РОКЕР: черное и белое

– А для вас? Я не верю, что вы считаете «Лунные блики» обычной работой, а ребят простыми сотрудниками. Иначе вам не было бы так больно. Знаете, я как-то раз тоже не захотела разбираться. Мы работали в одной фирме, он был моложе и наивнее, что ли. Постоянно дарил мне всякие безделушки. То фигурку, купленную за три копейки у бабушки в переходе, то шоколадку, мятный леденец или веточку сирени. Каждый день, когда я приходила на работу, я находила на своем столе презент. Мне это казалось смешным, совсем не похожим на настоящее ухаживание. – Татьяна горько усмехнулась и продолжила: – И я решила оставить все как есть, подумала, что даже если у него действительно ко мне чувства, он это перерастет. Несмотря на то, что он тоже был мне симпатичен, я испугалась. Как-то раз он провожал меня до дома, было поздно, совещание затянулось, а потом наш автобус сломался и пришлось идти пешком. Знаете, есть такие дворы, в которые лучше не заходить даже днем – они больше похожи на закоулки. Но мы решили срезать, мне очень хотелось поскорее добраться до дома.

– И что случилось?

– Их было трое, и они хотели развлечься. Прицепились ко мне, попытались затащить в подъезд. Он вступился за меня и получил ножом в живот. – Татьяна горестно вздохнула. – Знаете, я ведь даже не попыталась тогда ему помочь. Пока они дрались, я словно оцепенела, не могла даже пошевелиться. А потом они увидели, что натворили и сбежали. Я подошла к нему, он лежал на ступенях, в глазах такая боль. Он посмотрел на меня и сказал: «Я никогда и никого не любил так, как тебя». И умер. Он не дожил даже до приезда скорой помощи.

– Господи, – прошептала Арсения, – какой ужас!

– Да, – кивнула Татьяна, – ужас. Я иногда думаю, что все могло сложиться иначе, не будь я такой трусихой. Если бы я не испугалась его и своих чувств, попыталась вникнуть, разобраться, мы могли бы просто не пойти в этот вечер ко мне, а, например, отправились бы к нему.

– Таня, вы не должны винить себя за то, что случилось.

– Не должна, знаю. И тем не менее я виню.

*

Бухгалтер ушла сорок минут назад, а Арс все сидела на заляпанном диване и смотрела в одну точку. А именно – на визитку адвоката Запрона, которая лежала на столе. Скорее всего, Татьяна права и разгром не имеет к правам на песни никакого отношения, ведь он случился позже, чем были составлены документы, которые переслали ей из «Легенды». Вопрос в том, откуда взялась визитка. Арс с Запроном не знакома, даже не слышала о нем до недавнего времени. Может быть, в студии искали визитку? Но кто? И как она здесь оказалась, ведь чужие не так часто появляются в ее офисе?

Поток мыслей прервала Нина. Она ворвалась в офис красная, запыхавшаяся, словно за ней гналась стая бешеных собак.

– Сеня, привет! Новости хорошие? Я хотела успеть, пока еще бухгалтер не ушла, но на маршрутке в такую пробку встала, что… – Нина не договорила, лишь махнула рукой, мол, сама понимаешь и, не глядя, плюхнулась на диван, при этом чуть не усевшись Арсении на колени. Арс отодвинулась, вытащила из-под Нины полы своей одежды и ответила:

– Новости так себе. Неустойку мы покроем, а вот на налоги уже не останется. С другой стороны, у нас будет время, чтобы их заработать. Хотя в связи с последними событиями я в этом не уверена.

– А если не найдем деньги?

– Гитары продам. У меня есть такие экземпляры, которые стоят очень дорого…

– Нееет! – воскликнула Нина, – это же твоя коллекция, ты ее с такой любовью собирала!

– А что делать, – пожала плечами Арсения, – жить-то надо как-то. Я, кстати, тебе зарплату перевела, ты видела?

Нина кивнула и только сейчас принялась стягивать с себя короткую кожаную облегающую куртку.

– Нам с тобой надо в соцсетях поактивничать, а то со всеми этими событиями я пиар совсем забросила. А подписчики, кстати, спрашивают про Островского. Надо бы рассказать.

– Что говорить? – Арс поднялась и раздраженно принялась расхаживать по комнате. – Мы и сами ничего не знаем!

– Вот и расскажи об этом. И об отмене концертов. Можешь сказать, что ты заболела или что у тебя сломалась аппаратура.

– Я не буду врать! – взвилась Арс. – Ты лучше выложи что-нибудь из старого материала, может, с репетиций видео осталось.

– Сеня, у тебя из-за этого могут быть проблемы, – напомнила Нинель. – Ты же помнишь, что права на песни официально тебе не принадлежат, ты не можешь их публиковать. И старые записи, наверное, тоже подчистить надо, а то как бы на еще один штраф не нарваться.

– Зараза, – выругалась Арс, – не могу я к этому привыкнуть. Хорошо, уговорила, мы снимем новое видео. Сегодня будет репетиция, у меня как раз есть несколько песен, которые я на будущее откладывала. Они совсем сырые, я еще никому этот материал не показывала. Вот сегодня ими и займемся.

Нина удовлетворенно кивнула.

– Тогда с тебя сегодня объявления о том, что концерты отменяются. Про «Формат» напиши, что точно отменяется, а про «Легенду», что он под вопросом. Они, в конце концов, пока не отвалились, может получится по-быстрому решить что-то с правами.

– А ты оптимистка, – заметила Нина.

– И закажи, пожалуйста, химчистку, не могу на эти пятна на диване смотреть. – Арс сделала вид, что не заметила Нинину реплику. – А я пойду позвоню в «Легенду». Надо же с чего-то начинать.

Разговор с представителем клуба «Легенда» не принес ничего нового. Менеджер делал вид, что не понимает, о чем ему толкует Арс, талдычил будто бы единственно выученную фразу:

– Вы не можете петь песни, которые принадлежат другому человеку без его согласия.

– Да, но…

– Господин Вольф может подписать согласие на то, чтобы вы пели эти песни, и в этом случае вы можете их исполнить в нашем клубе. Если же нет, то у нас связаны руки. Платить правообладателю мы не будем. То есть либо вы сами платите и предоставляете нам соответствующие документы, либо мы отменяем концерт.

– Хорошо, – наконец сдалась Арс, – а если мы будем петь другие композиции? Те, которых не коснулась лапа неведомого господина Вольфа?

– А вы уверены, что тогда этот концерт имеет смысл? – прямиком спросил ее собеседник. – Людям нужны хиты. Если вы хотите представить новые композиции, тогда и формат мероприятия будет совсем иной. Например, презентация нового альбома. Но альбома у вас нет, а есть несколько необкатанных песен. К тому же вы меня извините, но Арсения Светлова без песни «Лунные блики» – это уже совсем не то.

На этих словах Арс не выдержала и бросила трубку. Нет, она знала, что правовой аспект в музыке весьма принципиален. Поэтому и не связывалась никогда с продюсерами, которые в обмен на услуги по раскрутке забирают права на музыкальный материал. Даже с Островским она подписала договор только на услуги продвижения в обмен на процент от гонораров. Не маленький, да. Но все же составляющий не большую часть от денежных поступлений.

– Ты куда? – Нина поймала Арс уже на выходе. – Через час приедут ребята, ты вроде репетицию назначила.

– За час я совершенно точно успею найти Запрона, – кинула Арсения, не оборачиваясь. – Убить его и вернуться на репетицию.

– Не делай глупостей! – пискнула Нинель, но за Арс уже закрылась тяжелая металлическая дверь.

Офис адвоката располагался в «Москва-Сити». Арс не любила это место. Слишком высокие дома, слишком пафосная атмосфера. Дух богатства и снобизма. Попасть в офис к Запрону так же, как она проникла в офис к Велееву, у нее бы не получилось, поэтому она позвонила по телефону, указанному на визитке, и записалась на прием. Неожиданно у адвоката оказалось свободное окошко. Сунув охраннику на проходной паспорт и получив от него указания, на какой этаж подниматься, Арс прошла к лифтам. Лифт был новый, с двумя раздвижными дверьми. Одна – на вход, другая – на выход. Замкнутое пространство, к слову, она тоже не любила, но поскольку кабина была большая, Арс спокойно перенесла поездку.

Кабинет адвоката, куда ее проводила секретарь – молодая женщина в строгом закрытом костюме, по своей роскоши превзошел все ее ожидания.

Светлые ковры начинались прямо от входной двери. Стены покрывали кожаные панели цвета какао, а мебель из красного дерева блестела в лучах флуоресцентного света. Рядом с большим прямоугольным столом расположился электрический, но от этого не менее помпезный камин, на котором логично пристроилась антикварная лампа. Кресла для посетителей тоже были обиты кожей. Этот кабинет меньше всего напоминал рабочее место, скорее – декорацию из фильма о богатых и знаменитых.