Анемия

«Конечно. Ведь внутри у тебя такой же холод. Подобное к подобному».

Впереди наконец-то появился тупик. Здание, преграждающее путь, было широким и отличалось белоснежным сиянием. Даже во времена Анны не было таких чистых зданий. Его конструкция тоже отличалась от остальных домов. Она выглядела более устойчивой и массивной.

Анника поднялась по низким ступенькам. Внутри стоял холод. Отсутствие голосов и каких-либо звуков пробуждали чувство заброшенности и одиночества. Пространства было много, потому как комнаты не были отделены дверьми. Массивные подсвечники расположились по всем стенам. Воздух пропах спиртом и травами.

Из дальней комнаты, которая походила на библиотеку, послышались быстрые лёгкие шаги. Когда навстречу Аннике выбежал Конрад, она удивилась. Его она ожидала увидеть здесь меньше всего.

– Мисс Шефер? Рад снова видеть вас.

Яркий румянец выдавал смущение Конрада. Он опустил взгляд, совсем как мальчишка.

– Взаимно, – Анника слегка улыбнулась. – Не знала, что вы здесь работаете.

– О, нет! Я не работаю, а только учусь. Зачем вы пришли? Выглядите здоровой.

«Здоровой?! Он вообще видел твои синяки под глазами? А эту тонкую синюю кожу? – режущий холод касался левой щеки Анники. – Лицемер. Или слепой. Не знаю, что из этого хуже».

«Завали», – Шефер сжала челюсти с такой силой, с какой хотела бы прокусить череп этому призраку.

– Констебль послал меня к Ричарду Хендерсону.

Конрад испугался неожиданно поменявшемуся тону собеседницы и сделал шаг назад. Аннику снова поглотило чувство стыда, но она ничего не могла поделать с неконтролируемой агрессией. Она возникала в груди каждый раз, когда голос погибшего муженька разносился рядом.

– Ричард должен был пойти к нему, – неуверенно начал Конрад, – Странно, что вы не встретились.

Анника вспомнила незнакомца, с которым спорил Виктор Барнс. Он потом вылетел из кабинета, как ошпаренный. Значит, это и был Ричард Хендерсон.

«Как всё удачно складывается», – подумала Шефер.

– Вы можете подождать его в архиве, – с радостью воскликнул Ричард, будто ждал повода сказать это. – Я пока сделаю вам чай.

– Не откажусь. В горле жутко пересохло, – Анника коснулась шеи, в подтверждение слов.

Барнс-младший проводил гостью в архив, который Анника сразу и заметила. Между окон стояли широкие книжные шкафы, поэтому найти нужную книгу при ясной погоде можно было без свеч.

Они прошли комнату без двери, в которой был виден рабочий стол с несколькими стопками бумаг, полки с пустыми и наполненными флаконами, бутылки с неизвестными жидкостями (в основном с чем-то алым).

«Кровь».

От этой мысли Аннике стало плохо. Голова закружилась, на секунду было нечем дышать, а ноги и вовсе стали ватными. Картины с погибшим мужем, лежащим в собственной крови, и недавно погибшим Павлом, которого они вместе со священником похоронили прошлой ночью, молнией пронеслись перед глазами. Все чувства, что Шефер ощущала в те моменты, ожили. И вместо отдельных ощущений получилась каша, вызывающая рвоту.

Конрад наконец-то указал на небольшое кресло в конце комнаты. Анника быстро упала в него, боясь потерять сознание, и закинула голову на твёрдую спинку.

– Скоро вернусь, – поклонился Конрад и ушёл.

Шефер в ответ промычала, не понимая, что от неё хотел Барнс. Привкус крови не уходил с языка. Этот отвратительный запах стоял здесь повсюду. От стен, от пола и потолка, от книжных шкафов, от каждой книги несло протухшей кровью. Голова начинала гудеть. Убежать из этого места хотелось сильнее, чем из кабинета констебля.

«Какие мы стали нежные».

«Иди нахер».

«А когда ты убивала меня, вид крови радовал тебя».

«Завали ты уже».

«Какая ирония. Убийце становится тошно от запаха крови».

Анника решила ничего не отвечать, надеясь, что он когда-нибудь сам замолчит.

«Вот это я и называю правосудием. А в конце тебя зарежет тот, кого ты полюбишь больше всего на свете. Он будет смотреть в твои глаза и наблюдать за тем, как ты лишаешься жизни. Он будет наслаждаться болью. Твоей болью…»

Кресло напротив скрипнуло. Теперь этот призрак ещё и материальный. Анника не хотела открывать глаза. Перед ней мог сидеть тот самый человек, что превращал её жизнь в ад. Даже тот ад, в который она попала после смерти, нельзя было сравнить с тем, что она прожила при жизни. Каждый день начинался с оскорблений, и оскорблениями заканчивался…

«И ты всегда будешь чувствовать, как по тебе топчутся грязные ботинки…»

– Закрой свой поганый рот! – не выдержала Шефер и выкрикнула вслух, вцепившись ногтями в жёсткую ткань кресла.

Перед ней был совсем не призрак мужа, которого она ожидала увидеть. Густые чёрные брови Ричарда Хендерсона поднялись в удивлении, отчего на его лбу вырисовывались три чёткие складки. Но в карих глазах Анника не смогла прочитать ни одной эмоции – только пустота. Рядом с креслом стояла трость, которую она запомнила: золотой набалдашник был выполнен в форме змеи. Именно он так сиял в кабинете констебля.

– Если вы хотите общаться письменно, то необязательно оскорблять незнакомых людей, – беспристрастно ответил Ричард.

– Простите, я просто заснула, – Шефер вжалась в кресло и скрестила руки на груди.

На столе уже стояли две чашки с горячим чаем. Запах крови пропал совсем, и вместо него Анника чувствовала сладкий травянистый запах.

– Кошмары?

– Немного…

Хендерсон показал на чай, и Анника неуверенно коснулась горячего напитка губами. Смотреть Ричарду в глаза теперь было невозможно. Хотя бы потому, что в них нельзя было ничего разобрать. Её будто раздевали взглядом.

– Мне сказали, что вы пришли ко мне.

Анника неуверенно кивнула, всё ещё пытаясь отпить хоть немного чая.

– Полагаю, раз вы уже достаточно знаете обо мне, то мне тоже стоит узнать что-то о вас.

– На самом деле, я мало чем могу поделиться, – Шефер отставила чашку и, недолго думая, продолжила. – Я от графа Бата. До короля дошли слухи, что в Лавенхеме происходит что-то… странное. И как я уже узнала, это странное – обращённые.

– А как граф Бат связан с Лавенхемом?

– Король приказал ему узнать обо всём, что у вас происходит. А граф приказал лекарю. Лекарь – мне.

– Вы как-то связаны с медициной? – брови Ричарда дёрнулись.

– Да, я, – Анника хотела сказать «медсестра», но тут же поправила себя, – обучаюсь у королевского лекаря. Думаю, на этом мы закончим знакомство со мной.

Хендерсон хмыкнул. Пока что он не вызывал никакого доверия. Как и все в Лавенхеме. Есть хотя бы кто-то, кто не был бы претендентом на звание графа Уилтшира? Если так пойдёт, то всё превратиться в русскую рулетку. И шансы попасть в нужную цель всё меньше.