Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы

За считанные секунды все десантники оказались за забором.

Там, обхватив приклад задравшего в небо ствол ДШК, лежал плотный бритоголовый парень, и снег под ним темнел от крови.

– Готов, – Разумеев вынул из-под лежащего «Скорпион» и выпрямился.

– Искать людей, искать подпол, подвал, люк! – Свиридов ударом ноги вышиб дверь и нырнул в темноту.

Десантники рассыпались в цепь, а Свиридов попробовал сосредоточится и найти вход под землю. Доверяя неуловимой интуиции он вышел из дома, обогнул его, вошел в распахнутые ворота крытого двора, завернул за пустующую выгородку для скотины. Там стоял древний и разваливающийся ларь для зерна, с отвалившейся передней частью и каким-то тряпьем внутри.

Свиридов протянул руку над тряпьем – оттуда, снизу, чуть заметно тянуло теплом.

Протягивая руку он постарался понять, нет ли там засады – нет, вроде все было чисто. И он откинул тряпье – под ним открылась крышка люка.

Маленький и Разумеев распахнули люк, открыв ведущую вниз добротную лестницу, осветили ее фонарями. Свиридов заменил обойму.

– За мной! Только тихо, без шума и пыли…

Свиридов быстро и неслышно спустился по ступенькам – подземный ход уходил наклонно вниз, стены его были выложены старым потемневшим кирпичом. Взяв у Разумеева фонарь Свиридов высветил себе дорогу и стал быстро продвигаться вперед.

Тоннель выровнялся и впереди показалось ответвление. Приготовив гранату Свиридов осветил отходящий влево ход – в глубине его виднелась металлическая дверь.

Кивнув Разумееву Свиридов двинулся дальше и очень скоро ход стал подниматься и после поворота открылся старый захламленный подвал с довольно новой металлической лестницей наверх, уходящей в темноту.

Свиридов рукой показал следовавшим за ним, где им расположится и погасил фонарь. Разом погасли и остальные фонари, стало темно и тихо.

Свиридов чувствовал, что наверху люди, от них исходила явная угроза, но где они находились и сколько их было – ему не удавалось разобрать.

Вдруг совсем рядом над ними зашумел мощный двигатель и стало слышно, как что-то громоздкое тронулось с места. Вслед за этим раздался удар, затрещало дерево, сверху по лестнице дунул воздух с пылью.

Свиридов протянул руку и тронул Разумеева, положил его руку себе на пояс и тихонько двинулся вверх по лестнице. Глаза его уже привыкли к темноте и он легко ориентировался, неслышно переставляя ногу со ступеньки на ступеньку. Разумеев, не снимая руки с его пояса, так же неслышно двигался следом.

Наверху лестницы светлее не стало. Они свернули за угол, прошли еще несколько шагов.

– Ахмет? – напряженным шепотом по-татарски спросила темнота. Этого вопроса Свиридову оказалось достаточно, чтобы «увидеть» человека с автоматом и «войти» в его сознание, «прочесть» все, что ему было нужно.

– Теймур! – ответил он негромко по-татарски и с одышкой. – Где отец?

Человек опустил автомат, вышел из-за невидимого укрытия.

– Тут, – ответил он и это было последнее, что он успел сделать в этой жизни. Бросок Свиридова был неслышен и стремителен, шея его невидимого противника негромко хрустнула.

Свиридов перехватил его автомат и без звука опустил тело на пол. Жестом он оставил Разумеева и двинулся дальше. Глаза его совсем привыкли к темноте и вскоре он без труда обнаружил за выступом стены из рассыпающегося кирпича еще одного человека, настороженно вслушивающегося и сжимающего в правой руке парабеллум, а в левой что-то напоминающее гранату.

– Это ты, Рахим? – еле слышно спросил этот человек.

– Да, отец, – стараясь говорить шепотом неровно и взволнованно ответил Свиридов и стремительно приблизился к этому человеку. Одной рукой он мертвой хваткой зажал его руку, сжимающую гранату, а другой нанес легкий резкий удар по руке, держащей пистолет.

– Свет! Все ко мне! – Свиридов захватил шею схваченного им человека так, что тот обмяк в его руках. Вспыхнули фонари, Разумеев осветил Свиридова и захваченного.

– Вася, посмотри, у него чека выдернута?

– Сейчас, командир… Сейчас я ее вставлю… момент… еще чуть-чуть… Порядок. Можно отпускать.

Свиридов отпустил руку, но пальцы схваченного пришлось расцеплять по одному.

Тем временем остальные рассыпались по закоулкам, освещая себе дорогу фонарями, откуда-то – казалось, что издалека – раздался громкий возглас:

– Эй, не стреляйте, свои! Свои! Давайте сюда!

Свиридов чуть ослабил руки, тщательно «прошелся» по сознанию схваченного им человека, отшвырнул его на пол.

– Вяжи! Птица! – сказал он Разумееву и направился на голоса. Часть наружной деревянной стены была выбита и через этот проем был виден горящий чадящим пламенем БТР и несколько человек с поднятыми руками около него.

– Всех – в горотдел. Спасибо, ребята. Машину!

САМОУБИЙСТВО ЛАХТИКОВА

В ворота горотдела одна за другой въезжали машины, заруливали в крытый задний двор. Из машин выгружали задержанных.

– Товарищ командующий, операция проходит успешно. Подвозят последних из задержанных. Сопротивление было оказано только в одном случае – у «шанхая», где произошел огневой контакт…

– Где Лахтиков? Что делает? Звонил куда-нибудь?

– Лахтиков из комнаты не выходил и попыток выйти не делал. Звонил один раз, домой, разговаривал с дочерью. Сказал, что возможно задержится и чтобы его не ждали с ужином.

– А Семеняка и Драгайкин?

– Взяли по дороге. Сидят, ошарашены. Пока помалкивают.

– Василий Андреевич, соберите всех на совещание. Всех офицеров, участвовавших в операции. Надо поговорить.

– Есть собрать офицеров.

Стоящая рядом с Брызгой Суковицина молча протянула Свиридову папку. Свиридов открыл ее – на нескольких листках значились списки задержанных, время задержания, состав группы захвата, краткие обстоятельства задержания.

– Спасибо, Галина Климентьевна, это – чуть позже.

Свиридов вошел в комнату, где у окна стоял полковник Лахтиков. Свиридов заглянул в окно – из него хорошо просматривался внутренний двор и были видны подъезжавшие машины и задержанные, препровождаемые в здание.

– Как настроение, товарищ полковник? – Свиридов постарался войти в информационное поле Лахтикова. – Мы собрали совещание по результатам операции. Пойдемте, мы ждем только вас.

Лахтиков молча направился к двери.

В коридоре они шли практически рядом и Свиридов, хоть и мог частично контролировать мысли Лахтикова, подивился его спокойствию.

– Сюда, пожалуйста, – офицер горотдела открыл дверь.

– Мы собрались здесь, поскольку в кабинете у майора Брызги места маловато. – сказал Свиридов Лахтикову. – Проходите, товарищ полковник.