Мирт. Холмы Каледонии

Метрдотель растворился в тенях, а на его место явился вышколенный официант с идеальной осанкой. И сразу поставил на стол два бокала и наполнил их бренди. Наливал он на глаз, но если бы любопытствующий посетитель вознамерился проверить его точность, он бы с удивлением убедился, что в обоих бокалах бренди оказалось ровно на два пальца. Лорд Дарроу одобрительно хмыкнул и поднял бокал:

– Ваше здоровье, Фэйгрис!

Приятели сделали по глотку и одобрительно кивнули.

Официант тут же испарился – но только для того, чтобы в скором времени возникнуть с подносом с тарелками. Вкусы лорда Дарроу были прекрасно известны всему местному персоналу. Приходя на обед, он неизменно брал телячью лопатку, запеченный картофель и знаменитый крыжовенный пирог. То же самое полагалось есть и мистеру Фэйгрису – тот давно оставил попытки спорить с его светлостью касательно меню. Лорд Дарроу, по общепризнанному мнению, превосходно разбирался не только в науке и скачках, но и в высокой кухне. Его званые обеды гремели на весь Лунденбурх, а его привередливость в отношении качества продуктов стала притчей во языцех.

Мистер Фэйгрис соглашался с ним во всех вопросах кулинарии, кроме вечного камня преткновения: ханьской лапши с овощами. Ее подавали в забегаловках в портовых кварталах, и мистер Фэйгрис, будучи еще не главным редактором, а всего лишь молоденьким репортером, согревал с ее помощью тело и душу на последние пенсы. Лорд Дарроу же заявлял, что ни за что не притронется к еде ханьских простолюдинов. Однако с удовольствием поглощал утку в кисло-сладком соусе, если ее подавали к столу.

Однако в «Гузберри» ханьской еды не подавали, а телятина была, как всегда, высшего качества.

После того как лорд Дарроу и мистер Фэйгрис в полной мере воздали ей должное, они вернулись к разговору.

– Итак… Мы заговорили о вашей выставке, которую постигла столь печальная судьба… – вкрадчиво начал мистер Фэйгрис.

Лицо лорда Дарроу страдальчески исказилось.

– Да! – сокрушенно вздохнул он. – Впервые за все годы существования «Клуба изобретателей имени П. Графа» члены клуба оказались так унижены! Что сказал бы мистер Граф! И поверьте – поверьте мне, Фэйгрис! – я знаю, чья это вина!

– И чья же?..

– Во всем виноват мистер Габриэль Мирт!

Мистер Фэйгрис сложил руки под подбородком. Чутье журналиста подсказывало ему, что лорд Дарроу готов поделиться чем-то не только наболевшим, но и эксклюзивным.

– И что же еще сотворил мистер Мирт? Его имя буквально у всех на слуху…

– Этот человек – позор всего мира науки! – решительно заявил лорд Дарроу. – Вы же были свидетелем той чудовищной ситуации, которая произошла во время проведения прошлой Выставки достижений? Доблестные и благородные рыцари науки, мои коллеги, вознамерились помешать мистеру Мирту совершить недопустимое и решительно протестовали против того, чтобы эта особа… Эконит… была машинистом!

О, мистер Фэйгрис, конечно, был наслышан об этой истории. Сам он не присутствовал при историческом событии, но получил на стол сразу несколько красочных репортажей. С парографиями, на которых на рельсах поперек выезда из ангара упрямо расположились сразу несколько джентльменов и у каждого на груди красовался значок принадлежности к «Клубу изобретателей».

– Какой ужас, – сочувственно откликнулся он. – Я слышал, мистера Мирта с позором лишили членства клуба?

Фэйгрис знал, что дело было не совсем так – мистер Мирт сам прилюдно выбросил свой значок, – но он хотел подыграть лорду Дарроу, чтобы услышать побольше.

– Ха! – воскликнул лорд Дарроу. – Как будто кто-то позволил бы ему остаться после такого! Он презрел все наши принципы!

– Однако это его имя уже полгода не сходит с таблоидов… – вскользь заметил мистер Фэйгрис.

– Да! И я уверен – он специально объявил о своей безумной идее создать к Лите летательный аппарат, чтобы отвлечь внимание общественности от нашей традиционной выставки. Вот такая мелочная у него душонка, что он решил отомстить порядочным джентльменам подобным отвратительным образом!

Если бы мистер Мирт слышал этот диалог, он пришел бы в глубочайшее удивление. Ему и в голову не приходило давать объявление о том, что он строит дирижабль, тем более указывать точные сроки – с учетом всех мучений, которые дирижабль доставлял им с Ортансом. В отличие от паровой машины дирижабль не планировался быть представленным к выставке, а потому воспринимался Миртом как личный каприз, и он вкладывал в его постройку исключительно собственные сбережения. Газет он, будучи погруженным в работу, тоже не читал, а потому пребывал в блаженном неведении относительно заметки мистера Эвана Уотерса о том, что не позднее Литы мистер Мирт запустит свой летающий аппарат и взлетит выше солнца и облаков.

– Да, я слышал об этом, – сказал Фэйгрис. – Мой человек работает над тем, чтобы получить всю информацию в первую очередь.

– Ух, как меня это злит! – воскликнул лорд Дарроу. – Не ваш человек конечно, Фэйгрис. А то, что Мирт опять перетягивает на себя и свои игрушки все внимание общественности. То, что ему по каким-то неведомым мне причинам благоволит мистер Уолш, еще не дает ему право…

Возмущение переполнило лорда Дарроу так, что у него кончился воздух и он вынужден был замолчать. А потом решительно перешел к делу:

– В общем, Фэйгрис, мне нужна ваша помощь. В одиночку мне его не одолеть!

Мистер Фэйгрис посмотрел на лорда Дарроу поверх стакана с бренди.

– И какого же рода помощь вам требуется, друг мой?

– Помощь человека, чье слово имеет большой резонанс! – Лорд Дарроу наклонился к нему и понизил голос: – Например… Разгромная статья! Заметка! Что угодно, что подорвет доверие публики к нему и заставит разочароваться в идее этого летательного аппарата!

– И вы думаете, это сработает?

– Безусловно. Знаете же, как это работает с чарами фаэ? Звенит колокольчик, и чары спадают!

– Значит, вы хотите, чтобы я стал таким колокольчиком?

– Да, Фэйгрис, вы ухватили самую суть!

Мистер Фэйгрис задумался.

– Видите ли, мой дорогой… Не то чтобы я был против… Но «Вести Тамессы» – это издание, которое всегда беспристрастно оценивает происходящее и стремится донести только правдивые и самые интересные новости. Доверие наших читателей – наша лучшая валюта!

Здесь мистер Фэйгрис немного кривил душой – один экземпляр ежедневной газеты стоил три пенса, и именно это было лучшей валютой как для мистера Фэйгриса, так и для всех работников редакции. Однако в глазах окружающих он предпочитал выглядеть благородным писателем, а вовсе не бессердечным дельцом, и усиленно поддерживал эту легенду при любом удобном случае.

– Но так я и предлагаю вам правду! Истину! Вы сможете раскрыть читателям глаза на этого задаваку Мирта, все отвернутся от него, он лишится поддержки и приползет на коленях умолять принять его обратно в клуб! – кипятился лорд Дарроу.

Мистер Фэйгрис, однако же, сомневался, что мистер Мирт, с учетом его связей и происхождения (а ему, благодаря обширным источникам информации, многое было известно), хоть сколько-нибудь пострадает от раскрытия «правды», предложенной его светлостью. Но он также не собирался оставлять приятеля без возможности какого-либо реванша.

– Вот что, друг мой, я понял вас, ваши цели и желания. Но есть одно «но»! «Вести Тамессы» уже освещают деятельность Мирта. Если мы сейчас сменим курс, то будем выглядеть в глазах читателей непоследовательными, что подорвет доверие к нам. Нет, я не могу так рисковать!

О том, что его журналист уже плотно ведет Мирта и намерен освещать каждый его шаг, мистер Фэйгрис умолчал, посчитав информацию лишней. У него уже родился план, который он и намеревался представить лорду Дарроу.

– Но что же мне тогда делать, – лицо лорда Дарроу горестно вытянулось. – Признаться честно, я очень на вас надеялся!

– Не беспокойтесь! Я знаю, как нам поступить! – Мистер Фэйгрис подмигнул лорду Дарроу и сделал глоток бренди.

– Если знаете, то не томите! Рассказывайте уже! – потребовал лорд Дарроу, чье лицо раскраснелось от волнения.

– У меня есть приятель. Он многим мне обязан, признаться честно, именно я посадил его на это место…

– Какое место?!

– Место главного редактора небезызвестного издания «Панч».

На несколько мгновений воцарилась тишина.

– «Панч»? – недоверчиво переспросил лорд Дарроу. – Эта возмутительная газетенка, полная кляуз и оскорбительных картинок?

– Именно она. Мой приятель Лайм с удовольствием выполнит мою маленькую просьбу.

– Но как «Панч» поможет решить мою проблему?