Беглая Богиня Нихона, или Сказка для больших девочек №6

Хозяйка благосклонно кивнула.

– Конечно. И уж, коль скоро, недоразумение разрешилось, давай начнем сначала. Зовут меня Наоки, и лучше на «ты». Бить земные поклоны и восхвалять необязательно, мне вполне хватит непредвзятости, – мягко улыбнулась она.

Ее улыбка была так мила, что невозможно было не ответить.

– Мне ужасно стыдно за свою грубость, – смущенно вздохнула гостья. – Ты права, уязвленное самолюбие играет с нами в плохие игры. Я была безумно возмущена тем, что ничего не знала о тебе прежде, мало того, я даже приблизиться не могла к твоему дому, пока ты не открыла проход. А я-то пребывала в уверенности, что знаю в Таранте каждый листик.

Наоки скорчила забавную гримасу.

– Да ты бы и дальше в ней пребывала, если бы не полезла в голову своего пасынка, – заверила она.

Чародейка прищурилась.

– Если ты и читаешь мои мысли, я этого не ощущаю.

Отшельница закатила глаза.

– Вот еще! Да в этом и нет необходимости. Я просто следую логике, – объяснила она. – Гориус Ок’Мена-дор был моим гостем месяц назад, мы чудно пообщались, затем я прикрыла вуалью эти воспоминания и деликатно выпроводила его домой. Теперь появляешься ты, и я делаю вывод, что мой блок чем-то тебе помешал. Интересно, чем же?!

Полина нервно сжала руки.

– С мальчиком творилось что-то странное, – призналась она. – Я не узнавала его. Он стал избегать прежних знакомых, отказывался от еды, часами сидел, уставясь в одну точку, будто силился вспомнить что-то. Я просканировала его ауру и нашла немагическое воздействие. И что мне было делать?!

Наоки поиграла бровями.

– Не устраивать балаган, а пятнадцать лет назад родить его отцу еще одного сына, – проворчала она. – Чтобы не кудахтать над взрослым парнем. Ах, двадцатипятилетний малыш перестал волочиться за юбками и потерял аппетит! Я надеюсь, ты не устроила «показательное выступление»?!

Магичка сделала «страшные глаза».

– Я себе не враг, – открестилась она. – Пока он спал, я аккуратненько просмотрела его воспоминания, а затем восстановила защиту. Представь мое удивление, когда следующим утром я обнаружила Егора в библиотеке, читающего книгу о Нихоне. Похоже, мое вмешательство стронуло лавину, и блок не устоял.

Наоки философски пожала плечами.

– И кто тебе злобный доктор?! – фыркнула она. – Ты с ним говорила?!

Чародейка поджала нижнюю губу.

– Он считает, что вспомнил все сам, – начала она. – Егор знает: кто ты. Он слышал твой разговор со Светлейшей, – Наоки поморщилась, но не ничего не сказала, поэтому гостья продолжала. – Только проблема не в этом. Поначалу в его ауре только вспыхивали искры, теперь она горит, как костер в ночи. И ты знаешь, что это значит. Это любовь, Богиня.

Лицо отшельницы застыло.

– Неудачная шутка, – холодно произнесла она.

Гостья страдальчески свела брови.

– Стала бы я так шутить, – горько вздохнула она. – Егор сначала сам исколесил все окрестности, потом обратился ко мне. Он просил отвести его сюда, а я даже не могла найти твое убежище.

Хозяйка побарабанила пальцами по столу.

– Я видела его. И что?! Не он первый. Но вот твое появление меня заинтересовало. Я два дня наблюдала за твоими поисками, – призналась она. – Сегодня мне стало любопытно, и я впустила тебя. Теперь вижу, что напрасно.

Полина дотронулась до ее руки.

– Наоки, умоляю, поговори с ним, – прошептала она. – Он славный мальчик, добрый, отзывчивый, но очень упрямый. Я тысячу раз объясняла ему, что это безнадежно, что Богиня войны любить не может, что ваша встреча была лишь твоей прихотью… – и она вдруг осеклась под тяжелым взглядом Аватары.

Когда та заговорила, голос ее был бесцветен.

– А знаешь ли ты, Полина Шумская, что у меня нет фамилии?! – вопрос был настолько неожиданным, что гостья не ответила, только покачала головой. – Тебе ведь доподлинно известно, что в Нихоне только одна семья не имеет ее, императорская. Я – Первая дочь Семьдесят пятой Императрицы Династии Сэн. Сейчас страной правит Четвертая дочь Восемьдесят третьей. Я расскажу тебе: почему покинула Нихон.

Аватара встала и подошла к распахнутому окну, постояла, вдыхая ароматы цветущего луга и, не оборачиваясь, заговорила:

– Твой пасынок был в чем-то прав, Восток свято хранит свои тайны, о нас немногое известно. Так что, для начала я объясню тебе систему нашего престолонаследия. На трон Правительница Нихона восходит в двадцать лет и правит двадцать четыре года, два полных цикла, чтобы потом уступить место своей Четвертой дочери. Согласно традиции, Первую дочь отдают в горный монастырь, откуда она выходит Мастером боевых искусств, защитницей семьи, Вторую и Третью обучают философы и мудрецы, ибо девочкам суждено стать советницами, на Пятую и Шестую ложатся заботы по хозяйству, они управляют Внутренним городом. Седьмой и Восьмой скучать тоже не приходится, они присматривают за племянницами. Но поскольку Императрица имеет гарем из восьми мужей, и живет с каждым по году, все ее дочери – сводные сестры. Итак, выполнив свой материнский долг, облеченная властью выпивает тайный настой и становится бесплодна, после чего ее частная жизнь именно таковой и является. Завершив свое правление и передав наследнице власть, прежняя Императрица уходит на покой и безмятежно доживает в персональном особняке все там же, на территории Внутреннего Города, – она помолчала. – Ты что-то хочешь спросить?! От тебя так и веет любопытством, – проворчала она, не оборачиваясь.

– А если рождаются мальчики?! – поинтересовалась гостья. – Или такого не бывает?!

Аватара уперлась руками в подоконник.

– Ну, почему же, случается, – усмехнулась она. – Поверь мне, никаких драм. Их отдают кормилицам, а потом отсылают в дальние монастыри. Они ничего не знают о своем происхождении, – добавила она, потом помолчала. – Итак, я родилась в Императорском дворце, и первые восемь лет своей жизни купалась в неге и роскоши. Любовь матери, почитание слуг, исполнение всех желаний, что еще может хотеть маленькая девочка?! Но счастье мое было недолгим. Когда мне исполнилось восемь, тетушка Мэй – глава личной стражи матери – отвезла меня в горный монастырь Хатаго. Пожалуй, все это рассказывать слишком долго, но если хочешь, я покажу, – предложила она, оборачиваясь.

Полина удивленно смотрела на нее.

– Почему ты решила открыться передо мной?

Наоки философски вздохнула.

– Хочу объяснить тебе причины своего отказа, чтобы раз и навсегда закрыть эту тему. А, кроме того, я уже привыкла сама выбирать себе гостей. Так, показать?! – осведомилась она.

– Конечно, – поспешно согласилась гостья.

Не будь Полина архимагичкой, еще неизвестно смогла бы она выдержать такое. В голове начали вспыхивать одна за другой живые яркие картинки, до краев наполненные чувствами.

Восьмилетняя Наоки оказалась невысокой щуплой девочкой, застенчивой, но упрямой.

Путь до монастыря занял шесть дней. Везли императорскую дочь скрытно, ночами. Разговаривали мало и только шепотом.

– Мэй-сама, зачем мы едем в такую даль?!

– Детка, не задавай вопросов,– тетушка отводит глаза. – Там тебе все объяснят.

И там объяснили. Когда выкупали в ледяной воде и переодели из нежнейшего шелка в жесткую дерюгу.

– Ты больше не императорская дочь, Наоки, – строго глядя в глаза, произнес сухой жилистый старик. – Теперь, ты – воспитанница монастыря Хатаго. Наставники сделают из тебя воина. Ты лишишься всех своих чувств, кроме чувства долга. Ты научишься терпеть голод и боль. Ты забудешь: кем была рождена.

Девочка зябко поводит плечами.

– Но я не хочу, – тихо, но твердо заявляет она.

Настоятель чуть заметно усмехается.