Ангел для кактуса

– Да ну тебя!

Я все еще смеюсь, и мне приходится взять себя в руки. Ведь Мастер Раскрытия Тайного Смысла может вновь расценить мои действия как нечто совершенно далекое от реальности.

Я огибаю пальму Арека, легко маневрирую среди стоек с растениями поменьше и ухожу влево, завидев вдалеке деревянные ящики, маркированные черной каллиграфией. Их много, они занимают несколько ниш вдоль боковой стены, и все это – сенполии, очаровательные фиалочки. Сейчас я уже не в выставочном зале, а в складских помещениях, но из-за своего наполнения они выглядят не менее привлекательно.

От бесконечных цветущих рядов захватывает дух, и мне приходит в голову сделать несколько снимков для «Инстаграма». Вероятно, получится уместить все в один кадр.

Пробую…

– Ты забыла включить фронтальную камеру.

Я вздрагиваю. Алексей стоит совсем рядом.

Ха! Он думает, я собиралась сделать селфи?

– Спасибо за напоминание, – хмыкаю я и убираю телефон в нагрудный карман комбинезона, куда обычно отправляю то, что вскоре снова пригодится.

– Так что насчет того гиганта?

Я поднимаю голову, и на секунду наши взгляды встречаются.

– Какого гиганта?

– Может быть, клешни брутального омара смогут произвести на Тамарочку положительное впечатление? Должен же быть рядом с ней хотя бы один настоящий мужчина.

– Оу! – Я нервно хихикаю, уже успев позабыть об обещанном кем-то эксклюзиве. – То есть ты признаешь, что из вас троих брутал только он?

– Если после моего признания ты сменишь гнев на милость, я готов сознаться в чем угодно.

Я пока не понимаю, что за сакральный смысл прячется в его словах, но горю желанием выяснить.

– Зачем тебе это?

Он смеется.

– Пить кофе в напряженной обстановке как-то не комильфо.

– С чего ты взял, что я буду пить с тобой кофе?

– Нет? – он делано улыбается, ведет бровью и кивком указывает на стойку администратора.

«Отгрузка со склада № 2 временно не производится. Технический перерыв до 11.00». Читаю надпись на табличке и тут же закрываю глаза.

Вот подстава!

Я не хочу пить с ним кофе. Я не хочу сидеть с ним рядом. Я не хочу знать, что он выберет: американо или ванильный капучино. Будь он проклят, если выберет ванильный капучино! Но больше всего я не хочу, чтобы он развлекался, оценивая меня вдоль и поперек, от макушки и до кофейных привычек.

Я отступаю назад. Он прислоняется к стойке спиной и заводит ногу за ногу. Его бровь все еще приподнята.

– Ну так как?

Интонация кажется более дружелюбной, чем та, которая звучала в его словах чуть ранее. По крайней мере, не сквозит всякими там подкольчиками. Но раз уж я заняла оборону – так просто не сдамся.

– Здесь нет автоматов с кофе.

Мне нравится его реакция – он улыбается совсем по-другому: один уголок рта приподнимается чуть выше, белоснежные ровные зубы слегка покусывают нижнюю губу.

– Автоматов? Ты пьешь эту гадость?

Его улыбка божественна.

Нет, нет, нет! Я не должна засматриваться!

Мой воинственный образ вновь обретает силу.

– Я пью эту гадость!

– О’кей. – Он смеется, делает несколько шагов вперед, а потом оборачивается и кивком приглашает меня следовать за ним. – Мы найдем этот агрегат, где бы он от нас ни прятался!

Не знаю, как реагировать на это: я не была готова к такой развязке. Что он делает? Почему он ведет себя так?

– Постой! – Я догоняю его. – Ты станешь пить «эту гадость» со мной?

Он пожимает плечами.

– Почему бы и нет?

– Не знаю. Обычно люди твоего круга держатся подальше от вторсырья.

Алексей спокойно улыбается, а я впервые смотрю на него с неподдельным интересом и стараюсь не отставать. По всей видимости, он настроен решительно.

Кстати, в эту самую секунду я осознаю, что «Алексей» звучит как-то… э-э-э… слишком пафосно. Даже мысленно не могу его так называть!

– Можно вопрос? – я бесцеремонно нарушаю молчание.

Он распахивает входную дверь и пропускает меня вперед.

– У нас есть полчаса на горячие напитки и обсуждение любой темы, которая тебя интересует.

Я смотрю на экран телефона и уточняю:

– Сорок минут.

– Ты боишься не уложиться?

У меня вырывается короткий смешок.

– Нет. Этого я не боюсь. Я не особенно болтлива.