Чвак

Чётский сделал еще один глоток.

– Она права. Если мы это прочитаем , нам придется это выполнять. Еще Соломон говорил : «Во многом знании многая работа.»

– А мы никому не скажем, что мы прочитали. И вообще, вдруг там что-то классное написано.

Чётский махом допил остатки и со стуком поставил стакан на стол. Его взгляд блеснул зеркальной гладью январского Байкала.

– А пошли. Повеселимся.

Дверь в кабинет директора робко приоткрылась. Черная Смерть Наденька была традиционно бледна, но сейчас по ее тонким губам зачем-то хромала кривая улыбка.

– Виссарион Давыдыч, простите пожалуйста, я очень извиняюсь, тут небольшая накладочка вышла…

Директор перестал скрипеть пером и удивленно повернул голову к двери.

– Я вам не тот пакет дала. Вот настоящий пакет из МИДа, а то была инструкция к моей стиральной машине.

Директор медленно приподнялся .

– Вот, пожалуйста, из МИДа . – Черная Смерть угодливо протянула ему пакет.

– К чертям МИД . У вас русский экземпляр инструкции есть?

– Да, – удивленно приподняла брови Наденька. – Сейчас принесу.

Дробные каблучки простучали по паркету туда-сюда.

Директор выхватил из ее рук брошюру и швырнул на стол под свет.

На развороте было написано черным по-белому: «Бескомпромиссное удаление загрязнений и бактерий – теперь и у вас дома»

–#$%@^&. – Тихо сказал директор.

Зефирка на первой проходной проснулся от отдаленного раската грома. Он встревожено прильнул глазами к щелочке в оконном стекле между наклеенных объявлений коменданта, разыскивающего должников спецодежды, достаточно безумных, чтобы в этом сознаться. Над серо-призрачной массой Саранчинска на горизонте вздымались далекие, но от этого не менее страшные струйки дыма. Зефирка выскочил на улицу. Порывистый ветер доносил из города вой сирен гражданской обороны . Зефирку окутало предчувствие какой-то большой беды, и он пошел досыпать.

Темные волны, нагнетаемые порывами жаркого влажного ветра гнали в притихшие окна корпусов пронзительные переливы – это включилась тревога уже в самой Академии. Когда вой сирен ненадолго стихал, стальной оцинкованный голос инструктора Могущеевой сообщал, что это боевая тревога, не учения, и всем курсантам ЧВАК в штатной экипировке выстроиться на плацу по подразделениям. Лестницы и коридоры сотрясали сотни мужественных ботинок,а бронежилеты, шлемы и подлокотники разлетались со стоек «дежурок» с быстротой исчезающей с общей сковородки жареной картошки.

Инструктор Могущеева посмотрела на часы. Уставные двадцать минут оповещения вышло. Она щелкнула тумблером, отчего сирена исчезла на взлете, и посмотрела сквозь стеклянную стену диспетчерской. Буйные порывы ветра гнали пыль и травинки по абсолютно пустому плацу.

Инструктор коротко раздраженно хмыкнула .

– Блин, ну каждый раз как малые дети. Ну вот зачем?! Ведь всех же найду. До единого. И так времени нет.

Воплин на этот раз хорошо подготовился. Он скрытно дышал в бронежилет в бочке от квашенной капусты в забытом администрацией подвале . Каска жестко упиралась в крышку, препятствуя несанкционированному Воплиным вскрытию бочки. Бочка дислоцировалась в самом паутинном темном углу и, судя по огромному слою пыли, к ней как минимум с основания Академии не притрагивались даже крысы. На всякий случай подвал был заперт изнутри, а единственный ключ от него надежно лежал в кармане Воплина. В ящике для картошки напротив нашли приют два незнакомых ему пятикурсника. Они подготовились еще лучше – если прислушаться, можно было услышать легонькое шлепание карт по деревянному дну, споры по поводу козырей и тихое ледяное дыхание над правом ухом Воплина.

Инструктор,проходя мимо подвала, послушала душераздирающие вопли, пересчитала их и пометила себе в блокнотике три галочки.

Алена Могущеева была как всегда ослепительна.

Но на этот раз больше фигурально чем буквально. Тяжелый бронежилет шестого класса надежно прятал буквальную ослепительность под прямоугольными затканенными пластинами. Даже роскошные волосы были полностью убраны под боевой шлем, отражающееся от которого солнце и попадало прямо в глаз вытянувшемуся по стойке «смирно» Воплину. Во все стороны от юноши расходились неподвижные ряды закованных в полную разгрузку курсантов . Кое у кого в шее все еще покачивались фирменные шприцы доктора Кадавров, которая белой призрачной фигурой неподвижно зияла слева за спиной ослепительного инструктора. Доктор осуществляла сбор курсантов крайне эффективными, но пока экспериментальными методами, не нашедшими еще признания в мировой военной медицине.

– Товарищи бойцы! – Бодро провозгласила Могущеева.

Стройные ряды молодецки звякнули неведомыми звякалками и ухнули что-то нечленораздельное, но героическое.

– В городе Саранчанске стихийное бедствие первого уровня. Мы немедленно выдвигаемся для эвакуации гражданских и ликвидации последствий.

– Инструктор я не могу! Вы мне ботинком ногу сломали! – дерзко выкрикнул Воплин.

– Это называется не нога, курсант Воплин. Эта штука спроектирована с расчетом выдерживать самый широкий спектр педагогических приемов. И ситуация такова, что нам потребуется каждый человек. В Саранчанске сейчас буйствует Дисциплинарный Комитет, которому дали не те приказы.

Некоторое время построение переваривало услышанное. Потом кто-то выкрикнул:

– А чо приказ не отменят?

– Приказ нельзя отменить. Никто не знает, что директор им приказал. Включая самого директора. Единственный способ остановить Дисциплинарный Комитет – это применение военной силы. Сейчас по отделениям грузимся на БТРы и выдвигаемся в Саранчанск. При обнаружении Дисциплинарного Комитета в огневой бой не вступать, докладываете через ротного и ждете подхода резервов . Еще вопросы?

Штурмовик справа от Воплина вскинул руку:

– Инструктор, а что такое БТР?

Девушка задумчиво посмотрела на ангар.

Бесконечная лента панически бибикающих автомашин на полосе из города резко контрастировала с совершенно пустой полосой шоссейного асфальта, ведущей в город.

– Папа, папа, смотри! – маленькая девочка на заднем сидении белого «хёндая» подпрыгнула и задергала кресло отца, который сосредоточенно пытался объехать безнадежно сломавшуюся фуру с картошкой. Мужчина бросил быстрый взгляд в окно.

Из-за пригорка пустой полосы показалась бегом группа бойцов в камуфляже с автоматами за спиной. Первый несся посредине, остальные бежали боком скрестным шагом по два лицом друг к другу. За второй группой шла вторая, затем третья. Через приоткрытое окошка «хёндая» мимо проносился рев моторов, мастерски выдуваемый легкими мехводов.

– Наконец-то, чваковцы. Проснулись. – Хмуро сказал отец. – на «броне», видать что-то серьезное.

Машину с ревом миновал последний «БТР», за которым во весь свой двухлошадиный опор пыхтел и подпрыгивал санитарный «пазик». В пазике сурово восседали Могущеева и доктор. Перед «пазиком» на бегу хромал и спотыкался несчастный Воплин. Его вопли «Пацаны, стойте, не бросайте меня с ними» заставлял всю колонну только ускориться.

– Доктор, отличная идея! – радостно перекрикивала Могущеева пазовское подпыхивание. – Никогда бы не подумала что прививкофобия может настолько ускорить маршевое движение на трассе. За пять минут до города домчали.

– Скажу как врач, тут большую роль играет качество прививочного материала и опытность медперсонала. – Зевнула доктор, переключая передачу. – Кстати, Могущеева, ты когда анатомию пересдашь? Мы ж тебя в инструкторы взяли только при условии что ты все колы исправишь.

– Да знаю я анатомию, доктор, это чисто фиктивная формальность. Мне тогда просто плохой вопрос попался.

– Могущеева,какая нафиг формальность, ты ж один единственный параграф из всего учебника удосужилась выучить. Ты хоть Воплина пожалей, как ты с ним жить собираешься с таким уровнем?

– Я как раз все нужное выучила. Бить можно везде кроме параграфа. КОЛОННА СТОЙ!!! – внезапно рявкнула инструктор в мегафон. – Я СКАЗАЛА СТОЙ! КОМАНДЫ ВРАССЫПНУЮ НЕ БЫЛО!

Курсанты, уже успевшие за полсекунды рассосаться в пришоссейных кустах, нехотя и опасливо снова сгрудились на асфальтовом полотне. Только Воплин энергично и целеустремленно продолжал ковылять к горизонту,темнеющему в разрыве туч за монументальной бетонной надписью «Добро пожаловать в Саранчанск».

– ВОПЛИН СТОЯТЬ! КУДА В АТАКУ БЕЗ КОМАНДЫ! – Инструктор сунула мегафон в бардачок, затем изящно и могуче спрыгнула с пазика «берцами» на асфальт. – ПЕРВАЯ РОТА ОТСТАВИТЬ АМУЛЕТЫ, ДОКТОР С НАМИ НЕ ИДЕТ!

– Суеверия неразрывны с медицинским невежеством– уныло констатировала доктор Кадавров, чихнула мотором и, развернувшись, укатила обратно по встречке.