Любовь к тому, кто пережил сексуальную травму. Сострадательное руководство по поддержке вашего партнера и улучшению ваших отношений

Пережив сексуальную травму, человек часто чувствует, что ему трудно доверять не только другим людям и окружающему миру, но и самому себе. Почему так происходит?

Вспомним историю Джии и Сэма. До нападения Джиа в целом смотрела на жизнь с оптимизмом и уверенностью. У нее были близкие отношения с Сэмом и друзьями, хорошие профессиональные отношения на работе. Она была уверена в себе, открыта и легко налаживала связи в различных сообществах.

Тео, обидчик, был ее наставником и боссом ее руководительницы. Руководительница заверил Джию, что Тео неопасен. Более того, Джиа участвовала в тренингах для сотрудников на тему сексуальных домогательств и политики абсолютной нетерпимости к харрасменту или сексуальным отношениям на рабочем месте, как это принято во многих организациях. У нее были все основания полагать, что встречи с Тео безопасны.

Джиа нервничала из-за некоторых намеков Тео, но женщины и другие представители маргинализированных групп населения могут испытывать тревогу по поводу потенциально опасных ситуаций по многу раз в день. Им приходится быть невероятно бдительными и осторожными, когда они выходят на пробежку, выгуливают собаку, ищут машину на парковке, сидят в собственной гостиной и по нескольку раз встают и проверяют, заперты ли входные двери, проводят время с приятелем подруги, который, как им кажется, нарушает их физические границы, даже просто собираются в новую кофейню на другом конце города. Многие из нас научились подавлять тревогу, чтобы просто жить дальше. Хотя любая из перечисленных ситуаций может заставить нас нервничать, мы все равно в них попадаем и не отказываемся от жизни, надеясь и ожидая, что будем в безопасности. И это справедливое ожидание. Все люди имеют право на безопасность. Мы все знаем, что Джиа не виновата в том, что продолжила встречаться наедине с наставником.

Однако, пережив сексуальное насилие, Джиа начала сомневаться в себе. Почему она не прислушалась к смутному ощущению, которое подсказывало, что здесь что-то не так? Почему она не настояла на том, чтобы перенести встречу на то время, когда они с Тео будут в офисе не одни? Джиа до мельчайших подробностей вспоминает, во что была одета. Какие сигналы могла подать Тео, раз он подумал, что она благосклонно воспримет его домогательства и сексуальные прикосновения. «Почему я поверила, что среди коллег я в безопасности?» – возможно, думает Джиа. «Почему я доверяла Тео? Почему я была так уверена в себе?» И заключительная мысль: «Я наделала столько ошибок».

Скажу еще раз: Джиа ни в чем не виновата. Даже если Тео думал, что Джиа заинтересована в интимных отношениях, он не спрашивал ее согласия. Кроме того, расстановка сил между ними – положение Тео как руководителя Джии – делает любые сексуальные отношения для нее сомнительными и небезопасными. И наконец, Тео, как человек, обладающий властью, нес прямую ответственность за то, чтобы не воспользоваться положением Джии.

Тем не менее девушке, как и многим другим жертвам насилия, трудно заставить замолчать внутренний голос. Они пытаются понять, почему это случилось с ними и можно ли было это предотвратить. Это нормально для травмированного сознания. Внутренний голос говорит: «Что я такого сделала (сделал), раз со мной случилось нечто плохое?» или «Почему я не приняла (принял) другого решения или не поступила (поступил) иначе, чтобы ничего плохого не случилось?»

Джиа не провоцировала насилия. Но ее сознание хочет помочь ей, чтобы плохое больше не повторилось, и говорит, что она совершила ошибку и должна извлечь из нее урок, чтобы обезопасить себя. По мере того как Джиа теряет доверие к себе, отстраняясь от мира, ее все больше переполняют чувства вины и стыда.

Ретравматизация

Каждый раз, когда вы обращаетесь к кому-то за помощью, будь то друг, член семьи, врач, полицейский или даже психотерапевт, вас просят рассказать о том, что произошло. Вы и так регулярно переживаете сексуальную травму в навязчивых воспоминаниях или ночных кошмарах, но от вас требуют, чтобы вы рассказывали о ней и подробно описывали детали. Вы вынуждены так поступать, чтобы получить помощь и другие поняли, почему она вам нужна. Однако так необходимой поддержки вы не получите (ведь эмоциональное потрясение никуда не денется). Более того, вы только усугубите ситуацию. Если, рассказывая людям о самых постыдных и страшных моментах своей жизни, вы видите на их лицах осуждение и слышите в ответ много неправильных слов, вы чувствуете еще большее одиночество. Вы переживаете насилие снова и снова. Это и есть ретравматизация.

Есть множество ситуаций, которые наносят жертвам насилия повторную травму. Вот некоторые из них:

? когда им неоднократно приходится давать показания в полиции (если они решили обратиться в правоохранительные органы);

? когда им постоянно приходится отвечать на вопросы или они подвергаются коллективному осуждению со стороны других людей либо в средствах массовой информации, если их история становится достоянием общественности;

? когда они сообщают о сексуальной травме руководителям в школе, на работе, в культовом учреждении или в других сообществах;

? когда им приходится рассказывать о травме врачам, медсестрам или другим медицинским работникам;

? когда на приеме у психотерапевта они вынуждены раз за разом разбирать свою травму;

? когда они устанавливают новые эмоциональные и физические границы в отношениях с другими людьми и эти границы нарушаются или не соблюдаются;

? когда они переживают опыт, который становится триггером, а затем сталкиваются с презрением или осуждением со стороны других людей;

? когда они рассказывают о травме другу, партнеру или члену семьи и тот, пусть и с добрыми намерениями, делает что-то из перечисленного ниже:

• задает слишком много вопросов и расспрашивает о деталях;

• ищет другие объяснения;

• говорит, что им делать, и дает непрошеные советы;

• вообще ничего не говорит;

• обвиняет жертву.

Независимо от того, что послужило причиной, ретравматизация может усугубить любые эмоции и симптомы и повысить вероятность посттравматического стрессового расстройства.

Посттравматическое стрессовое расстройство и его симптомы

Большинство людей, переживших сексуальную травму, испытывают симптомы посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) или острого стрессового расстройства. Хотя человек, которого вы знаете, может не соответствовать всем критериям данных психиатрических диагнозов, вам полезно узнать о симптомах этих расстройств, принятых в медицинском сообществе.

На момент написания этой книги самым последним изданием, на которое ссылаются медики и психотерапевты при диагностике психической симптоматики, считается «Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам»[3 - American Psychiatric Association. 2022. Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders: DSM-5 TR. 5th ed. Arlington, VA: American Psychiatric Association.]. Некоторые симптомы посттравматического стрессового расстройства включают:

1. Повторное переживание травмирующего события в виде флешбэков, навязчивых мыслей или кошмаров.

2. Избегание ситуаций, мест, людей, мыслей и чувств, напоминающих о травмирующем событии.

3. Негативные убеждения, мысли и чувства, связанные с травмой и/или усилившиеся после травматического события.

4. Реактивные настроение и чувства, повышенная возбудимость и/или вспышки гнева.

5. Диссоциативные симптомы, включая деперсонализацию (нарушение восприятия своего тела, отчужденность или жизнь «как во сне») и дереализацию (мир кажется нереальным, чуждым).

Симптомы могут появиться в любой момент после травмирующего события (если они начинают проявляться позднее полугода после травмирующего события, это считается «отсроченным проявлением») и продолжаться любое время. При остром стрессовом расстройстве присутствуют те же симптомы, но их продолжительность короче и составляет от трех дней до одного месяца после травматического события.

Что вы думаете об этом списке симптомов? Похожи ли они на то, что переживает ваш партнер? Возможно, у него проявляется сразу несколько симптомов, а возможно, ни одного. В конечном счете ваш партнер и есть тот самый главный эксперт с богатым личным опытом, и кто, как не он, сможет распознать их у себя. Прежде чем обсудить с партнером симптомы или диагноз, всегда спрашивайте разрешения, поскольку он сам, возможно, не захочет или не готов их обсуждать. Кроме того, хотя описание диагноза может оказаться полезным для осмысления опыта вашего партнера, облегчить понимание симптомов и помочь специалисту по психическому здоровью оказать ему помощь, сам он может воспринять диагноз негативно, и это вполне обосновано. Жизнь и опыт вашего партнера уникальны, и, когда речь идет об эмоциональных реакциях, ни в коем случае не стоит навешивать ярлыки. Будьте тактичны в этом вопросе, если хотите и дальше оставаться для него опорой.

Влияние на отношения

Ранее мы говорили о потенциальном воздействии травмы на способность жертв насилия доверять другим людям. Они могут отказываться от отношений, в том числе дружеских, чтобы избежать ситуаций, в которых им снова может быть причинен вред, или же стремиться к отношениям, чтобы вновь обрести уверенность. Я полагаю, что обе реакции не выходят за рамки нормы, если рассматривать их через призму теории привязанности, согласно которой наше отношение к другим основано на том, как значимые взрослые относились к нам, когда мы были детьми. Привязанность играет в отношениях важную роль, поэтому давайте немного углубимся в эту тему.

Теория привязанности

Джон Боулби и Мэри Эйнсворт были первыми психологами, изучавшими феномен привязанности в отношениях между ребенком и воспитателем. Дети рождаются на свет с потребностью в устойчивой привязанности к тому, кто заботится о них. Чтобы ребенок чувствовал себя в безопасности, ему нужны еда, кров, комфорт и внимание[4 - Bowlby, J., M. D. Ainsworth, M. Boston, and D. Rosenbluth. 1956. «Effects of Mother-Child Separation.» British Journal of Medical Psychology 29: 169–201.]. Хотя в наше время это кажется очевидным, только после того как Боулби и Эйнсворт тщательно изучили отношения между родителями и детьми, мы поняли, что комфорт, любовь и внимание – это базовые потребности человека, необходимые для его здорового развития.

Теперь мы также понимаем, что такие эмоциональные переживания необходимы не только в детстве, но и во взрослых отношениях. Если, став взрослыми, мы ощущаем безопасность, понимание и поддержку в самых первых отношениях, мы чувствуем себя более защищенными во всех сферах жизни. Любовь – это не просто романтический флер, это базовая потребность. Скажу больше: от того, насколько внимательны были к нам родители или воспитатели в процессе нашего взросления и насколько защищенными и любимыми мы чувствовали себя в первых серьезных отношениях, во многом зависит то, как мы будем проявлять себя в жизни и в последующих отношениях. То, как мы относимся к наиболее значимым для нас людям, называется стилем привязанности.

Есть целый спектр стилей привязанности, и в разные периоды жизни мы можем склоняться к тому или иному стилю. Сами стили привязанности также изменчивы. Мы чувствуем себя более защищенными, если в самых первых отношениях получаем значимый позитивный опыт, и менее защищенными, если он негативный. В последующих отношениях чувство безопасности может окрепнуть, даже если прошлый опыт ослабил наш стиль привязанности. Тем не менее было бы полезно получить представление об основном стиле у вас и вашего партнера на данный момент, чтобы вам обоим было с чего начать построение крепких отношений.

Ученые, изучающие этот феномен, разделяют стили привязанности на четыре обширные категории: надежная, избегающая, тревожная и дезорганизованная привязанности. Рассмотрим каждую из них и определим, к какому типу чаще склоняетесь вы и ваш партнер.

Надежная привязанность

В идеале когда мы обращаемся к любимому человеку за поддержкой, то неизменно ее получаем. Если у нас был плохой день, он всегда готов об этом поговорить. Когда мы болеем, он приходит проведать и поддержать. Когда нам грустно, он готов нас утешить. Постоянно получая в отношениях эмоциональную поддержку, мы чувствуем себя в безопасности. Мы знаем, что наш партнер всегда рядом. Мы доверяем этим отношениям. Нам хорошо, когда мы вместе и когда врозь. Даже столкнувшись с трудностями (в отношениях или вне отношений), мы знаем, что у нас есть безопасное место, где мы всегда получим поддержку и добрый совет.

Люди с надежным стилем привязанности – может быть, потому что в детстве у них была крепкая связь с теми, кто о них заботился, или надежные отношения в зрелые годы – обладают высокой самооценкой и стремятся к близким отношениям.

У таких людей, несмотря на сексуальную травму в прошлом, может сформироваться надежный стиль привязанности благодаря здоровой близости со значимыми взрослыми в раннем возрасте или безопасным и комфортным отношениям в настоящем.

Избегающая привязанность

Человек с избегающим стилем привязанности может казаться эмоционально закрытым или не замечать эмоциональных потребностей партнера. Вы можете сообщить ему о негативном стрессе, который испытываете, но он никак на это не отреагирует. Или скажет, что нужно быть сильнее и не поддаваться эмоциям. Кроме того, он будет особенно ценить собственную независимость и не станет обращаться за поддержкой к другим, в том числе к вам.

Возможно, люди с избегающим стилем привязанности были эмоционально обделены вниманием или отвергнуты значимым взрослым. Или же у них могли быть длительные отношения с людьми с подобным стилем, поэтому они нашли выход в эмоциональной отстраненности и закрытости. Избегающий стиль привязанности – это способ преодолеть боль от отсутствия поддержки со стороны любимых людей в трудную минуту. Отдаляясь от близких, человек с таким стилем старается избегать переживаний, связанных с тем, что его отвергают или игнорируют.

У людей, переживших сексуальную травму, избегающий стиль привязанности может сформироваться как реакция на то, что их предали или бросили в беде их близкие либо просто люди в целом.