Чужая вина

– Лена, после таких слов мне уже хочется упасть в обморок и не выходить из него! Лена, что случилось с Аллой, она жива?

– Ну, конечно, жива, о чём ты говоришь! Она живее всех живых, ещё нас с тобой переживёт. Ой, что-то я опять глупость сморозила. Прыгает тут, как зайчик, правда, на костылях и…

– На каких ещё костылях? – перебила подругу Ася. – Она что, попала в аварию?

– Нет, конечно. В какую аварию? Ася, похоже, я тебя достаточно подготовила. Поговори теперь со своей дочкой.

В телефоне зазвучал бодрый голос дочери:

– Мама, не волнуйся, со мной всё в порядке! Просто я упала, неудачно поскользнулась. И вот теперь хожу на костылях – у меня мизинец сломан, так вот получилось. Я провожала друзей после дня рождения. Они садились в машину, и я хотела им помахать, но не удержалась и упала всем весом на ногу. Говорила тебе, что мне худеть надо, вес большой оказался! – дочь явно хотела казаться весёлой и жизнерадостной.

– Дочь, тебе больно? – спросила Ася.

– Сейчас уже нет. Мне какой-то укол вкололи обезболивающий и гипс наложили. А ты когда приедешь?

– Аллочка, ну ты же знаешь, что завтра, – ответила мама.

– А раньше не можешь?

– Нет, не могу. А кто тебе помогает, кроме тети Лены?

– Ну, ещё Витя, так как он с машиной, и Лёша. Они меня на руках носили в больницу, когда ещё костылей не было. Лёша их раздобыл у своей девушки, у неё дядя недавно ногу ломал.

– Дочь, мне очень жаль, что с тобой такое случилось.

– Ничего, мам, всё в полном порядке. Извини, мне сейчас некогда, я тебе потом перезвоню, – Алла, внезапно для Аси, отключилась, и женщина вновь осталась наедине со своими мыслями.

«Опять дочь требует к себе внимания, привлекая его болезнью. Снова. В очередной раз. Теперь вот костыли, сломанный палец. Как вообще можно умудриться сломать мизинец? – думала Ася, изо всех сил стараясь заглушить свой тревожный материнский голос, который стремительно наполнял её страхом и тревогой, от самой макушки и до пят.

Она уже подходила к зданию, в котором проходил семинар. Обед должен был вот-вот закончиться.

* * *

– Ася, ты точно не останешься у меня до конца недели? Смотри, когда ещё двухкомнатная квартира в Москве будет полностью только в твоём распоряжении? А ведь ещё есть два билета на мюзикл «Граф Орлов»! Мы с Серёжей хотели на него сходить, но сейчас такая выгодная путёвка во Францию подвернулась, не упускать же её, в самом деле. Хорошо, что на работе я сама себе начальница, могу внеочередной отпуск взять. Только ты одна мне палки в колёса вставляешь, – улыбаясь, произнесла женщина, показывая, что она шутит.

– Катя, ты, конечно, ещё тот демон-искуситель, но остаться я никак не могу. Ты что?! Там дочка вся переломанная, а я тут, в Москве, развлекаюсь, по театрам хожу! – ответила гостья.

– Ася, я тебя умоляю, ты, как всегда, всё преувеличиваешь. Аллочка мне звонила и всё рассказала. У неё всего-навсего сломан мизинец, а не все руки-ноги, как ты описываешь. Она сейчас прекрасно поживает, знакомые мальчики по очереди носят её на руках. Девочка чувствует себя принцессой. Да об этом можно только мечтать! Твоя подруга Лена приносит ей еду, да и у самой Аллы много подруг. О ней есть кому позаботиться!

– Катюша, спасибо, конечно, за предложение, но я не могу его принять, даже несмотря на то, что в отпуске. Я саму себя так изведу за эти несколько дней, что мне белый свет станет не мил. Уж я-то себя знаю. И никакие «бонусы» от того, если бы я осталась в столице нашей Родины, увы, не помогут.

– Аська, давай тогда начистоту! Ты же понимаешь, что у меня шкурный интерес имеется? Не каждый день мне поездку в Париж предлагают, а я уже с ремонтной бригадой договорилась. После потопа соседи согласились оплатить ущерб без суда, так сказать, по горячим следам, то бишь грязным разводам на стенах и потолке. Сама понимаешь, как это кстати. К Новому году у меня будет отремонтированная квартира. А ещё эта собака, – Катя показала на высокого дога цвета тёмного шоколада, терпеливо ожидавшего свою хозяйку у двери.

Майкл – так звали этого статного красавца – поводил острыми ушами из стороны в сторону, тёмные умные глаза косились на гвоздик, на котором висел прогулочный поводок. На морде собаки без труда можно было прочитать: «Пора бы и погулять, нечего тут, возле самой двери на улицу, разговаривать».

– Катя, прости меня, но я правда не могу. У меня и так после звонка дочери сердце не на месте – будто я виновата: уехала и оставила дочь одну. Умом понимаю, что это не так, но в глубине души стыжусь, что я такая плохая мать.

– Ладно, Аська, похоже, тебя не исправишь! Пойду проводить ревизию гардероба, пора в Париж собираться! Боже, как звучит-то приятно: «Пора в Париж собираться»! Так бы повторяла и повторяла, сто раз подряд.

– Завидую я тебе, Катюша… Мужчину ты такого классного отхватила! Повезло так повезло… То в ресторан поведёт, то каждый день букеты цветов дарит, уж и ставить некуда, ваз не хватает. А тут ещё такой сюрприз на пять месяцев вашего знакомства – путешествие! Да не абы куда, а аж во Францию! У многих и на двадцать пять лет совместной жизни такого не случается, – с нескрываемой завистью произнесла Ася.

– Что правда, то правда, – задумчиво повторила вслед за кузиной Катя.

Катя – высокая худая блондинка с волосами пшеничного цвета чуть ниже плеч. Вытянутое лицо, немного тяжеловатая нижняя челюсть, которую очень удачно компенсировал тонкий изящный носик с едва заметной горбинкой. Высокие скулы и умелое использование косметики придавали лицу слегка высокомерное выражение светской львицы. Обидное детское прозвище Лошадь давно позабыто. Тогда, в тринадцать лет, Катю очень доставали низкорослые одноклассники, высмеивавшие непропорционально длинные конечности быстро вытянувшейся девочки-подростка.

Всё изменилось: красивые стройные ноги «от ушей» нравились мужчинам, они часто засматривались вслед. Кисти с изящными пальцами украшали кольца, а на узком запястье поблёскивал браслет из белого золота, одновременно и подчеркивая хрупкость хозяйки, и ненавязчиво демонстрируя окружающим ее статус в обществе и социальной иерархии. К тридцати восьми годам женщина знала свои сильные стороны и умело нивелировала недостатки.

– Катя, что-то я не поняла твой грустный вздох. Ты так расстроилась, что я не останусь и некому будет гулять с Майклом? – переспросила Ася.

– Да нет. Сергей уже предложил мне свой вариант – отправить пса во временный приют. Правда, мне немного жалко Майкла, я ведь никогда не оставляла его чужим людям, да ещё и в незнакомом месте. Я не очень большая любительница путешествовать, ты сама знаешь. Даже когда езжу, оставляю кого-нибудь в квартире. Но тут, как назло, мама уехала на три месяца к своей сестре в Англию. Так-то она с Майклом всегда гуляла, он её слушался, и ему было спокойно ждать меня в привычном для себя месте. У него только вид грозный, из-за роста, а так он очень добрый, даже мухи не обидит. Знаешь, мне кажется, что он в душе аристократ – всегда держится с таким собачьим достоинством, точно принц голубых кровей на приёме у королевы. Вот и сейчас – ему уже давно пора на прогулку, а он ни одним жестом не выказывает нетерпения. Лишь слегка поглядывает на поводок. Это очень тонкий намек, согласись?

– Да, он у тебя потрясающий! И очень умный. Я заметила, что Майкл подошёл близко к двери, но не скулит и не скребёт, как другие собаки, только смотрит. Катюша, у него глаза такие выразительные, прям как у человека.

– Вот только Серёжа этого не понимает. Он Майкла с первого взгляда невзлюбил, хотя пёс ему ничего плохого не сделал, даже не огрызнулся ни разу в его сторону. Сергей даже предлагал мне от него избавиться.

– Да ты что? – сильно удивилась Ася и замерла на месте, забыв надеть второй сапог, стоя у двери наполовину босая.

– Да, мы даже встречаемся, как правило, на его «территории». Он говорит, что не хочет меня ни с кем делить и ревнует.

– Это к Майклу? Глупости какие, это же смешно! Ну даёт, вот это любовь! Ну ничего, сестрёнка, у всех свои недостатки. Сергей тебя в Париж везет на неделю высокой моды, можно и простить ему этот заскок.

– Тоже так думаю, – согласилась женщина.

– Катя, хочу рассказать тебе одну историю, у меня в запасе как раз есть несколько минут, – сказала Ася, садясь на пуфик в прихожей.

– Ладно, давай рассказывай. Сборы могут и подождать. Тебя провожу и приступлю к ним. Всё равно Сережа сказал, что мой чемодан не годится: слишком мал и не вполне презентабельный. Он обещал привезти мне огромный чемодан. Сказал, что у него целых два таких, в Италии купил в прошлом году.

– Да, живут же люди! А я вот в столице впервые побывала. Надеюсь, что не последний, – Ася глубоко вздохнула и начала свой рассказ:

– Я же тебе говорила о той истории с воздушными шариками?

– Да, и я подтверждаю, что моя крестница совсем обнаглела. Мать ей праздник устроила, а она в ответ скандал до небес устроила! – возмущённо отозвалась Катя.

– Ну да ладно, я в общем-то сейчас не об этом. Ещё дома я пообещала ей купить серёжки от Swarovski. Так вот. У вас тут с торца дома есть такой чудной магазин, ко всему прочему ещё и круглосуточный: «Цветы. Сантехника. Шторы». Я только от одного такого названия чуть с лестницы не упала. У нас таких «гибридов» в городе не водится.

– Привыкай, детка, это столица, чего тут только не встретишь, – улыбнулась Катя.

– В общем, я зашла в этот магазин, пока тебя ждала. Ты как раз в пробку попала, возвращаясь от Сергея рано утром.

– Да, извини, я тогда почти на час опоздала, – откликнулась Катя.

– Да я всё понимаю, ничего страшного. Дело не в этом. Итак, я набрела на это удивительное место. Представляешь, там стоят раковины для ванны ценою в сто тысяч рублей. Смеситель – уж не знаю, из какого он металла, может, из золота – сколько-то тысяч! И образцы разных штор висят, их я смотреть не стала, чтобы не расстраивать свою чувствительную провинциальную психику.

В отделе «Цветы» я разговорилась с женщиной-продавцом. Оказалось, что её двоюродная сестра живёт в Самаре. Я поделилась с ней, что тоже родом из Поволжья и в Москву приехала буквально на несколько дней.

Вот именно в том магазине я и купила дочери серёжки, помнишь, я тебе их показывала? Они ещё тебе понравились, и ты сказала, что они клёвые, – спросила Ася.

– Да, помню, – ответила Катя.