Январежки

Знак прошлого одного из героев.

Знак настоящего для другого героя.

Знак будущего для третьего героя.

– Это… это литературный прием такой или… так надо?

– А мы откуда знаем, мы-то люди, а это не человек писал.

Знак опасности, которой нет, но которая может быть.

Знак противостояния: холод ночи и темнота зимы – и тепло вожделенного очага.

Знак одного пути – и в то же время двух. Это человеческий разум не поймет. Нет, это не один путь в нескольких измерениях. Нет, не спрашивайте…

Знак спешки.

Знак тайны.

Знак любви. Кого к кому – непонятно.

Знак убежища, дома, очага, вы посмотрите, как у них очаг красиво называется в их языке – кусочек солнца. Да не просто кусочек, а используется слово кусочек, которое говорят про ломтик чего-нибудь вкусного, например, пирога, который от пирога отрезали и на тарелку дорогому гостю положили. Мы вот все смотрим, может, у них легенда какая-то есть, как божество какое кусочек от солнца отрезало и людям на тарелке подало – а нет, не нашли такую легенду.

Дальше знак входа, знак границы холода и тьмы и тепла и света.

Знак встречи.

Знак сомнения…

– …дальше читать будете?

Самое интересное, у них в языке есть специальный знак – знак пути домой, а автор его ни разу в своей книге не использует. Такой вот ловкий прием. Потому что это не просто путь домой, а целое приключение…

Дэннис не выдерживает:

– Ну, вы мне объясните, а я-то тут при чем?

– Ну, как вам объяснить…

…мы не успеваем ничего объяснить, мы видим, что убийцы приближаются. Ну те, которые хотят убить Дэнниса, потому что…

– …да почему же? – не выдерживает Дэннис, – почему?

Мы не спешим с ответом, мы уводим Дэнниса из квартиры, даем ему билет на самолет, куда Дэннис хочет, хорошо, в Милан так в Милан, только пусть Дэннис сразу не бежит Миланский собор смотреть, в гостинице отсидится, не высовывается. Хорошо, вот ему гостиница с видом на собор, любуйся, не хочу.

Ну вот, Дэннис, теперь скажите, вы кем работаете?

Физиком? Очень хорошо. Нет, Дэннис физику в школе не преподает, нет, тут другое совсем, ну-ка, пусть Дэннис нам расскажет, что он делает.

Что значит, не поймем, все-то мы понимаем, вы про нас совсем уж плохо не думайте. Давайте, Дэн, рассказывайте.

Ой, не поняли мы ничего. Какие-то три частицы движутся по двум туннелям, и по логике в каком-то одном туннеле должны оказаться две частицы… а нет, в каждом туннеле одна частица проходит, такой вот парадокс…

Ой, ну мы ничего не поняли.

А вот автор бестселлера понял.

Автор…

– Как он выглядит? – спрашивает Дэн.

Вы его не увидите, говорим мы.

– Он что, невидимый?

Нет, просто глаз человека его не увидит.

Просто.

Не увидит.

Да вы и книгу его не увидите, она тоже ведь не для людей…

Дэн уже знает, как читать такие книги, Дэн глазами на них не смотрит, Дэн сует руку в призрачное пространство книги, чувствует тончайшие вибрации, узнает их – по силе, по частоте, по температуре – знак пути, знак опасности, которой нет, знак кусочка света….

Вы мне все испортили, говорит автор.

Дэн испуганно отдергивает руку от книги, бормочет что-то, да я тихонечко-тихонечко….

Да нет… вы мне все испортили, понимаете, я же хотел бестселлер сделать, сенсацию, чтобы книгу с прилавков сметали, чтобы памятник мне и премию. Это же надо же как выдумал, три человека по двум дорожкам прошли, кто-то на весь городок опозорился, вдвоем по дорожке прошел, и надо расследовать, кто…

А вы все испортили, Дэннис, со своими электронами, теперь же читать никто не будет, только фыркнут презрительно, эка невидаль, это же давно проблема решена, вон, три электрона по двум дорожкам проходят…

Дэннис сглатывает.

– И поэтому… вы хотите меня убить?

– Ну, есть варианты… – говорит автор, – вы не публикуете свои исследования…

– Смеетесь?

– А что такое?

– Ну, вот вы мне скажите, вы от романа от своего откажетесь?

– Нет, конечно.

– То-то же… наши дурака…