Кровавая работа

– Так, взял для ознакомления.

Локридж перегнулся через коробку передач и уставился на верхнюю папку. Ею оказался протокол с места преступления.

– Джеймс Корделл, – прочел Бадди. – Кто такой?

– Бадди, опять начинаешь?

– Молчу, молчу.

Уловив намек, Локридж выпрямился и завел мотор.

– Куда теперь?

– Обратно в Сан-Педро.

– Но почему? – с ноткой возмущения сказал Бадди. – Мы вроде договаривались на несколько дней. Обещаю, впредь никаких вопросов, – заверил он.

– Ты неправильно меня понял. Наш уговор по-прежнему в силе. Просто сейчас мне необходимо поскорее просмотреть бумаги.

Бадди швырнул детектив на приборную доску, сунул гармонику в пластиковый кармашек на дверце и рванул с места.

Глава 10

В салоне было гораздо светлее, чем в каюте, поэтому Маккалеб решил обосноваться там. Кроме того, на перегородке, отделявшей камбуз от салона, висел телевизор с видеоприставкой. Маккалеб разобрал захламленную столешницу, протер ее влажной губкой и бумажным полотенцем, после чего складировал на нее многочисленные папки, любезно предоставленные ему Джей Уинстон. Рядом положил разлинованный блокнот и наточенный карандаш, предусмотрительно захваченные из ящика штурманского стола.

Поразмыслив, Маккалеб решил соблюсти хронологию и начать с Джеймса Корделла. Перебрав бумаги, он отложил в сторону все, что касалось убийства Глории Торрес. Оставшиеся документы рассортировал по кучкам: первичные протоколы, список вещдоков, опросы свидетелей, неподтвердившиеся версии, отчеты, докладные записки и недельные сводки.

Еще со времен Бюро Маккалеб завел привычку полностью освобождать стол под материалы текущего расследования. Дела стекались к нему со всего Запада – иногда в виде толстых папок, иногда – тоненьких. Бонусом Маккалеб всегда просил прислать ему пленку с места преступления. Хотя толщина папок варьировалась, их суть оставалась неизменной. И всякий раз Маккалеб испытывал азарт пополам с отвращением. С каждой прочитанной страницей его одолевал гнев и неуемная жажда справедливости. Повесив пиджак на дверной крюк и спрятав пистолет в ящик стола, Маккалеб запирался в своей каморке и, отгородившись от внешнего мира, погружался в работу. Аналитика была его коньком. Довольно посредственный оперативник, Маккалеб умел виртуозно анализировать информацию. Открывая очередную бандероль, он ощущал трепет охотника, напавшего на след опасного зверя. И сегодняшний день не стал исключением.

При жизни Джеймсу Корделлу можно было только позавидовать. Семья, отличный дом, несколько автомобилей, великолепное здоровье, высокий достаток, позволявший его супруге не работать и всецело посвятить себя воспитанию дочерей. Корделл трудился инженером в частной фирме, получившей госконтракт на обслуживание системы акведуков, которая обеспечивала подачу талой воды из гор центрального штата в резервуары, питавшие бескрайние просторы Южной Калифорнии. Корделлы обитали в Ланкастере, на северо-востоке округа, в полутора часах езды от любой водопроводной магистрали. Вечером 22 января глава семейства возвращался из Лоун-Пайна, где с самого утра инспектировал бетонный фрагмент виадука. Был день получки, и Корделл завернул в филиал Регионального банка в миле от дома – снять наличные с зарплатной карты. Но получил выстрел в голову и умер прежде, чем банкомат закончил отсчитывать купюры. Стопка хрустящих двадцаток досталась убийце.

Ознакомившись с первоначальными протоколами, Маккалеб отметил, что прессе «скормили» более мягкую версию событий. Обстоятельства, описанные в статье, которую зачитывала по телефону Киша Рассел, мягко говоря, не соответствовали действительности. В частности, в заметке говорилось, что тело Корделла нашли спустя пятнадцать минут. Но если верить официальному отчету, раненого практически сразу обнаружил случайный посетитель, подруливший к филиалу как раз в тот момент, когда с парковки на полном ходу выезжал какой-то автомобиль – по всей видимости, принадлежавший убийце. Очевидец, Джеймс Нун, моментально вызвал из своей машины «скорую» по спутниковому телефону.

Поскольку звонок совершался через ретранслятор, диспетчер 911 не сумела автоматически определить точные координаты места происшествия и ввела информацию по старинке – вручную, умудрившись перепутать две цифры в адресе и отправив «скорую» на семь кварталов дальше. По свидетельству Джеймса Нуна, он в отчаянии наблюдал, как неотложка с ревом промчалась мимо. Он перезвонил в службу спасения и объяснил ошибку уже другому оператору. Тот связался с врачами, но к их прибытию все было кончено – Джеймс Корделл умер.

Отложив протоколы, Маккалеб задумался. Трудно сказать, насколько критичным во всей этой истории было несвоевременное оказание помощи. Корделл получил тяжелое ранение в голову. Даже прибудь врачи на десять минут раньше, им едва ли удалось бы спасти потерпевшего. Похоже, бедняга Корделл был обречен.

Тем не менее пресса обожала мусолить огрехи экстренной службы. Еще бы, такой лакомый кусок. Дабы не разразился скандал, кто-то в управлении шерифа – вероятно, сама Джей Уинстон – решил утаить эту информацию от репортеров.

Да, диспетчер явно села в лужу, однако Маккалеба этот момент заботил в последнюю очередь. Куда больше его интересовало наличие какого-никакого свидетеля и описание автомобиля. По словам Нуна, при въезде на парковку его чуть не протаранил черный джип «чероки» в новом, более плавном корпусе. Он только успел разглядеть, что за рулем сидел мужчина с белыми или седыми волосами и в серой кепке, надвинутой на глаза.

Другие свидетели в первичных протоколах не значились. Прежде чем перейти к дополнительным отчетам и результатам вскрытия, Маккалеб решил посмотреть пленки. Он включил телевизор и сунул в прорезь кассету с записью камеры видеонаблюдения.

В нижней части экрана появился счетчик времени. Съемка велась через линзу «рыбий глаз», искажавшую изображение. В кадре возник мужчина – очевидно, Джеймс Корделл – и вставил пластиковую карту в банкомат. Лицо мужчины занимало весь экран, не позволяя разглядеть, что творится вокруг. Досадная оплошность банковской службы безопасности. Справедливости ради, такие камеры предназначались для того, чтобы запечатлевать физиономии аферистов, но никак не записи вооруженного ограбления.

Корделл ввел ПИН-код, но вдруг напрягся, бросил опасливый взгляд за спину. Очевидно, услышал, как на парковку въезжает «чероки». Осуществив транзакцию, Корделл занервничал. Мало приятного снимать наличку посреди ночи, пусть даже в ярко освещенном филиале посреди благополучного района. Сам Маккалеб пользовался банкоматом в круглосуточном супермаркете – безопасно и малолюдно. Корделл с тревогой покосился назад, кивнул кому-то вне поля зрения и снова повернулся к терминалу. Похоже, грабитель еще не натянул маску. Несмотря на внешнее хладнокровие, Корделл впился глазами в лоток для выдачи купюр и, казалось, мысленно подгонял: быстрее! быстрее!

В следующую секунду на экране возник пистолет. Дуло уперлось в левый висок, грянул беззвучный выстрел, оборвавший жизнь Джеймса Корделла. На объектив камеры брызнула кровь. Корделл начал заваливаться вправо, цепляясь за стену, а после рухнул ничком перед банкоматом.

Стрелок шагнул в кадр и выхватил из прорези банкноты. Поймав крупный план, Маккалеб остановил запись. Последние сомнения отпали – перед ним был человек, убивший Глорию Торрес. Маска, спортивный костюм – все совпадало. Уинстон права, тут не надо никакой экспертизы. Отдел баллистики лишь документально подтвердил интуитивные догадки детективов. Оба убийства совершил один и тот же человек. Та же одежда, тот же принцип, те же бесстрастные глаза в прорезях маски.

Маккалеб снова нажал воспроизведение, и картинка ожила. Стрелок забрал купюры и, по всей видимости, сказал что-то. Правда, на сей раз он не смотрел в объектив, как в магазинчике, а стоял вполоборота к камере, поэтому едва ли его реплика предназначалась зрителю – скорее, самому себе.

Убийца быстро переместился в левый угол экрана и наклонился, чтобы подобрать гильзу. Потом метнулся вправо и исчез. Маккалеб ждал. С минуту в кадре не было ничего, кроме распростертого на тротуаре Джеймса Корделла. Под его головой растекалась лужа крови. Алый ручеек попал в стык между плитами и заструился на мостовую.

Вскоре появился третий участник драмы – Джеймс Нун, с обширной плешью на затылке и в очках в тонкой оправе. Он склонился над раненым, проверил пульс на шее и затравленно огляделся. Потом вскочил и скрылся из виду. Наверное, побежал вызывать «скорую». Мгновение спустя он снова возник в поле зрения и завертел головой, дабы удостовериться, что убийца не притаился поблизости. Наконец его взгляд переместился на дорогу, рот открылся в беззвучном крике. Нун замахал руками, очевидно, в попытке привлечь внимание неотложки, которая с ревом промчалась мимо. Сообразив, что предприятие провалилось, он снова ринулся куда-то.

Спустя семь минут (Маккалеб сверился со счетчиком времени) картинка вновь ожила. Корделла обступили двое фельдшеров. Они прощупали пульс, проверили зрачки. Потом обнажили грудную клетку, приставили к ней стетоскоп. Подбежал третий фельдшер, с каталкой, но его коллега выразительно покачал головой. Джеймс Корделл скончался.

Экран погас.

Поразмыслив, Маккалеб чуть ли не с трепетом включил запись с места преступления. Снимали явно ручной камерой. Сначала взяли крупным планом здание банка и примыкавшую к нему улицу. На парковке стояли два автомобиля: грязно-белый «шевроле-сабурбан» и машина поменьше, едва различимая на таком расстоянии. «Шевроле», по всей видимости, принадлежал Корделлу. Внушительный внедорожник изрядно запылился после поездки по горам и пустынным дорогам вдоль акведука. На втором автомобиле, надо полагать, приехал Джеймс Нун.

Оператор запечатлел банкомат, потом объектив сместился к залитому кровью тротуару. Труп Корделла – неприкрытый, в расстегнутой рубашке, обнажавшей бледную грудь, – лежал на том же месте, где его обнаружили врачи.

Далее шли стандартные процедуры. Сначала криминалист замерил и сфотографировал место происшествия. Помощники коронера завернули тело в пластиковый мешок и водрузили на носилки. Наконец криминалист вместе с экспертом из отдела дактилоскопии тщательно исследовали все вокруг на предмет улик и отпечатков пальцев. Потом с помощью небольшого металлического штыря извлекли пулю из стены рядом с банкоматом.

Следующие кадры стали для Маккалеба приятной неожиданностью. Оператор заснял, как Джеймс Нун дает свидетельские показания. Очевидца отвели на угол, к телефонной будке, а помощник шерифа задавал ему вопросы. На вид Нуну было лет тридцать пять. На фоне собеседника он казался коротышкой, но довольно крепко сбитым. Плешь прикрывала бейсболка. Нун не стеснялся в выражениях – сказывался шок от увиденного и конфуз с неотложкой. Оператор появился в самый разгар беседы.

– Говорю вам, парня можно было спасти!

– Да, сэр, понимаю. Не сомневайтесь, виновные понесут наказание.

– Это преступная халатность! Позволить человеку умереть, хотя до ближайшей клиники сколько? Полмили?

– Мистер Нун, я всецело разделяю ваше возмущение, – терпеливо произнес помощник шерифа. – Но мы отклонились от темы. Скажите, вы не заметили ничего подозрительного до того, как наткнулись на тело?

– Я его видел. По крайней мере, думаю, что видел.

– Кого именно?

– Грабителя. Точнее, его машину.

– Сможете ее описать?

– Конечно. Черный «чероки». Новая модель, не та, что смахивает на обувную коробку.

Помощник явно растерялся, но Маккалеб моментально сообразил, что речь о «гранд-чероки», вроде того, что был у него.

– Я свернул на парковку, а он вылетел как бешеный, чуть не протаранил мою ласточку, мудила! Я ему посигналил, затормозил и сразу наткнулся на этого беднягу. Тут же позвонил в службу спасения, но они просрали мой звонок.

– Сэр, прошу вас воздержаться от ненормативной лексики. Вполне вероятно, эта запись будет использована в суде.

– Ох, извините.

– Давайте вернемся к автомобилю. Номерные знаки не разглядели?

– Если честно, не смотрел.