Хроники Путеводной звезды

– Да что вы себе позволяете! – Виктория сбросила одеяло и поднялась с постели, хотя последнее далось тяжело.

Кончики пальцев зудели зарождающимся заклинанием.

– Мы с вами в расчете, душечка, всего хорошего, – Агата Ахелоевна очаровательно улыбнулась и пулей вылетела из палаты.

– Роман! – рявкнула Виктория.

Появившийся демон выглядел растерянным.

– Только бы не моя, – жалобно посмотрел он на живот Виктории.

– Ой, – Виктория почувствовала, как острая боль сковала поясницу.

Она согнулась, схватившись руками за спинку кровати.

– Ну что же вы так, Виктория Витальевна, – еще больше растерялся Роман.

А затем выскочил в коридор и заорал:

– На помощь! Женщина рожает!

– Шут, – прошипела Виктория.

Боль не давала разогнуться, а по лицу вбежавшей медсестры стало понятно, что Роман прав.

– Так рано ведь еще, – ей стало страшно.

– Почему рано, по всем исследованиям ваши красавицы вполне готовы к самостоятельной жизни, вон и плановое кесарево на следующую неделю назначено. Но против природы не пойдешь, ей виднее. Дышите глубже, успокаиваемся, мамочка. Все будет хорошо.

Счастливые хлопоты

– Они чудесны! – Антон стоял у кроваток, в которых лежали три только привезенные из роддома малышки.

– Антоша, не стоит любоваться дочками, – шепотом попросила его мама, получившая теперь статус бабушки, – знаешь, иногда это вредит младенцам. Я, конечно, не так, чтобы суеверная, но в таком деле придерживаюсь.

Купидоновы-старшие стояли рядом и сами едва сдерживали умиление.

– А как мы будем их различать? – мягко поинтересовался Лука Григорьевич, который уже внимательно изучил маленькие мордашки и не нашел ни единого отличия, – это ведь прямо какое-то серийное производство, все три как под копирку.

– Лука, как ты можешь так говорить о внучках? – одернула его Надежда Павловна.

– Надюш, ну в самом деле, – не отступался Лука Григорьевич, – ведь всякие казусы могут случаться, вдруг, например, одну два раза накормят, а другая голодной останется.

– Очень даже возможная проблема, – засиял Антон, – учитывая, что вы, родители, купили им все одинаковое.

– Мать никогда не перепутает своих детей, – гордо ответила Надежда Павловна.

– Но я-то не мать, я-то как их буду различать, – возразил Лука Григорьевич.

– Лука, не делай проблем раньше времени. Сначала будем одевать на ручки цветные резиночки, а потом малышки немного подрастут, и проблема решится сама собой. Все равно будут отличаться характеры, поведение, мимика. Возможно, даже внешность.

– Думаю, на это надеяться не стоит, – довольным тоном заявила Виктория, войдя в комнату.

Пока за новорожденными приглядывали, она спокойно привела себя в порядок и теперь чувствовала себя намного лучше. Убедившись, что дочки мирно посапывают, Виктория пояснила шепотом:

– Можете считать глупостью, но я видела девчонок во сне, и они точно договорились о том, чтобы морочить головы окружающим. Так что легко не будет, впрочем, это еще не скоро. А пока они малышки, мы просто будем их одевать по-разному. Но идея с резиночками мне тоже нравится.

– Как ты себя чувствуешь, солнышко? – спросил Антон.

– Лука, пойдем, не будем мешать молодым, – засуетилась Надежда Павловна, – давай лучше столом займемся, все-таки такое событие.

– Спасибо за дочек, – прошептал Антон на ушко Виктории, когда родители вышли.

– Придется искать няню или даже двух, – Виктория прижалась к мужу.

– Мама уже ищет, там такой строгий кастинг, что даже сомнения берут, существует ли вообще такая идеальная няня, – Антон поцеловав Викторию в макушку.

– Представляю себе, – улыбнулась Виктория.

– Вик, – позвал Антон.

– М?

– Родители чуть не переругались, когда придумывали, как назвать внучек. Теперь предлагают написать имена на бумажках и тянуть как жребий. Как ты на это смотришь?

– Даже не знаю. Можно и так, но все имена я сначала проверю, чтобы не попалось такое, которое не понравится.

– Значит, в общем идею поддерживаешь?

– Почему бы и нет.

– Ты у меня самая лучшая. Пойдем за стол? Там мама с утра столько наготовила.

Девчонки мирно посапывали, когда их родители и дедушка с бабушкой тихонько прокрались в комнату. Приближалось время очередного кормления, но родственникам очень хотелось как можно скорее разобраться с именами, потому они были предельно осторожны. Лука Григорьевич держал в руках кастрюлю, прикрытую кухонным полотенцем.

Антон подошел к первой кроватке и кивнул Виктории, демонстрируя полную готовность. Понимая важность момента, он был максимально собран и сосредоточен. Рядом с сыном встала Надежда Павловна, новоявленная бабушка нервничала больше всех. Она держала в руках три полоски прозрачного скотча, которые так и норовили склеиться между собой, но Надежда Павловна мужественно препятствовала им в этом, дрожащими пальцами расцепляя непослушный скотч.

Решительно выдохнув, Виктория нырнула рукой под полотенце, отвернулась, пошуршала бумажками и вытащила первую. Развернула, прочитала глазами. Остальные Купидоновы, не считая новорожденных, даже дышать перестали. Тем временем Виктория немного подумала, словно примеряя имя к дочери, затем решила, что имя старшенькой вполне подходит, и произнесла торжественным шёпотом:

– Нарекаю тебя Тамарой.

Все выдохнули.

– Это имя моей мамы, – захлюпала носом растроганная Надежда Павловна.

Виктория прислонила бумажку к спинке кровати, Антон отлепил от пальцев матери первую полоску скотча и надежно зафиксировал имя дочери.

Видимо, почувствовав присутствие взрослых, малышка недовольно нахмурилась во сне, сжала крохотные пальчики в кулачки, зачмокала губами.