РОКЕР: черное и белое

Нина дипломатично пожала плечами и отвернулась.

– Ну же, говори, – Арс ткнула ее коленкой в бок, – я справлюсь.

– Не знаю, Сень, – тяжело произнесла она. – Мне кажется, ты сделала глупость. Все же наладилось, стало гораздо лучше. Зачем ты опять к нему полезла?

Арс не ответила, а Нина немного помолчала и добавила:

– Вряд ли ты выплывешь теперь. Но я с тобой.

Слова Нинель были лучшими из того, что слышала Арс за последние нескольких дней. Арс подняла на подругу красные глаза и бросилась к ней на шею.

– Ауу, – завыла Нина и вскочила с дивана, отряхивая с тонких капроновых колготок коричневые капли. Арс в порыве благодарности опрокинула чашку, чай из нее растекся по дивану и полу. Девушки засуетились, стараясь устранить последствия аварии, пока чай не впитался в диван. Нина тут же принялась стаскивать с себя колготки, Арсения полезла в шкаф за бумажными полотенцами. Отмотав примерно половину рулона и уложив бумагу толстым слоем на мокрую обивку, Арс опустилась на колени, чтобы вытереть пол.

В голове, как обычно в таких ситуациях, зазвучал мамин голос: «Кто моет полы на коленках?!» В детстве Арс под строгим маминым присмотром мыла полы в позе «собака мордой вниз». Впрочем, так она свою позу обозвала, уже став взрослой, а тогда, в детстве, ругалась она исключительно на маму. Впрочем, только про себя. Уже тогда маленькая Арс старалась оберегать родительницу от всех неприятных ситуаций. Или скорее себя от реакции мамы на такие моменты.

– Подожди, – Нина справилась с мокрыми колготками и подошла к дивану, – ты так все полотенца потратишь. У нас где-то тряпка была, я сейчас поищу.

– Да ладно, – отмахнулась Арс, – тут немного осталось, я сейчас быстро протру. У меня, кстати, колготки в шкафу новые лежат, возьми их, чтобы с голыми ногами домой не ехать.

Она отмотала еще немного бумаги и запустила руку под диван, чтобы убрать последние капли, попавшие на пол.

– Вот и все, – сказала Арс, – быстро и просто. И не надо никакой тряпки, а то ее потом еще постирать и высушить надо.

– Лентяйка, – хмыкнула Нина.

– Я сегодня в этой комнате уже столько убиралась, что могу и отдохнуть, – парировала Арс. Она собрала скомканные мокрые полотенца, чтобы поместить их в мусорное ведро, и поднялась на ноги. – Ну что, поехали по домам? Здесь точно не посидишь, диван-то мокрый.

Арсения вытащила из мусорного ведра пакет, чтобы выкинуть его по дороге, и огляделась в поисках другого мусора. На столе валялись обертки из-под пакетиков с чаем и упаковка из-под колготок, которые только что распаковала Нина. На полу возле дивана лежал небольшой бумажный прямоугольник. Арс смахнула мусор со стола прямо в пакет и нагнулась за бумажкой. Это оказалась визитка.

– Нин, это у тебя карточка выпала? – спросила она, протягивая Нинель чуть влажный кусок картона.

– Нет, это не мое, – Нина взяла в руки прямоугольник и прочитала: «Запрон Константин Михайлович, адвокат».

– Подожди! – воскликнула Арс, – это же…

– Да, – подтвердила Нина, – это тот самый адвокат, который прислал письмо о том, что права на твои песни уже тебе не принадлежат…

Глава 6. Без песен ты никто

После спортзала Арс всегда чувствовала прилив сил. Занималась она регулярно, не реже трех раз в неделю и каждый раз ей приходилось себя заставлять идти на тренировку. Нет, сами занятия приносили ей удовольствие, однако убедить себя собрать сумку и выйти из дома каждый раз было очень сложно. Как только первый, самый тягостный этап оставался позади – она добиралась до зала, переодевалась и начинала тренировку, – ее организм начинал кайфовать. Именно после таких занятий в голову ей приходили самые точные рифмы и самые красивые аккорды.

Сегодня она ограничилась беговой дорожкой. Быстрый шаг на протяжении полутора часов и «ДДТ» в наушниках, как оказалось, неплохо прочищают мозги. По крайней мере ей удалось успокоиться, перестать душить себя нескончаемыми обвинениями и настроиться на действия.

Татьяна, ее бухгалтер, должна была ожидать ее в офисе – они договорились, что Арс приедет попозже, в то время как Таня приведет в порядок потревоженные бумаги.

Метро встретило Арсению благодушно. Она с комфортом проехала несколько остановок в полупустом поезде, без ошибок нашла переход на свою линию и на этот раз вышла там, где нужно. На выходе ее остановила молодая женщина. Она смущенно попросила автограф, и Арс с удовольствием расписалась. Кроме того, она заметила, что дорога до студии заняла у нее ровно вполовину меньше времени, чем обычно, когда она добиралась на автомобиле. Да, определенно, в передвижениях на общественном транспорте имелись свои преимущества.

Татьяна встретила ее на пороге. Она открывала дверь, с трудом удерживая в руках поддон с двумя высокими стаканами кофе из кофейни напротив.

– Здравствуйте, Таня, – поприветствовала ее Арсения и жестом указала на ее ношу, – вы так сильно хотите кофе?

– Один вам, – улыбнулась бухгалтер. – Я знаю, что растворимый вы не пьете, а кофемашины в офисе нет.

Арс отобрала у Татьяны ключ – свой был где-то глубоко в рюкзаке – и открыла тяжелую дверь. Они уселись на диван. Он высох, но на обивке от пролитого чая проступили некрасивые коричневые пятна.

«Надо заказать химчистку», – подумала Арс, а вслух спросила:

– Вы успели посмотреть документы? Есть чем порадовать?

– Наверное, – пожала плечами бухгалтер, – неустойку заплатить можно, но счет это опустошит. А для того, чтобы погасить налоги, потребуются еще вливания. Если вы гарантируете поступление, то можем смело брать оттуда деньги.

– А можно как-то оспорить эту выплату? Я не уверена, что в ближайшее время у нас будут существенные поступления.

– Я не юрист, а бухгалтер, поэтому не скажу. Но точно знаю, что такой клуб, как «Роккк», не будет настаивать на платеже, если у них нет четких документальных оснований.

– А что скажете по документам, пропало что-то?

– Из того, что делала я, все на месте – отчетность, акты, договоры. Но один документ меня насторожил.

И Татьяна протянула Арсении несколько листов А4, скрепленных степлером.

– Что там? – Арс взяла в руки документ. – Это договор с Островским, я подписала его, когда мы только начали работать.

– По факту это уже не договор, посмотрите, последней странички нет, ее вырвали.

Арс перевернула листы. В самом деле, та страница, где она ставила свою подпись, отсутствовала. На месте, где скоба от степлера скрепляла несколько листов, остался маленький белый клочок.

– И что это значит?

Бухгалтер пожала плечами.

– Это странно. Если вы говорите, что есть документ, по которому вы передаете права на песни, но вы его не подписывали, это наводит на мысль, что тот договор сфальсифицирован. А уж коль мы нашли этот документ, то, скорее всего, он и послужил основой.

– То есть этот разгром в студии могли затеять ради этого договора.

– Скорее всего, разгром лишь следствие. Или он вообще не связан с этим договором и вас просто хотели обокрасть, но, к примеру, не успели.

– Вы можете мне что-то посоветовать?

– Я бухгалтер, – снова напомнила Татьяна, – все, что я могу вам посоветовать, это найти деньги на оплату налогов.

– Бред какой-то! – Арсения сделала глоток кофе и откинулась на спинку дивана. – Если бы вы только знали, как мне не хочется со всем этим разбираться. Плюнуть бы на все и…

– Не жалейте себя. – Татьяна оторвалась от документов, которые только что показывала Светловой и строго на нее посмотрела. – Вы не имеете на это права. От вас зависят жизни ваших сотрудников, как бы пафосно это ни звучало, и вы должны хотя бы попытаться.

– Да ладно вам, Таня, – усмехнулась Светлова, – для них это просто работа.

Арсения сглотнула, вспомнив слова, которые сказал ей Лера Маршал перед тем, как уйти.