(Не) родная. Ты у меня в крови

Успеваю только потянуться к ручке, чтобы дверь открыть, как где-то поблизости раздается звук стрельбы.

Предположительно – за высоким забором.

Больше полугода мои коллеги совместно со следователями федеральной службы безопасности разрабатывали дело одной террористической организации. Перед самой кульминацией – моментом задержания – наш следователь попал в больницу с аппендицитом.

Дату поставки оружия перенесли, а правоохранительные органы оказались не готовы.

Сергей Иванович приехал лично, потому что сотрудник отчитывался ему, а не начальнику своего отдела.

– Сидишь здесь и не спорь,– чеканит, глядя мне в глаза. Интонации очень суровые, надоела моя нервная возня.

Киваю.

Не совсем же я глупая, проблемы ему создавать.

Перед тем, как выбраться из авто, он обращается к водителю:

– Головой за нее отвечаешь. Если что-то начнется – увози сразу.

Отворачиваюсь к окну и фыркаю!

Сам того не понимая, он давит на самые болезненные мои точки.

Большинство людей хотело бы родиться в обеспеченных семьях и пользоваться положенными благами.

Я же мечтаю вырваться из замкнутого круга.

Куда бы я ни пришла, чем бы ни занималась, вернее всего услышу:

– Ой, это дочка Руслана и Саяры так выросла?

– Дедушке привет передавай!

А так хочется быть отдельной личностью!

Отцу принадлежит одна из самых крупных в стране компаний, по разработке игр для смартфонов.

Начав заниматься направлением, никак не связанным с деятельностью своего отца, он смог самореализоваться.

Маме для этого не пришлось менять сферу деятельности. Она просто лучшая в области земельного права.

На них никак не падает тень родителей. Чего обо мне не скажешь.

Несколько минут сижу, откинув голову на спинку сидения. Разглядываю затылок водителя, чем начинаю его порядком бесить.

Периодически он смотрит на меня в зеркало заднего вида.

Хочет послать, да не может.

Не выдержав, открываю на дверь и вываливаюсь наружу.

Если не начну действовать, так и останусь никому не интересной особой.

– Марьяна Руслановна, вам нельзя… – доносится мне в спину.

– Скажешь, что я обманом сбежала, – отвечаю, не оборачиваясь.

Мы на территории закрытого загородного поселка.

Дома тут сплошь «чьи-то». За высокими заборами ничего не разобрать. По периметру каждого участка висят камеры видеонаблюдения.

В одном из них и развернули свой штаб преступники. И плевать им, что спалиться легко.

С одной стороны, чем больше защиты, тем меньше дела до того, что творится вокруг. С другой – они только рады показать, как им глубоко по… на общественные устои.

Они сами снимают и выкладывают в сеть видео. Своеобразное давление.

Соблюдая элементарные правила осторожности, никто никогда не узнает, где велась съемка и откуда произошла выгрузка в сеть.

Направляясь к распахнутой калитке, обращаю внимание на веревки, свисающие с трехметрового забора. Парни работали.

Вот уж кто точно отчаянный.

К моменту, когда следователи заходят на объект, как правило, уже всё зачищено. Сначала бойцами групп специального реагирования. После – операми.

Остается только спокойно работать.

А вот первым приходится несладко. Даже используя эффект неожиданности, не удается избежать засад.

Террористам терять нечего. Утащить за собой пару душ – мечта.

Бойцам приходится для начала смуту вводить – свето-шумовая завеса, зажигательное и шоковое воздействие, а дальше отрабатывают плотным огнем.

Пропускают на участок меня без проблем.

Ну, хоть тут Сережа не постарался усложнить мне жизнь. И на том спасибо.

Расчищенный от снега газон имеет такой бодрый вид, играя в лучах зимнего солнца ярко-зелеными красками, что мне впору ему позавидовать.

Территория очень ухоженная. Можно подумать, что тут живет семья с кучей прислуги.

Высокое трехэтажное строение из желтого кирпича никак не походит на логово злоумышленников.

– Марьян, и ты здесь! С Сергеем Ивановичем приехала? – один из оперов приветливо мне улыбается, протягивая руку в знак приветствия. – Проходи, он внутри, – кивает на распахнутые ворота гаража.

Здороваюсь максимально открыто.

Почему-то с парнями намного проще общаться. Если они меня и не любят, то никак этого не проявляют. Пересудами обычно от девушек веет, коих у нас в коллективе немало.