Попаданка в сильфиду

Резкий шаг, поворот – Лис делает обманный маневр и пытается подсечь орка под больную ногу…

– Нет, он лучше ее защищает! – вскрикиваю я, и Бран едва успевает уйти перекатом в сторону от резкого удара сверху. – Три шага вправо, только потом поднимайся, – велю я. – Не подходи, пусть он сделает шаг вперед.

В этот раз Бранлис все же слушается, поднимается на ноги и стоит в защитной стойке, тяжело дыша в ожидании. Орк с усмешкой двигается к нему. Разница между его ногами почти незаметна, но я могу оценить более короткий шаг, более скованное движение в колене. Он точно знает свою слабость, а потому старается ее компенсировать.

– Подожди, как только он сделает следующий шаг, атакуй справа… сейчас!

С моими подсказками Бран продолжает бой, и я шиплю про себя, когда он делает не то, что происходило в моем воображении. Он понимает и не понимает, я не могу донести в идеальной точности, да и его тело просто не в состоянии исполнить. Чем дольше длится бой, тем четче я понимаю возможности обоих противников, тем уже становится коридор возможностей, тем меньше шансов для выживания и победы…

– Ты мне доверяешь? – спрашиваю, наконец, увидев единственный шанс.

– Я бы уже умер, если бы не ты, – спокойно отвечает Бранлис, на его губах играет безумная ухмылка, на лбу кровь, а еще он ранен в левое плечо – легкая царапина, но он вполне мог лишиться руки. Я видела эту вероятность.

– Тогда делай все в точности, как я скажу.

– Да я и так…

– В точности! – обрываю я. – Иначе не выживешь.

– Да, – выдыхает он.

– Что ты говоришь, человек? Молишься своим Пустынным Духам? Не надейся, они слишком далеко и не помогут в пустыне, – смеется орк на своем наречии, которого Бран даже не понимает, обращаясь скорее к своим воинам, а не к сопернику. А вот я понимаю.

– Повторяй за мной: «Стихия Воздуха всюду, она несет на своих крыльях тотем моего племени, что выцарапает глаза Медведю», – произношу на нужном наречии медленно и разборчиво, чтобы Бран сумел повторить, пусть и с акцентом, но понятно.

– Ах ты тварь! – оскорбленно рычит главарь Медведей и, немного потеряв от оскорбления самоконтроль.

А дальше… в точности, как я видела в своем воображении. Два шага вперед, пригнуться, пропуская над собой огромный палаш, ударить под здоровое колено, выбивая равновесие. Рыча, орк успевает обратным движением вонзить лезвие своей сабли в бок Бранлису, но у рукояти оно не так остро наточено и застревает в прикрытой легким кожаным доспехом плоти. А вот человек вонзает свой меч орку прямо в грудь.

Бранлис толкает главу медведей от себя, и тот падает навзничь. Лис замирает перед ним стоя на одном колене. Над полем боя повисает такая тишина, что слышно, кажется, даже сердцебиение воинов.

– Не вытаскивай меч из раны, истечешь кровью раньше, чем окажут помощь, – велю я расчетливо и хладнокровно. – И забери у него колье.

– Что? – едва дышит от боли Бранлис.

– Подвеска с желтыми камнями: забери ее. Ты имеешь право, как трофей ее забрать. Забери! – почти рычу я.

Бранлис едва может двигаться, но все же, не вытаскивая чужого меча из своего бока, кое-как наклоняется и срывает кулон со множеством подвесок из осколков желтого камня со своего противника.

Орки вокруг будто только и ожидают этого: представители противников подхватывают их и растаскивают в сторону. Бранлису из бока вырывают палаш, тут же залечивают рану. Предводителя Медведей тоже оттаскивают в сторону и оказывают помощь. Выживет ли? Мне все равно.

У меня кружится голова, и картинка перед глазами пульсирует: то расплывается, то становится четкой.

/\/\/\

То, что случилось после того, как глава Медведей был выведен из игры, можно было назвать просто глобальной свалкой. Орки бегали, наскакивали друг на друга, племена сражались без стратегии, отряды то воссоединялись, то вновь рассыпались на части, и было уже совершенно непонятно, что происходит.

Мой взгляд следовал только за Браном, как-то фантастически отыскивая ее в этой свалке. Или не его, а колье, что он накрутил на свое запястье и так и продолжил носить. Мне казалось, что камни чуть светятся, будто привлекая меня, будто свет лампочки мотылька.

В конце концов Соколы проиграли Койотам, но было это уже в финальной битве, то есть можно сказать, что наше племя заняло второе место. Непобедимые Медведи заняли какое-то из последних мест – конкретно было непонятно, орки не считали, это просто сказывалось на их иерархии.

Уложив последних Соколов на траву, Койоты разразились каким-то странным лающим воем, а потом на Арену высыпали девушки – невесты этого года. Они несли с собой охапки цветов. Я удивленно огляделась и поняла, что опять веду себя как белая ворона, мне об этом никто не говорил, и я не успела сориентироваться. Халмир поспешил сорвать несколько цветущих травяных кустиков, похожих на медунцу – с мелкими белыми соцветиями, только пахли они свеже, будто орхидеями. Я тоже шагнула вперед на Арену, с содроганием переступая через рытвины, кровавые пятна, потерянные куски брони и одежды, что-то еще, о природе чего мне и думать не хотелось. Я одна из последних подошла к радостным Койотам где-то сбоку, стараясь не привлекать к себе внимание.

– Спасибо, красавица, – неожиданно откуда-то на меня вынырнул сам глава их отряда и буквально выхватил мой букет.

– Не за что, – пробормотала я растеряно и сделала шаг назад.

Гневный взгляд ГладРиды вновь полоснул по моей спине, будто плетью.

Я поспешила найти СакрКруша, но празднование победы Койотов плавно превратилось в глобальную попойку. Прямо сюда, на арену, племена притаскивали бочки с иностранным пивом и вином, а также бурдюки с местным алкогольным напитком на основе молока. Недавние противники уже сидели в обнимку и с радостью вспоминали «как я тебя!»

Посмотрев на явно не очень адекватного от кровопотери и алкоголя СакрКруша, я не стала к нему подходить, а решила вернуться к шатрам. Вообще, невесты, как я заметила, довольно быстро разошлись за редким исключением. Наверное, родители их уводили подальше от проблем.

– Бранлиса отнесли в его палатку, – пояснил Халмир, когда я подошла.

– Его же вылечили?..

– Что они там лечат эти орки, залатали на быструю руку. Он же человек, ему по-другому нужно. Он и так только недавно после лихорадки, – он зло махнул рукой.

Меня внутри продрало от чувства вины. Это ведь я виновата. Я знала, что только так можно победить главу Медведей, и подставила Бранлиса, зная, что он будет ранен! Я четко это видела, но заставила его пойти на этот шаг. Я не нашла других путей… а с чего я это взяла?!

Я резко остановилась от осознания. А что это вообще такое было?! Что я делала во время боя и как?!! Я сжала голову руками, пытаясь привести мысли в порядок. Это было… это было, будто в голове у меня неожиданно заработал суперкомпьютер, отключив все другие мысли и эмоции. Как это?!

Память немедленно подкинула, что так уже было прежде – когда нужно было вытащить того парня во время переправы через реку с крокодилами. Там тоже я видела опасность, видела движение животных и, рассчитав его, поворачивала, чтобы уберечь человека…

Только в этот раз я никого не уберегала. Я заставила Бранлиса шагнуть под меч, рассчитывая, что тот застрянет в броне. А если бы нет? А если он умрет? И все это ради чего? Ради победы в каком-то дурацком орчьем соревновании?!

«Ради камней», – пролетело в моей голове.

Да, точно, еще ради камней. Желтые камешки приветливо искрились перед моим внутренним взором, маня прикоснуться. Да… нужно…

– Пойдем-пойдем, – приобняв меня за плечи, подтолкнул Халмир, не зная, что творится у меня в голове.

Я и сама прибавила шагу. Нужно идти в палатку к Бранлису. Нужно забрать у него камни… нет, нужно помочь ему! Нужно подумать, что можно сделать. Почему от орчьего лечения не всем становится лучше? В чем может быть проблема?!

К палаткам наших мы почти бежали, я запыхалась, но продолжала упрямо тащить за собой Халмира. Тот косился на меня, но помалкивал. Я первая скользнула внутрь шатра, и тут же замерла шокировано. Бранлис лежал на своей койке, обнаженный по пояс, и один из людей стирал кровь с его тела. Очень много крови. Больной был бледен и тяжело дышал, но раны на нем уже были закрыты, только толстый розовый рубец на боку да алые потеки свидетельствовали о недавнем ранении.

– Как он? – спросил на халифатском, зайдя за мной следом, Халмир.

– Опять жар, – тяжело вздохнул мужчина, имени которого я к стыду своему не помнила. – Я отправил парней поискать каких-нибудь жаропонижающих трав в степи, но…

– Что найдешь ночью, – хмыкнул старик.

Я с ужасом смотрела на тело Бранлиса, на его обметанные корочкой губы, на черные круги вокруг глаз…

– Ему нужен лекарь! Нормальный лекарь, а не это вот все, – я взмахнула раздраженно руками.

– А где его взять? – хмыкнул Халмир невесело.