Мечта мужчины

– Есть такая телеведущая, Влада Бормотухина. Конечно, ты можешь ее и не знать, она не такая уж и известная…

– Влада Бормотухина! – перебил Эдуард. – Такая маленькая беленькая секси! Конечно знаю! Она новости культуры ведет!

– «Культурная контрреволюция», – машинально поправила Ольга, – так вот, это моя сестра.

– Родная? Да ты что, – ахнул он, – но вы совсем не похожи.

– Это верно, – вздохнула Оля.

С одной стороны, ей было приятно, что у нее есть весомый повод для гордости в виде знаменитой «секси»-сестренки. С другой – было немножко обидно, что Эдуард молниеносно переключил внимание с нее, Ольги, на Владу. Как будто бы это не он только что распинался по поводу Олиных роскошных форм и густых волос. Вот тебе и глаза, как у диснеевского Бемби. Все они одинаковые.

– Ты расстроилась? – заметил Эдуард.

– Устала просто. – Оля взглянула на часы. Оказывается, они просидели в ресторанчике полтора часа. Время пронеслось незаметно. Есть у времени такая несправедливая особенность – стоит человеку противоположного пола заговорить о твоих нежных руках и твоей богатой мимике, как оно убыстряет темп, как будто бы боится опоздать на последнюю электричку. – Пора мне. Завтра на работу, вставать рано.

– Оль, а можно я тебя провожу? – Он заерзал на стуле.

– Знаешь, я живу отдельно. Моя сестра живет с родителями, а я снимаю квартиру, – усмехнулась она.

– А при чем тут это?

– Просто я подумала, что, может быть, ты хочешь проводить меня, чтобы познакомиться с моей сестричкой-звездой. Так вот, я и решила сразу предупредить… Чтобы ты зря не тащился на другой конец города.

Он помолчал, с преувеличенным вниманием рассматривая кончик вилки. А все же он необыкновенно хорош собой, некстати подумала Ольга. Волосы такие густые и, кажется, мягкие. Черт, как же хочется протянуть руку и погладить его по волосам… Зачем она столько выпила?.. А глаза какие яркие, словно подведенные карандашом. Как у принца из индийского фильма. Владке бы он точно понравился – Оли на сестра всегда «западала» на брюнетов.

– Странная вы девушка, Ольга Бормотухина, – наконец сказал он. – Ну при чем здесь вообще твоя сестра? Познакомился-то я с тобой. И обедал с тобой. И проводить домой хочу тебя… Кстати, а у меня есть брат футболист.

– При чем здесь твой брат?

– Вот видишь! Ни при чем. Так что собирайся, красавица. Отвезу тебя домой.

Глава 2

Поверить не могу.

Все же я сделала это.

Не смогла удушить вспыхнувшую, как облитый бензином сенной сарай, ярость. И ярость взяла верх надо мной – надо мной такой, какой я хотела самой себе казаться. Красивая, уверенная в себе девушка, которая тусуется в модных клубах ночи напролет, которая коллекционирует необычные сапожки и обожает играть в дартс. У меня ямочки на щеках, я люблю запах апельсинов и корицы, люблю гулять в непогоду, прислушиваясь, как дождевые метеориты взрываются на поверхности зонта. Говорят, у меня заразительный смех, и еще – я давно хочу сделать татуировку на щиколотке, морского конька или дракона. Мне нравятся брюнеты, знойные и смуглые. Что еще? Позавчера я купила новое пальто, лазоревое, с меховой опушкой. Понимаете, я обычная девушка с обычными невинными прибамбасами.

Но вместе с тем…

Я человека убила.

Стою посреди кухни, зареванная. Глаза опухли и превратились в восточные щелочки. На мне шикарное атласное платье в японском стиле с вышитой веточкой сакуры на спине – тоже мне гейша! А тушь потекла, и теперь на щеках сине-зеленые полосы. Знаете ли вы, что в этом сезоне в моде русалочьи холодные оттенки? Мои волосы завиты у концов, мои ногти аккуратно накрашены, а ноги гладкие, как спинка новорожденного поросенка, потому что я обработала их восковыми полосками. Пренеприятнейшая, доложу вам, процедура, но я ее стойко вытерпела, потому что рассчитывала на секс. Сумасшедший секс с брюнетом, который в данный момент лежит между холодильником и кухонным столом, раскинув руки в стороны. Он лежит лицом вниз, и в спину его, прямо в безупречный кожаный пиджак от Армани, воткнут нож для рубки мяса – и неряшливая рана выглядит упреком его импозантности.

Этого мужчину убила я.

Он сам виноват! Сам! Кто заставлял его обращаться со мной так, как будто бы я пустое место? Я ведь просто хотела его поцеловать, я ведь за этим сюда и приехала. О чем он думал, когда приглашал меня на загородное свидание? И вот, когда я подошла к нему, с блестящими глазами и губами, разомлевшая, томная, смелая, он взял меня за плечи и объявил, что мы с ним – просто друзья. Всего лишь, черт побери, друзья! Только вы не подумайте, что я бросаюсь с ножом на каждого отказавшего мне мужчину. Но это особенный случай. Мне вдруг вспомнились все обиды и унижения, которые заставил меня испытать этот человек. Сколько раз я, думая о нем, рыдала в подушку!

И вот… Он лежит передо мной, и он – это уже не он, а просто его остывающее тело. Какой кошмар!

До сих пор поверить не могу – а ведь еще десять минут назад он стоял, прислонившись к подоконнику. В одной руке – миниатюрная чашка с ароматным травяным чаем, в другой – дымящаяся сигарета. И он весело рассказывал о своей поездке в Венецию, а я теребила пуговку на воротнике платья, и мы собирались есть омлет с сыром. Пористый омлет и до сих пор аппетитно желтеет в духовке. Только вот мужчины, на него претендующего, который хотел меня им накормить, больше нет. Потому что я убила его кухонным ножом – машинально схватила мясной, самый опасный, остро заточенный.

И вот стою на кухне в таком соблазнительном платье, реву. Мне еще нет и тридцати. И что меня ждет впереди? Опоясанное колючей проволокой беспросветное будущее?

А может быть…

Я осторожно приблизилась к тому, кто несколько минут назад был объектом моего вожделения, а сейчас напоминал опрокинутый на пол пластиковый манекен. Опустила руку ему на затылок (обнадеживающе теплый, черт побери!) и слегка приподняла его за голову, чтобы заглянуть ему в лицо. До того, как я это сделала, оставалась смутная надежда: а вдруг выжил? И лишь бросив взгляд на его лицо, я поняла – дело дрянь. Мужчина, с которым я так мечтала переспать, превратился в подобие тренажера для обучения азам искусственного дыхания: бледное резиновое лицо, глаза закрыты, а рот, напротив, широко распахнут, чтобы учащимся было удобнее вталкивать в силиконовые легкие воздух.

Боже, о чем я думаю?! Мне бы сейчас достать из сумочки мобильный телефон да в милицию позвонить. Интересно, легко ли будет произнести это вслух – я убила человека, запишите адрес… А потом выйти на крыльцо, присесть на шаткую лавочку и наблюдать, как измученные сентябрьским ветром листья с обреченным вздохом десантируются на мокрую землю. Именно такими будут последние пятнадцать минут моей свободы. А потом? Пятнадцать лет тюрьмы. Ну, может быть, десять, но никак не меньше. И на свободу я выйду старухой, потому что мне нельзя будет пользоваться кремом от морщин вокруг глаз и ходить на антицеллюлитный массаж. Я поседею, и еще у меня испортятся зубы. И все из-за душной ярости, накрывшей меня штормовой волной в самый неподходящий момент.

Мой тупо блуждающий по кухне взгляд вернулся к распростертому на полу телу. Почему так мало крови?

В горле запершило, как будто бы я проглотила пригоршню дробленого миндаля. Это было похоже на извержение вулкана – горячая лава прилила к моему лицу и солеными потоками хлынула из воспаленных глаз.

И сперва мне пригрезилось, что это запоздало дала о себе знать жалость. И правда – за эти кошмарные пятнадцать минут я успела испытать все что угодно – ужас, сомнение, отчаяние, все, кроме жалости к нему. И только спустя еще несколько минут я поняла – нет, не его оплакиваю.

Себя.

Я накинула свое новое пальто и вышла на крыльцо. Звенящая тишина, характерная для позднего сентября, накрыла меня с головой, словно ватное одеяло. Мне даже сначала померещилось, что я оглохла. Но потом я услышала далекое воронье карканье и поняла, что это очередной психоз. Почему хриплые вороньи переговоры ассоциируются у меня с кладбищем?

Я зябко поежилась. Так, чувствую холод, руки машинально застегивают пуговицы – наверное, это означает, что я еще не окончательно свихнулась.

А вокруг – ни души. Дачный поселок в пятидесяти километрах от Москвы пустовал. Среда, вечер, да еще и холодно как. И от Москвы далековато, вот ни один дачник и не приехал проведать свои еще не укутанные на зиму сотки. Одна я, дура, приперлась в гости к мужчине, предвкушая роскошный вечер у камина.

Я достала из сумочки мобильник. Хватит размазывать сопли по зареванному лицу. Пора покончить со всей этой дурацкой рефлексией, в конце концов, у меня будет как минимум десять лет, чтобы спокойно все обдумать и нареветься вволю.

Набрала «02» – а в ответ тишина. Все ясно, мобильный находится в «мертвой» зоне. «Абонент не отвечает или временно недоступен» – вот вам и чистосердечное признание.

В первый момент я, признаюсь, растерялась. Что же теперь делать – бегать по поселку с телефоном на вытянутой руке в поисках пригорка, на котором все же действует сотовая связь? Или попытаться найти хоть одну живую душу в этой глуши? А вдруг в чьем-нибудь домике найдется телефон? К тому же здесь должен быть сторож… Я понимала, что проект сомнительный, ну что я скажу ему? Извините, мол, бога ради, что отвлекаю вас от просмотра «Санта-Барбары», но я вот тут человека убила, да-да, соседа вашего. Нельзя ли от вас позвонить, пли-и-из?

Можно еще попытаться найти ближайший населенный пункт с почтой. Но я понятия не имела, в какую сторону следует идти.

Зато мне было прекрасно известно, где находится автобусная остановка, – несколько часов назад я сошла с рейсового автобуса, счастливая и нарядная. И меня встречал улыбающийся мужчина.

Не без некоторой опаски я оглянулась на оставленный мною дом. В окнах уютно желтела неяркая мерцающая лампа. Что ж, похоже, другого выхода у меня нет. Придется вернуться на автобусе в Москву. Позвонить в милицию можно и из своей квартиры. Заодно у меня будет немного времени, чтобы собрать вещи в камеру, – на моих бестолковых родственников рассчитывать не стоит. Правда, я ничего не знаю о том, каким должно быть содержимое саквояжа зечки. Но ничего, на месте сориентируюсь.

Покидая дом, я на всякий случай вымыла свою чашку и выключила свет.

В автобусе сидела у окна, вспоминала. Его, темноволосого, еще вчера любимого, а сегодня – бывает же – мертвого.

Я влюбилась в него с первого взгляда – да, такое случается не только в мелодрамных мини-сериалах. Можете мне поверить, ведь я – доктор наук по части безответной любви. Можно и так сказать: до того, как я его встретила, моя жизнь была размеренной и, может быть, даже немного скучной – зато я была уверена в том, что завтрашний день будет таким же, позитивно срисованным с сегодняшнего. Будь на то моя воля, я ни за что бы не променяла эту крашенную в тускло-серый цвет безмятежность на горячую оранжевую истерию. Он появился, и я сошла с ума, просто на стенку полезла.

Вы смеяться будете, но я, взрослая тетка, даже пару раз звонила в телефонную психологическую консультацию. Бесплатный телефон доверия – спасите! Я влюблена и жестоко проигнорирована! Равнодушная, но вежливая аспирантка психфака посоветовала мне ярче краситься, поменьше обращать на него внимание, а на ночь пить новопассит.

И я купила косметический набор «Шанель». Но синие тени с мерцающим блеском не заставили его добровольно утопиться в «омуте» моих тщательно накрашенных глаз. А золотистая губная помада так и не смогла намекнуть на то, что я жажду его поцелуя. Ничего не изменилось.

У него на глазах я кокетничала с коллегой из коммерческого отдела. Я принимала ненужные мне приглашения в кино и даже в гости. Все закончилось тем, что в один прекрасный день я обнаружила себя в чужой постели, а рядом лежал чужой голый мужчина, который не вызывал во мне никаких эмоций, кроме смутного раздражения. А он, кажется, даже не заметил ничего. Хотя по оптимистичному сценарию телефонного психологического консультанта должен был страдать от внезапной черной ревности.