Таица

– 31-го, получается?

Лог кивнул и продолжил.

– На другой же день послал ответ… Не в обрыве дело. Лютуют ветры, да не так, чтоб волчари проехать не могли.

Мастерпоежился от внутреннегохолода: его телеграмму отправили не в Лог, а в столицу – Барград. Проверяли и пытались расшифровать. Видимо, не справились, и разрешили магу въехать – только для того, чтобы следить за каждым шагом и чрез него найти Санкэ…

– Так что Хозяйство?..

– Пожжа, – отмахнулся Лог. – Что в стороже?

– Обобрали. – На этот раз скривился маг.

– Зело?

– Зело. Путевую грамоту дали.

Мастерподошел к кровати, выудил бумагу из тулупа и протянул тестю. Барин цокнул языком и покачал головой. Эльф снова сел поближе.

– Оплачу, – утешил зятя Лог и оттолкнул путевую грамоту как похабную картинку. – Вишь…

– Не верят мне, – согласился маг. – Потой и затревожился за Лог.

Тесть скривился, как от приступа изжоги, и махнул рукой – ну, разговор окончен. Мастер подождал, может, будут еще слова, но Лог поднялся из-за стола и тяжело опустился на кровать. Магкивнул в знак согласия, сложил путевую грамоту в карман штанов и тоже забрался на тулуп. Ноги пришлось подогнуть – иначе они свешивались за изножье, а подушку убрать, чтобы освободить место голове и ушам.

– Да углядит нас Зорька, – проговорил барин и смачно зевнул.

– Доброй ночи, – отозвался лианец. Больше всего ему хотелось сейчас открыть глаза и оказаться дома, в Замке-на-острове. И ничего, если тут же на живот приземлится Сивена и завизжит:

– Пора вставать!!!!

Вместо дочери Мастераразбудила большая теплая рука тестя. Он был уже одет и прибран – борода расчесана, щеки и нос смазаны жиром.

– Разоспался, буде.

Маг не заметил, как уснул, а уже было утро. И нужно снова надевать толстый тулуп, шапку и валленки, лезть на мороз… На улице было пасмурно и тепло, вчерашней метели как не бывало, только сходни кое-где закидало. Волки переминались на долговязых лапах, волчари сдвигали шапки на макушки, чтобы не свариться в теплой одежде, держали наготове скребы – сбрасывать снег с дороги. Барин и маг уселись в полоску, на мягкую, согретую за ночь медвежью шкуру, накрылись нюклом. Тронулись.

От Путешки до Дикого, как и от Дикого до Тушита, где Сакнэ дал последнюю телеграмму, – месяц хода на волках. Понятно, с остановками и отдыхом в корчмах. На дирижабле та же дорога занимает неделю. Будь в нем больше магии, а не одна только защита от Ледяных ветров, то путь сократился бы до трех дней, но в Таице не жалуют магию. Как и в Цыге полагаются на пар, электричество, механизацию и частично – химию, конечно. Только в Цыге ведьм не изгоняют из сельбищ, им не запрещено врачевать в пределах городов, но и нет там таких лечебниц, как в Таице, нет научной медицины. А в Таице к 2020-му году открылись уже с полстотни медицинских училищ и институтов, где изучали физиологию, биологию, фармацею, и пытались объяснять, почему и как работают отвары, что такое микробы и правда ли, что разные микробы переносят разные болезни.

Глава 20. Красные тулупы

Хозяйство Лог находится «на средней линии» – не на севере, не на юге, – недалеко от города Дикого и рядом с местом, где две большие реки сливаются и образуютмощный поток, по которому ходят большегрузы и государевы крейсеры. Призванные защищать государство, этинеповоротливые бронированные корабли с огнеметами и современными пушками, но без толики магии, наводят страх не столько на врагов державы, сколько на самих тэиныхсватов.

Хозяйство Лог, тем не менее, это тихий угол, с пашнями, волчарнями и конными дворами. Деревни приютились под вековыми соснами, кедрами, щеголеватыми лиственницами. Каким-то чудом прижились здесь липы, и летом дарят прохладную тень и питательный мед. От деревни до деревни проросли в дебри дорожки-сходни, торговля шла волками, зерном и медом, шкурами, лесом и тканями. В одной из деревень образовалась ткацкая мануфактура – женщины наловчились ткать прозрачный лен и вязать кружевную шерсть, а мужчины – красить в стойкий красный и зеленый цвет. Управляющий сообразил выгоду и предложил хозяину централизовать всё это.

Словом, хозяйство Лог знали далеко за пределами Дикого, а в шерстяных кружевах из Лога щеголяли самые богатые и знатные барышни Таицы. Мастерсравнивал имение тестя с промышленными районами Кари, Лии, Кассиопеи, Цыги и неизменно поражался: там – сутолока, шум, суета, жизнь впопыхах, здесь – размеренность, семейственность и традиционность.

В этот раз, однако, покоя в Логе не было. Еще подъезжая на санях к имению, Мастерзаметил непривычных волчарей и пеших – в тулупах, обшитых красным сукном.

– Обаев догляд, – объяснил тесть и неуютно поежился. – Доглядают.

– Красные. Я видел серых в Диком…

– Те генеральские. А бурые – те управские, полиция по-вашему.

– Полиция… И все доглядывают за Лог?

Вместо ответа тесть поморщился, как от изжоги. Возможно, и вправду желудок разболелся: непросто жить под ежедневной угрозой, не зная правды и жив ли сын.

В конце сходен полоску не встречали ни балагуры, ни гости из соседних имений. Отчасти, это было хорошо: у Мастера неизменно начинала болеть голова от шумных прибауток, песен-кричалок и гремящих бубнов с гудками. С другой стороны, тишина звучала как погребальный марш… Впечатление только усилилось, когда мужчины перешагнули порог дома: Матче сильно постарела, седые волосы выбились из-под платка, на руках ни одного перстня, бусы не украшаютгрудь и шею… Матче былапоблекшая, измученная, еемана тоскливо тянулась во все стороны, а больше всего – к супругу, ища защиты, надежды, утешения.

Женщина поклонилась по обычаю, Мастер ответил тем же. Лог скупо, но крепко обнял супругу, и втроем они двинулись в обеденную. Вкоридоре дежурилкрасноспинный: сиделна лавке и чинил сапог. Навстречу хозяевам красныйне поднялсяи даже не отложил починку – только посмотрел и приподнял зад в знак приветствия. Лог глянул на него сурово, но безразлично, как на таракана.

В столовой пахло сытными пирогами, горячим элеутерококком, медовым узваром и… Кофе. От аромата у Мастера закружилась голова и мгновенно воскресло хорошее настроение.

– Кофе??

Лог впервые улыбнулся – ухмыльнулся какдовольный делец:

– В Диком ныне можно раздобыть. С дирижаблями доставляют.

Угодить гостю – честь дому. А чести Логу вот уже месяц как не хватало.

За обедом разговоры не вели – берегли дыхание для трапезы. После отправились отдыхать, точнее, Мастера отвели в ту комнату, где обычно он останавливался с Мелиссой. Матче занялась хозяйством, а Отче пошел на разговоры с управляющим. Вечером будет баня, квас и сладкие пироги. А пока, сытый и согретый, напившийся кофе со сливками, Мастерблаженно растянулся на полу. Позвоночник сладостно постанывал, расправляясь. Отлежавшись, маг лениво поднялся и полез в комод за зеркалом… Но его не оказалось на привычном месте. Маг зашел в нарядную, то есть туалетную, или гардеробную – вместо трюмо на туалетном столике торчала настольная ширма с водопадами и полынью, вышитыми шелком… Еще не веря, Мастеробыскал покои – ни единого зеркальца. От злости он чуть не зарычал, пришлось язык прикусить, чтобы сдержаться.

– Лог – не город, – в голос произнес маг. – А значит, я могу тут чаровать, понятно?

Никто не ответил, но маг был уверен, что его услышали. На самом деле зеркала убрали накануне и вовсе не по приказу генерала Дикого или обая. Серебряный слой за стеклами нужно было подновить, рамы почистить и кое-где отреставрировать. Вот и сдали зеркала в починку. Мастеру об этом расскажут позже. А пока он налил воду из умывальника в фарфоровый таз, на дно положил темную ткань – что-то из здешних туалетов Мелиссы. Получилось вполне себе сносное отражение. Затем пришлось, конечно, сильно напрячь память и вспомнить завитки, которые свяжут его напрямую с супругой.

Мелисса откликнулась мгновенно – зеркало теперь всегда лежало в кармане платья. Герцогиня Ратэ была хороша: волосы собраны в тугую прическу, а кофейно-карие глаза сияют от радости. Она засыпала мужа вопросами о его здоровье, о самочувствии родителей.

– С батюшкой уже переговорил?

– Немного. Больше вечером обсудим. Дети как?

– Тревожатся, конечно. Я, наверно, их тревожу.

– Не тревожься. Кто-то должен оставаться в здравомыслии.

– Да… Я постараюсь… Лета…

– Ну, а сны твои что говорят? Ты ж у нас пророчица, забыла?

– Ты всё шутишь! – сорвалась Мелисса, и Лесиастрат довольно рассмеялся. А супруга топнула ногой. А потом улыбнулась.

– Я теперь не вижу снов. Это значит, что дорога не определена. Мне снился только холод. Стороной прошел, но сильный был и многих погубил.

По лицу Мастерапробежала тень, и Мелисса догадалась, что не всё так хорошо, как сообщил супруг. Она хотела расспросить, но он ее опередил: