Изменить судьбу

– Да ладно, просто ты моя землячка, вот и помогаю. А так меня все тут отъявленной стервой считают.

Мы снова засмеялись. Вскоре Лизка отвезла меня домой. Дома я стала выбирать песню, которую сыграю продюсеру, и остановилась на песне «Дождь» от Василины. Тем более,что она отражала настроение моей души. Вскоре заехала Лиза, я захватила гитару и с большими надеждами мы пустились в путь.

Глава 13

Через час я сидела с гитарой в студии звукозаписи с большими наушниками на голове и сама себе немного напоминала Чебурашку. И этими «ушами», и новыми ощущениями. Студия впечатляла своими размерами и дорогой аппаратурой, за которой сидел звукорежиссер. Передо мной – микрофон и аудитория в лице Лизы и продюсера: маленького волосатого мужчины с бегающими глазками. Он оценивающе разглядывал меня, и, судя по его глазам, увиденное его впечатляло. Он жестом показал, чтобы я начинала.

И я запела песню Василины. Грустную. О том, как она любит серый дождь, о том, как он похож на ее любимого. Как напоминает его глаза, его волосы, его имя… О том, как она ждет его признаний в любви, и что все бы отдала за слова о том, как он скучает по ней…

Эта песня станет хитом потом, через несколько лет. А сейчас Василина ее, скорее всего, даже не планирует сочинять. Так что она вполне может стать моей, почему нет? Главное, чтобы я была первой, и чтобы песня продюсеру понравилась. А там уж – здравствуй, слава! Ух! Мое тщеславие сладко потирало ручки в предвкушении этого момента.

Закончив петь, я не смогла сдержать слезу. Лиза хлопала в ладоши и обнадеживающе смотрела на продюсера. Но, похоже, он был не в настроении и постоянно смотрел на часы. Наконец, он произнес:

– Не, что это за слова? Я как-то смысл не уловил. Ладно, песню можно подобрать, а внешность у тебя и правда ничего, – он восхищенно осматривал меня, в его глазах мелькнула похоть. – Грудь, правда, можно увеличить размера на два, чтобы эффектнее было.

От возмущения я сначала дар речи потеряла, а потом меня понесло:

– Да у меня отличная грудь, тебе такая только снится! А песня хитовая, понятно?

Песня ему не понравилась! Что ты понимаешь? Совсем тут в Москве зажрались!

Продюсер явно не ожидал такой реакции. Он сухо произнес:

– Послушай, милочка. Оставила бы ты свой гонор. Нет – так нет, и такая грудь сойдет. У тебя эффектная внешность. Что так кипятиться? А песня… Ну, ладно, давай попробуем. Сейчас все равно других песен нет. Завтра же начнем записывать клип. Возьми завтра паспорт, подпишем контракт. Меня, кстати, Эдуард зовут. И больше не дерзи, если хочешь со мной работать!

– Хорошо, – я успокоилась и мысленно отругала себя за дурацкую несдержанность. Лиза радостно захлопала в ладоши и крикнула:

– Восходящая звезда!

На следующий день я сидела в шикарном кабинете продюсера и читала контракт.

Хм, жесткие условия. Не на ту напал.

– Все отлично, – улыбнулась я. Продюсер радостно улыбнулся в ответ. – Только изменим пару пунктов.

– Какие? – улыбка Эдуарда тут же погасла.

– Меня не устраивает, что Вы от моего гонорара будете иметь 75 процентов. 50 – максимум, – твердо заявила я.

–Ты слишком дерзкая для начинающей певицы. Откуда такая уверенность в успехе? Между прочим, я буду деньги в тебя вкладывать, и деньги не маленькие! Знаешь, сколько клип снять стоит?!

– И все же, 50 процентов для начала, пока не раскручусь… И еще, что за неустойка?

– Я не знаю, что у тебя на уме. Если вдруг пойдешь на попятную, заплатишь неустойку в двойном размере. Этот пункт категоричен, а на проценты я согласен. Посмотрим, какая из тебя певица.

В этот день мы записали первую фонограмму новой звезды – теперь я Шармель. Прослушивая ее, я едва узнала свой голос. Потрясающе нежное и берущее за душу пение. В течение следующих дней составили сценарий клипа и подобрали актеров. По сценарию моя героиня – студентка, безумно влюбившаяся в своего однокурсника. Родители разлучили влюбленных, отправив парня в другой город. Под дождем я грустно пою на улице.

Мне несказанно понравилось сниматься в клипе. Надо мной поработали профессиональный стилист и визажист. Шармель в кадре выглядела потрясающе! На роль моего парня выбрали весьма симпатичного актера. Мы невинно с ним обнимались в клипе и держались за руки. В моменты припева я пела, сидя на земле, промокшая, якобы от дождя. На самом деле, это был красивый видеоэффект.

Еще через неделю, благодаря стараниям продюсера, клип Шармель вышел на телеэкраны, а вскоре – и в радиоэфиры. Все, Вика, держись. Наступает твоя слава!

И действительно, песня быстро завоевала любовь слушателей. Мой рейтинг со скоростью звука взлетел вверх, и уже через две недели Шармель попала на первое место топ-чатов страны. Продюсер потирал руки, я упивалась славой. Боже, меня слушают по всей стране! Завидуют знакомые и подруги!

Первую неделю пришлось встречаться с репортерами – Эдуард сказал, это необходимо для пиара. Я с важным видом давала интервью и снисходительно улыбалась. Попадались и наглые журналисты, которые задавали непристойные вопросы. Например, настоящая ли у меня грудь, или с кем переспала, чтобы попасть в шоу-бизнес. Их я сразу же ставила на место. Но, прочитав затем интервью в разных газетах, была поражена. И чего только газетчики ни писали! Одни выдали, что я якобы только развелась с мужем, и, решив отомстить ему, поехала покорять Москву. Другие написали, что Шармель – подружка продюсера, и этим все объясняется, а третьи заявили, что я провинциалка и безвкусно одеваюсь. Что же, надо привыкать и все-таки дружить с журналистами.

Я бы пока не сказала, что стала популярной. По улице могла ходить спокойно, меня мало кто узнавал, автограф просили единицы. Наверное, для них Шармель была певицей-однодневкой, которая после первого хита затухнет. Не на ту напали, господа!

Звонил продюсер. Настаивает, чтобы я весь день проводила на студии, что нужно уже работать над альбомом Шармель. Вечно тычет своим контрактом. Я поехала на студию, по дороге думая, какой хит будет следующим. Мне еще нравятся песни Нюши, они тоже всегда на первых строчках. Совесть шептала мне, что хватит, свои мозги ведь есть – можно и самой сочинить, и текст, и композицию. Но не факт, что они станут хитами! Спою еще одну песню Нюши – и все! Дальше сама! Но мне как-то слабо в это верилось. Приехав на студию, я выслушала от Эдуарда нотации о моей пунктуальности.

– Ты еще не звезда! Будь добра, выполняй условия договора! Один хит еще ничего не значит! Нужно идти дальше и усердно работать! – Эдуард достал платочек и вытер пот со лба.

– А я с новой песней приехала, – решив не ругаться, взяла гитару и встала у микрофона. Эдик махнул звукорежиссеру. И только я собралась петь, как на студию ворвалась… Василина! Я этот микрофон чуть не проглотила. Она выглядела разъяренной и пугающей, но с другой стороны, стильной и милой. Средней длины золотисто-медные волосы, достаточно большие светло-зеленые глаза, на переносице шрам, широкий нос и четкая форма губ. На голове у нее кепка, в ушах серьги в форме колец, на шее серебряный крестик. Эдуард раскинул руки.

– Солнышко, привет! Какими судьбами?– продюсер с улыбкой обнял Василину, но та на него не среагировала. Она в упор смотрела на меня. А я стояла в ступоре, проглотив язык. Все ясно, я спела ее песню. Но эта песня зазвучала в эфире только в 2010 году… Неужели она ее написала настолько заранее? Зачем столько времени ее продержала? Опять ты попалась, Вика. Жизнь тебя ничему не учит!..

– Эдик, не мог бы ты меня оставить с этой… «Шармель»? – она язвительно кивнула в мою сторону. – У меня срочный разговор.

– Зайка, что случилось? – но, увидев ее безумный взгляд, продюсер поспешил покинуть студию вместе со звукорежиссером. Я сняла наушники, вышла к ней и села на стул. Было крайне трудно посмотреть ей в глаза, я молча ждала.

– Учти, я пока не обратилась в милицию, но собираюсь это сделать, если не ответишь мне на вопрос: откуда у тебя моя песня? – Василина взглядом прожигала меня насквозь, а тон ее голоса не предвещал ничего хорошего.

– Это моя песня, – стараясь говорить уверенно, произнесла я.

– И не надейся. «Дождь» – одна из моих первых песен, я написала ее еще в 15 лет, и тому есть куча свидетелей.

Тут я взглянула на нее и зло спросила:

– Почему ж ты до сих пор не выпустила ее в эфир?

– По личным мотивам, – не удосужилась ответить она. – Я жду. Кто продал тебе мою песню? Я, в принципе, догадываюсь, но хочу знать наверняка.

Василина нервничала и с нетерпением ждала ответа. Да, тут что-то очень личное… Я растерялась и не знала, что ответить. В зале повисла тишина. Василина достает сотовый из чехла и трясет им перед моим носом.

– Я звоню адвокату. Ты понимаешь, что это уголовное дело? Я упеку тебя за решетку! – По ее глазам вижу, что не шутит. Она яростно кидает стул и направляется к выходу, набирая номер.

– Стой! – кричу ей вслед. Она останавливается, убирает телефон и вопросительно смотрит на меня своим печальным и прозрачным взглядом. – Если я скажу, ты все равно мне не поверишь, но…

Заинтригованная, она возвращается и садится рядом. Боже, что говорить? Мне ничего не остается, как сказать ей правду.

– Я…я из будущего. Твоя песня вышла в эфир в 2010 году, – фу, как гора с плеч.

Василина от души смеется.

– Да, очень смешно! – она аплодирует, встает и собирается уходить. Я подрываюсь с места и нервно выкрикиваю:

– А как, по-твоему, я выиграла десять миллионов в передаче Вадима Палкина? – Василина снова оборачивается и хмурит взгляд. Я продолжаю:

– Я заведомо знала все ответы, потому что там, в будущем, видела этот эфир.