Глиняный мост

Вскоре появилась Кэри Новак, с рюкзаком за плечами и горным великом у бедра.

Сначала он увидел колесо: спицы.

Потом девушку.

Волосы распущены, шаг поспешен.

Джинсы. Всегдашняя фланелевая рубаха.

Первым делом взгляд ее устремился на противоположную сторону улицы; увидев Клэя, она опустила велик на землю. Тот остался лежать, опираясь на педаль, заднее колесо стрекотало, а девочка не спеша пошла через дорогу. Остановилась точно посреди улицы.

– Эй, – окликнула она. – Понравилось?

Она говорила вполголоса, но слова прозвучали как крик. Своего рода счастливый вызов.

Неподвижность предрассветной Арчер-стрит.

Что до Клэя, то он много чего хотел сказать, сообщить, чтобы она знала, но выговорил только одно слово:

– Матадор.

Даже с этого расстояния ему были видны ее не вполне белые и не вполне ровные зубы, когда улыбка Кэри распахнула улицу; наконец она вскинула руку, и ее лицо показалось ему чем-то незнакомым – растерянным, не находящим слов.

Она ушла, но все шла и смотрела на него, затем оглянулась еще на миг.

Счастливо, Клэй.

И лишь когда в его мыслях она уже далеко ушла по Посейдон-роуд, он вновь посмотрел в ладонь, где темнела зажигалка. Не спеша поднял крышку, и тотчас выскочил язычок пламени.

Вот так и было.

В темноте он подошел к каждому из нас: от меня, вытянувшегося на кровати, до Генри, ухмылявшегося во сне, до Томми и несуразного Рори. Как добрый (по отношению к ним обоим) жест на прощание, он снял с груди Рори Гектора и повесил себе через плечо, будто добавочную поклажу. На крыльце он спустил кота вниз; серый мурчал, но и он знал, что Клэй уезжает.

Ну?

Сначала город, потом мул, а теперь кот – только они и говорили.

А может, и нет.

– Пока, Гектор.

Но он еще не уходил, еще медлил.

Нет, еще долго – по меньшей мере, несколько минут – он ждал, пока на улицу придет рассвет, и, когда рассвет наступил, он был золотым и великолепным. Он карабкался по крышам Арчер-стрит, и с ним поднимался прилив, который нес в себе все.