– Ты? – таращусь я, – Но как? Зачем?
– Это длинная история.
Как на зло именно в этот момент в комнату заходит мадам Одетт, и мне
приходится наклеить на физиономию нейтральнодоброжелательную
маску. Пожилая женщина осведомляется, как я себя чувствую, и, убедившись, что больная идет на поправку, зовет меня перекусить. Я
обещаю явиться на кухню сразу после принятия освежающего душа.
– Давай рассказывай, – набрасываюсь я на Седрика, как только мы
остаемся одни.
– Марин, давай чуть позже. Мама уже приготовила еду. Пока я тут буду
распинаться, все остынет. Потом надо ехать к тебе в отель, собирать вещи.
Мы должны успеть на семичасовой самолет, а до Марсельского аэропорта
полтора часа езды, – находит охапку отговорок этот трус.
– Хорошо, расскажешь по дороге. Но я хочу знать все! – категорично
заявляю я.
Седрик, казавшийся десять минут назад таким родным, отдаляется в моих
глазах на недосягаемое расстояние. До полного выяснения обстоятельств
подозреваемый помещается под стражу. Я отвечаю ему сквозь зубы и не
поворачиваю головы в его сторону. Мадам Одетт, сама любезность, угощает меня свежеиспеченным куглоф (это альзаский братблизнец
нашего кекса) и ароматным фруктовым чаем. Потом она приносит мне пару
кожаных шлепанцев из своих запасов. Мою искреннею благодарность этой
приятной женщине слегка затеняет крепнущая с каждой минутой обида на
ее сына. Тем ни менее я как полагается расцеловываю и ее и мосье Жана на
прощание и не очень уверенно даю им обещание вернуться. Мы грузимся в
машину. Я, засупонившись, молчу. В голове беспролазная путаница мыслей.
Седрик подсовывал мне эти гороскопы. Но первый из них я получила в
поезде, а познакомились мы с ним уже после моего прибытия в Монпеллье.
Сеть размышлений опутывает мозг, не давая ему нормально
функционировать. Седрик молчит, уперевшись взглядом в серую полосу
шоссе. «Мини Купер» замирает у вывески «Метрополь». Я вылезаю первая, он безмолвно поднимается по ступенькам вслед за мной, как телохранитель
за охраняемым объектом.
– Марина, ты наверно иди собери чемодан, а я пока расплачусь, –
предлагает Седрик, останавливаясь напротив ресепшн.
Я киваю, собираясь уже последовать его совету, как тут в холле отеля
появляется третий персонаж этой затянувшейся трагикомедии. Лоран
выглядит вполне цветущим, ничто в его облике не указывает на ночные
мытарства от вызванной чувством вины бессонницы.
– Привет, cherie, – он вытягивает шею, чтобы поцеловать меня.
Я брезгливо отступаю назад. Тут только подлый предатель замечает за моей
спиной Седрика. Его реакция на эту встречу является для меня сюрпризом, при том явно неприятным.
– О, Сид! А ты что тут делаешь? – восклицает Лоран, по всему виду не
менее удивленный, чем я.
– Привет, – обыденно реагирует единственный уравновешенный и
спокойный как индеец член компании, – Провожаю Марину в аэропорт.
– Вы что знакомы? – ошарашенная физиономия Лорана могла бы служить
отличной иллюстрацией некогда популярного рекламного слогана: «шок –
это понашему».
Впрочем, не думаю, что мой съехавший на бок анфас сильно от него
отличается.
– Как видишь, – сухо бросает Седрик и, обращаясь уже ко мне, добавляет,
– Марина, я пойду платить. Я буду ждать тебя в холле.