один. Том 2

– Благодарю, – сказал Джон Макровски, отсыпал горсть орехов в руку грязному мальчишке и отвесил ему лёгкий подзатыльник.

Парнишка убежал по лестнице. Джон развернулся и отворил только что взломанную мальчиком дверь. Он не спеша подошёл к панели сигнализации и наклеил на неё пластырь – красная лампочка погасла. Джон закрыл за собой дверь и надел перчатки.

– Начнём, – проговорил он и прошёл по коридору.

Первая комната не вызывала никакого интереса, так как это была гостиная, а в них обычно не было ничего, кроме мест для сидения, небольшого столика, нескольких картин (в данном случае электронных) и какого-нибудь бара. Джон прошёл дальше и оказался на кухне, бегло осмотрел её и тоже не задержался.

Следующим на очереди был кабинет. Джон заглянул в него, тщательно осмотрел на предмет дополнительных систем защиты, ничего такого не обнаружил и аккуратно вошёл. Тихо.

В кабинете был внушительных размеров деревянный стол, наверняка сделанный под заказ, большая картина с портретом хозяина кабинета – Бенджамина Томпсона, парящий стул, который в отключённом состоянии просто валялся на полу, дверь в уборную, несколько мягких кресел напротив стола, небольшой, встроенный в стену монитор и электронная доска. На рабочем столе лежал планшет, именно к нему и направился Джон, но на середине пути остановился, заметив в углу кабинета бронзовый бюст Дэмиена Кинга на небольшой керамической колонне.

– Нормально… – тихо пробормотал Джон и двинулся дальше.

Он подошёл к планшету и попробовал его разблокировать. Как и ожидалось, это было возможно лишь с помощью отпечатка пальца самого Бэнни. Тогда Джон подошёл к пустой доске. Скрытая функция «восстановить недавно удалённое» на ней не была активна – это означало, что Бэнни либо вообще не использовал данное приспособление, либо тщательно всё зачистил, воспользовавшись услугами хакера.

Джон переместился к монитору, но тот отказывался включаться при заблокированном планшете.

– Ла-а-адно, – протянул Джон и направился на кухню.

Ни на одном предмете посуды не было отпечатков, да и вообще, вся кухня оказалась «чистой». Тогда Джон снова направился в кабинет, понадеявшись, что на самом планшете могут быть отпечатки, но и там их тоже не оказалось. Джон присел в одно из кресел и задумался.

Сама квартира была странной, будто здесь никто никогда не жил и почему-то ассоциировалась у Джона с подростковой депрессией – такой пустой, бессмысленной, тоскливой, одинокой. Что-то в этой квартире было не так. Что-то разительно выделялось и прямо-таки мозолило Джону глаза, но он никак не мог понять, что именно.

«Возможно, подозрения Дэмиена были не напрасны. Может, Бэнни и правда обманывает его? – подумал Джон. – И квартира эта подставная, а в настоящей его обители обязательно нашлось бы что-то интересное».

Но нет, даже эта мысль не успокоила интуицию Джона. Даже попытавшись себя настроить на поиски другой квартиры, он не ощутил «зелёного света», разрешающего покинуть эту. Что-то тут явно было не так…

Что-то не так… Что-то лишнее… Что-то бронзовое… Джон подскочил с кресла и подошёл к бюсту Дэмиена. Осмотрел его со всех сторон, затем взялся за голову и попробовал покрутить. К удивлению, она крутилась очень даже легко. Прокрутив её на 180 градусов, тем самым свернув шею Кингу, Джон услышал щелчок из уборной. Вместо зеркала и раковины образовался проход. Джон улыбнулся и направился внутрь.

За коридором был ещё один кабинет, выглядевший в точности, как и предыдущий, только с надписями на доске, включённым монитором и без бюста Дэмиена. Джон осмотрел доску на стене. На ней была дата и большой жирный знак восклицания. Он взглянул на браслет и произнёс:

– Через два дня…

Планшет был заблокирован, но в этом кабинете Джон обнаружил множество отпечатков пальцев, так что ему не составило труда взять образец и переместить на свой палец. Это открыло доступ.

После просмотра данных и тщательного осмотра кабинета Джон собрался уходить, но вдруг ему в голову пришла идея. Он подошёл к панели сигнализации, снял пластырь, блокирующий сигнал, вышел и не закрыл дверь – сработала сигнализация. Через пару минут к дому подъехали три машины, из них выбежали люди во главе с Валерией Крон, начальницей наёмников в городе Нюлайф. Джон в это время уже сидел в кафе напротив и наблюдал за происходящим.

– Интересно… – пробормотал он себе под нос и сделал глоток кофе.

***

Шанс.

Детектив Тан прибыл на северную границу Шанса, где, прямо на выезде из города, обнаружили ещё пять трупов городских служащих. Два тела лежали прямо на дороге, ещё два – по разным её сторонам, и одно недалеко от будки с проверяющим пропуска роботом. В груди каждого из тел торчало по ножу, которые ничем друг от друга не отличались и были цельным куском металла. Тан приподнялся с корточек и спросил:

– Камеры сняли что-то?

Один из его коллег молча подал ему планшет. На видео было видно четверых человек в форме, исправно стоящих на своих местах: двое по центру дороги и двое по бокам. Пятый находился вне поля зрения. Через некоторое время те двое, что были по центру, достали пистолеты и приняли боевую стойку.

– Стоять! – крикнул один.

Через пару секунд крикнул второй:

– Стреляем!

А ещё чуть позже они открыли огонь в пустоту. Тан присмотрелся. Из темноты выбежал мужчина. Марк, судя по описанию. Он выпрямил руку, из неё вылетели два предмета и вонзились в тела дежурных, те даже немного отлетели назад от силы удара. Как раз в момент падения тел видео оборвалось, точно так же, как и в тюремной камере.

Тан кивнул сам себе, передал планшет обратно коллеге и не спеша пошёл к границе города.

Дела детектив Тан выбирал себе сам. Однако на этот раз дело будто само подкинуло себя ему в руки. После череды случайных событий, берущей начало ещё три дня назад, он оказался в Шансе, и как раз рядом с начальником местного отделения охраны порядка, когда тому докладывали о необычном инциденте. Чудо-мальчика, о котором сплетничал весь город, убили при странных обстоятельствах. Ещё и второй пленник сбежал из тюрьмы, не оставив никаких следов. Тану стало любопытно, он предложил свою кандидатуру в следователи и тут же направился на место происшествия. С тех пор дело обретало всё более занимательный характер.

Тан перешёл границу города. Дорога вела в сторону Развалин № 4, а больше в той стороне ничего не было, кроме Мёртвой Зоны. Детектив сделал ещё несколько шагов вперёд и обвёл взглядом окрестность. Он заметил ведущую в искусственно изреженный лес протоптанную тропу и согнутые листья кустов (с этой стороны управление города решило не уничтожать лес полностью, а лишь сделать его более «прозрачным»). Тан приблизился к зацепке и обнаружил, что тропа уходит вглубь. В памяти всплыло воспоминание из далёкого прошлого, когда решалась его судьба.

Тогда ему было всего одиннадцать. Сосредоточенно и целеустремлённо он бежал по точно таким же следам. Его задачей было найти и устранить такого же мальчика, как он сам, что не должно было стать проблемой для такого умельца, как Тан. Удача в тот день словно устроила ему парад из различной ширины чёрных полос, которые так и валились под ноги, не давая никакой возможности даже приблизиться к цели. К его великому сожалению, он провалил задание и на его тёплое место со светлым будущим взяли того, другого мальчика с невероятной удачей и странным именем Караам, а сам Тан вновь оказался на улице без жилья и пищи. Многие, вероятно, порадовались бы, что вообще выжили в полном опасностей лесу, но не Тан, – он был другим, он упустил цель, и это было хуже всего. Зла на Караама он не держал, ведь он сам не смог превзойти его. Даже если удача была против, даже если Вселенная была против, он – человек, способен был им противостоять, так что винил в провале Тан только себя.

Когда Тан немного подрос, он сам обучился основам поиска и начал предлагать свои услуги, как частного сыщика. Вскоре его заметили управляющие местного правоохранительного отделения и кардинально изменили его жизнь. К двадцати годам он стал одним из лучших детективов в Шансе, а к тридцати – междугородным сыщиком номер один, услуги которого высоко оценивали во всех городах. А сейчас, в тридцать пять, его негласно считают одним из самых опасных людей среди представителей власти.

В свои двадцать Тан решил разыскать Караама и узнать, как тот живёт. Потратив большое количество времени и изрядно потрудившись, ему удалось-таки найти своего бывшего соперника, который в то время уже работал на таинственный Монастырь и был далеко не в «шоколаде», как им тогда обещали. Тогда Тан понял, что в тот, решающий судьбы мальчиков день, везло вовсе не Карааму. Тан думал было побеседовать с Ка, но потом понял, что любопытство удовлетворено и ему абсолютно наплевать на дальнейшую участь «того, другого мальчика». Тогда он вернулся домой и больше никогда не вспоминал о том задании. До сегодня. Уж больно тропинка, вытоптанная Марком, была схожа с тропинкой Караама.

Тан посмотрел на небо, затем, отбросив мысли в сторону, вернулся к месту убийства.

– Мистер Дор, что дальше? – обратился к детективу его помощник.

– Я еду на поиски, – ответил Тан и направился к своему автомобилю.

Помощник пошёл следом.

– Сам, – добавил Тан.

– Но сэр…

Тан сел в автомобиль, включил сканер и тронулся с места.

***

Крус.

Небольшая центральная площадь города-трудяги была обычно заполнена различными палатками с продовольствием, бартерщиками и зазывалами, но сегодня на ней собралось невиданное доселе количество людей. Все они пришли с одной целью – добиться внедрения единой денежной системы.

Среди людей, которые скандировали заученные кричалки и держали в руках экраны с лозунгами, мало кто понимал, к чему такие изменения могут привести, но вышестоящие люди сказали выйти – значит, надо выйти.

В Крусе, как всегда, было очень жарко, а запах, который уже стал неотъемлемой частью города и его своеобразной визитной карточкой, был как никогда силён, но никто не обращал на него внимания, все привыкли.

На сцене в шеренгу стояли несколько человек, которые поочерёдно выступали с речами и с каждым словом впечатывали в сознание работяг, что грядущие перемены сделают их всех очень богатыми (значение этого слова объяснялось во всех красках с небольшим, а иногда и большим, преувеличением), независимыми и сильными. Народ со временем перестал выкрикивать заученные фразы и перешёл к искренней поддержке.

К выступлению готовился последний из ораторов, который стоял посередине – мужчина преклонного возраста. Он подошёл к микрофону и поздоровался с жителями города, после чего микрофон выключился и послышался женский голос:

– Обман. Всё это обман.