просто ушла, вызвав полицию, а после забыла. Я не знала, что можно вот так всего за сутки изменить свою жизнь.