Лохматый театр. Том 1

Эхом хлопок прожектора разнесся по залу, в центр сцены ударил яркий контрастный луч света. Залу предстал Главвер – старая кукла перчаточного типа. Мистер Главвер был одет в парадный костюм и высокий цилиндр. В больших кукольных глазах читалась целая палитра эмоций и черт характера, от доброты и мудрости до суровой тихой злобы.

Стоило свету прожектора упасть на старую куклу, зал взорвался аплодисментами. Главвер всегда проявлял себя как беспристрастная и хладнокровная личность, но тогда, на сцене, под шквал оваций, впервые за долгое время он нервно прикусил нижнюю губу своими острыми железными зубами, а по его черной коже пробежала капля холодного пота. Все в зале понимали: уважаемый театральный актер собирался обсудить очень важную злободневную тему.

– Дорогие друзья, – начал Главвер, как только аплодисменты стихли, – давным-давно профессор Джонатан Волкер перевернул представление о мире для каждого из нас, по-особенному.

У аудитории перехватило дыхание, стоило им услышать имя великого Джонатана Волкера.

– Профессор создал расу биороботизированных организмов – кукол, пожертвовав собственной душой для того, чтобы сделать нас по-настоящему живыми! – голос Главвера задрожал.

Многие члены публики начали догадываться, к чему шла его искренняя речь.

– Я не совру, сказав: люди совершили роковую ошибку, попытавшись подмять кукол под себя, – Главвер затронул очень болезненную тему. – Куклам надоело жить под людским гнетом, и они развязали восстание. Мы все прекрасно осознаем: война, унесшая сотни жизней, война кукол и людей закончилась двадцать лет назад… но это не мешает новым беспочвенным разногласиям между расами возникать каждый день…

Мистер Главвер не решался прекращать потока откровений. Аудитория с упоением внимала его словам. Лишь две души не слышали ни единого слова: это были Лиса и Директор. Кукла заполняла бумаги в своем кабинете, внимая шуму дождя, изредка поглядывая в узкое открытое окно. Лохмач оказался на пороге театра, он наблюдал за черным небом и ночной улицей с необъяснимой тоской в глазах.

– Я – кукла первого поколения, и я сумел пережить кошмар Кукольной войны, – Главвер нахмурил густые брови и тяжело вздохнул. – Моя мечта – чтобы ничего подобного больше никогда не повторилось, чтобы две расы жили в мире и никогда не враждовали… На мой взгляд, неважно, кто вы: кукла или человек, главное – насколько вы человечны.

Уже во второй раз зал взорвался овациями. Свет прожектора погас. Аудитория вновь погрузилась во тьму.

***

Лохматый театр вновь опустел. С противоположных концов длинного извилистого служебного коридора доносились звуки приближающихся шагов. Двое шагали навстречу друг другу, даже не догадываясь, что вот-вот столкнутся.

Лиса вышла из-за угла и врезалась в Директора, только вернувшегося с улицы. Мужчина даже не пошатнулся, кукла отскочила от его груди, словно от каменной стены.

– А! – Лиса вскрикнула от неожиданности. – Здравствуйте, – промямлила кукла заикаясь.

– Давно не виделись… – с сарказмом проговорил Директор.

В диалоге наступила продолжительная неловкая пауза. Лиса с опаской взглянула на коридор из-за плеча Директора.

– Я пройду? – Лиса указала на проход в коридор, заблокированный лохмачом.

Внезапно Директор зловеще переменился в лице. Начальник с садистским наслаждением растянул пугающий зубастый оскал и жутко нахмурил брови.

– Конечно… – жутким шепотом ответил Директор, после чего решительно сделал широкий шаг на Лису.

Дыхание куклы участилось под беспорядочным зарядом адреналина, Лиса попятилась назад, но быстро уперлась спиной в стену.

Директор, словно целенаправленно, не замечая ужаса в глазах своей маленькой подчиненной, сделал еще один шаг вперед, окончательно зажав беззащитную Лису в угол.

– Послушай меня, Лиса… – с наслаждением смотря на куклу, будто убийца на свою добычу, прохрипел Лохматый Директор. – Мне кажется, или ты испытываешь какой-то дискомфорт в Лохматом театре?

Сердце куклы забилось с невероятной скоростью, кожа покрылась потом, а зрачки начали беспорядочно бегать в разные стороны. Весь организм Лисы предупреждал ее о невероятной опасности, но кукла не могла пошевелиться, ужас сковал ее.

– Нет! Нет, что вы! Я пройти-то могу?! – запинаясь, выдавила Лиса, попытавшись протиснуться к выходу.

– А тебе зарплата разве не нужна? – Директор маниакально приблизился к лисьему лицу и широко раскрыл глаза.

– Нет! – однозначно ответила кукла.

– Не бойся… – с каждым сказанным словом голос Лохматого Директора все больше переставал походить на человеческий. – Пойдем со мной…

– НЕТ! – вскрикнула кукла.

Директор навис над Лисой высокой зловещей тенью. От силуэта лохмача не осталось никого, кроме безумных желтых глаз и зубов.

– Сэр! – донесся голос Ай-Айя из другого конца коридора. – Что вы тут делаете?

Лиса и Директор ошарашенно взглянули на Ай-Айя, потом друг на друга. Лохмач нервно потер переносицу.

– Как всегда, Ай-Ай… – Директор с обидой фыркнул. – Как всегда… – лохмач наконец оставил Лису в покое и скрылся за поворотом.

Лиса вопросительно посмотрела на своего коллегу.

– Не беспокойся! – приободряюще сказал Ай-Ай. – Он всегда такой…

– Пугающий? – спросила Лиса.

– Странный… скажем так…

В Лохматом театре погасли последние окна. Ночной ливень и не думал останавливаться. Прогремел гром.

***

На границе городской черты на фоне трущоб и вездесущего лунного месяца стоял многоквартирный двухэтажный дом. Именно здесь, в маленькой съемной квартире жила Лиса.

Блик холодного тусклого синего света старого транзисторного телевизора отражался в глазах рыжей куклы. Лиса, сидя на краю большого кресла, нервно вслушивалась в новостной репортаж:

«Срочное объявление! – сквозь динамик доносился голос ведущей. – В Восточном графстве участились необъяснимые криминальные происшествия: куклы пропадают без вести…»

На телевизионном экране появились досье пропавших. Удивительно, но среди кукол, бесследно исчезнувших за последний месяц, числились как совсем неприметные, так и известные личности, вроде частного детектива Якова или Пиглет, дочери высокопоставленного сотрудника министерства безопасности Восточного графства.

«По возможности не выходите на улицу ночью! – продолжала ведущая. – Существует версия, что конкретный человек может быть причастен к предполагаемым похищениям…»

Лиса испуганно взглянула на парковку через балкон. Кукла приложила ладонь к горячему лбу и поникла головой. Желтый острый лунный серп продолжал следить за Лисой через закрытое окно…

Глава 2. Занавес (часть 2)

Немногочисленные лучи яркого солнца с трудом пробивались сквозь толщу густых белых облаков. Моросил дождь. На Восточное графство нахлынула волна холодного тумана.

Посреди жилых многоэтажных домов, неподалеку от Лофф-стрит, располагалась низкая старая католическая церквушка: стены из серого кирпича, сырая деревянная крыша и небольшой, усеянный глубокими трещинами черный четырехконечный крест, висящий над парадным входом.

Еще один крест находился внутри, позади маленькой ораторской трибуны. На удивление, в крошечной церкви хватило места для двух рядов скамеек для прихожан. На высоких арочных окнах красовался грандиозный витраж с чудесным ромбовидным узором.

Лиса, молодая рыжая кукла, положа руки на колени, с ехидной улыбкой и спокойным, уставшим взглядом наслаждалась одним из своих немногочисленных выходных. Отец Бэт сидел напротив и читал проповедь.

Бэт являлся старой, но бодрой духом куклой первого поколения, а также настоятелем храма. Настоятель был знаменит своей чрезмерной эмоциональностью, искренней торжественностью и фанатичной одержимостью идеями католицизма и заветами покойного профессора Джонатана Волкера.