Концерт Патриции Каас 3. Далеко от Москвы. Город Солнечный

– Товарищ начальник смены! Сменные операторы готовы к работе. Старший оператор Валерия Дзюбановская.

– Право первого пуска предоставляется Анатолию Ивановичу Свиридову!

Свиридов подошел к главному щиту установки и торжественно поднял вверх ручку старинного рубильника – вспыхнули контрольные лампочки на всех щитах.

– Образец номер один. Начать облучение!

А где-то в пустом помещении установки 100Б включились сигнальные красные лампы, вспыхнули настроечные светодиоды, пискнули сельсины и тихо басовито загудели силовые трансформаторы – излучатели начали работу.

На установке 100А операторы держали режим, корректировали его, поглядывая на экран монитора с изображением образца на установке 100Б. Таймер негромко прозвенел за три минуты до конца сеанса и, выждав положенное время, отключились излучатели.

Дисковый питатель – детище Лены Долгополовой – переместился в следующее рабочее положение, а обработанный образец по лотку покатился в накопитель. И пусть тележка, на которой катился образец, уж очень напоминала детский игрушечный грузовичок, а фигурный лоток, извивающийся по цеху и отводивший грузовичок в дальний конец, напоминал американские горки – все работало безупречно.

Пощелкивал фоторегистратор, помигивали лампочки при смене режимов, неслышно работала видеокамера на плече Чумачева, около которого неотлучно дежурила Анютка Кутенкова. Она стояла с полным правом помощника видеооператора, потому что приказ о ее назначении был подписан только-что, и никто не мог спросить ее – а что она тут делает?

Через час не прерывая работы операторы менялись и уходили наверх, в комнату отдыха, где очень тихо играла музыка и белели березовые стволы.

– Ну, как, Леночка? Все в порядке?

– Да, Толя, все нормально.

– Молодец, спасибо тебе. – Свиридов поцеловал Карцеву. – Ведь это – все ты.

В конце смены – как раз приехала новая смена – излучатели выключили. На установке 100Б сняли пломбы с дверей, заменили обработанные образцы на новые, зарядили дисковый питатель и вернули пломбы на дверь корпуса.

ВЫЕЗД НА СНЕГОХОДАХ

– Воложанина. Юрий Николаевич? Два снегохода в фургон, возьми с собой еще пару ребят. Я поеду с вами.

Фургон миновал постройки «загородной» больницы и остановился на расчищенной площадке. Невдалеке трудолюбиво пыхтел и урчал дизель сварочного генератора, к переплетам теплиц тянулись провода и где-то там, в недрах заснеженной постройки, вспыхивала сварка.

Оседлав снегоходы они углубились в лес и не сразу нашли заброшенные постройки, которые оказались совсем рядом. Несколько больших изб с крытыми дворами, надворными постройками и небольшая часовенка на отлете из почерневших бревен стояли среди нетронутого снега.

– Ну, что ж, будем пробираться. Идем все вместе, осматриваем все помещения. Вперед!

Нигде они не встретили запертой двери – подпертые палкой, они со скрипом, но легко впускали гостей. Окна были заставлены снаружи и пришлось воспользоваться фонарями.

Пыль и запустение под суровым взглядом образов встречали их везде.

Но столы и лавки были целы, сундуки пусты, но не взломаны, а на припечках лежали маленькие поленницы дровишек и кучки потемневшей от времени наколотой лучины.

В последнюю очередь они открыли дверь в часовню. Слабый свет подчеркивал запустение и суровые лица на образах …

На снегоходах они быстро вернулись на площадку.

– Воложанин, опять работа для твоих мальчиков. Нужно привести в порядок вон то подворье. Вычистить, подлатать, привести в жилой вид, протопить как следует. Возьми пару взводов у охраны, несколько мужиков у Михеича. Срок – неделя. Ответственного назначь сам.

– Есть, командир.

– А пока прогуляемся к сварщикам.

Перед остовом теплицы на утоптанной площадке тихо урчал дизель – сварщики не работали, а сидели у неяркого костерка. На ящиках была разложена нехитрая снедь, и мужики обедали. Но среди брезентовых курток виднелись меховые воротники женских пальто.

Подходя, Свиридов уловил беспокойство и даже некоторый страх, и привычно пустил сигнал добра и спокойствия.

– Здравствуйте! Мир вашему очагу и приятного аппетита!

– Здравствуйте!

– Привет, Анатолий Иваныч. Садись с нами, угостись, чем бог послал.

– Спасибо. А что это вас в столовой не покормят?

– Да заходили мы … Сказано, что на нас продуктов им не завезли … Вот бабоньки нас подкармливают, спасибо им.

– Понятно. Которые тут бабоньки? Очень приятные бабоньки, правда, мужики? Вы уж их не обижайте.

– Ты что, Иваныч? Они нам все стараются помочь, кипяточку приносят, то да се … Смотри, какие пирожки принесли – объеденье, да и только. И поговорить можно …

– Они ведь для нас теплицу восстанавливают, да, Анатолий Иванович?

– Конечно. И свежие овощи у вас свои будут, и цветы …

По дорожке запыхавшись торопился главврач, а за ним неспешно шагала Диана.

Бабоньки заерзали, стараясь спрятаться за спинами мужиков.

– Спокойно, бабоньки, спокойно!

– Товарищ Свиридов, я …

– Почему рабочие питаются не в вашей столовой, а здесь, в сухомятку? Почему ваши пациентки боятся вашего приближения?

– Но мы стараемся соблюдать режим, мы …

– Отставить! Кормить рабочих в столовой, меню подобрать соответствующее. Контакты ваших пациентов с рабочими считаю полезными. Неужели у вас врачи считают иначе?

– Да нет, вот Дина Егоровна даже настаивала, но мне казалось …

– Получите замечание в приказе. А тут, на рабочем месте, должен быть кипяток, по крайней мере …

С УМАРОВЫМ

– Свиридов, у меня к тебе несколько вопросов.

– Эрнест Умарович, я всегда к вашим услугам.

– Я почитал твои секретные папочки. В такой концентрации эти гадости плохо действует на организм.