Эхо далекого прошлого

– Понятно. Кстати, по поводу ресторана. Вы знаете, что Елизавета Владиславовна кроме того случая, о котором вы рассказали, несколько дней назад была в недавно открывшемся ресторане «Синий краб»? – спросила я.

– Нет, мне ничего об этом не известно, – Александровский удивленно посмотрел на меня. – Впрочем… Деловая встреча? Она могла с кем-то встретиться в ресторане, – предположил он.

– И еще один вопрос, Илларион Григорьевич. У вашей супруги был любовник? – спросила я.

– Не знаю, – равнодушно отреагировал Александровский. – Но мне кажется, что нет, не было.

– А почему вы так считаете? – спросила я.

– Видите ли, Татьяна Александровна, Лиза практически все время проводила дома. Ну, кроме работы, разумеется. И потом… она же все время была раздраженная, даже злая. Мне кажется, что выносить мозг стало смыслом ее жизни. Кому-то больше, кому-то меньше. Я на себе испытал все сполна. Но и другие тоже страдали от ее высокомерия и холодности. Никакой мужчина не выдержит такое обращение.

«А может быть, Елизавета Александровская все-таки завела любовника, а он оказался не таким терпеливым, как Илларион, – подумала я. – Произошла ссора, и вот – результат. Но вряд ли любовник стал бы убивать Елизавету на пороге квартиры. Зачем ему светиться? Ладно, буду продолжать расследование».

– А что с друзьями? Подруги у вашей жены были?

– По-моему, она изредка только с Валентиной общалась, вроде бы они с детства дружили. Но встречались они без меня. Я Валю пару раз видел. Не хотела Лиза меня брать с собой на эти дамские посиделки.

– Учились они в одном вузе?

– Нет, в разных. Во всяком случае, в универе я с Валентиной не сталкивался.

– Где можно найти эту Валентину? Ее фамилию вы знаете? – задавала я вопрос за вопросом. Но ответов на них не получила. Илларион Григорьевич не знал фамилии подруги своей жены, не знал, и где она живет. Ладно, если девушки созванивались, в полиции постараюсь как минимум телефон Валентины выяснить. А по номеру пробить человека – не проблема.

– Илларион Григорьевич, у меня к вам последний вопрос. Может быть, были еще какие-то родственники, с которыми у вашей супруги сложились неприязненные отношения? Возможно, кто-то особенно ей досаждал, или наоборот.

– Дайте подумать… Разве что Лизин двоюродный брат, Анатолий. Очень неприятная личность. Он то ли алкоголик, то ли наркоман. Ну, в общем, такой вот тип.

– А что, между ними были стычки? – спросила я.

– Ну, Анатолий периодически клянчил у Лизы деньги, – объяснил Илларион. – Сюда к нам приходил несколько раз.

– Эти визиты происходили в вашем присутствии? – спросила я.

– Нет, просто я слышал, как Лиза по телефону выговаривала своей матери, Анастасии Александровне. Ведь Анатолий – сын ее старшей сестры, – объяснил Александровский.

– А вы знаете, где живет Анатолий? – спросила я.

– Да, как-то раз пришлось у него побывать, это на окраине Тарасова. Я сейчас уточню адрес.

– Да, пожалуйста, – попросила я.

Илларион вышел из гостиной и через некоторое время вернулся с листком бумаги в руках.

– Вот, я написал адрес Анатолия, Татьяна Александровна, – сказал он и протянул мне листок.

– Спасибо. Ну, что же, Илларион Григорьевич, вот вам моя визитка, – я вынула из сумки картонный квадратик-визитку и положила на стол, – если что-то вспомните, то позвоните мне, пожалуйста.

– Хорошо, Татьяна Александровна, – сказал Илларион Александровский.

– Да, Илларион Григорьевич, у вас есть какая-нибудь фотография Елизаветы Владиславовны? – спросила я, подумав, что фото может мне пригодится.

– Сейчас поищу, – сказал Александровский и снова вышел из гостиной.

Вскоре он вернулся с фотографией.

– Вот, пожалуйста, – он протянул мне фото.

– Спасибо вам и до свидания, – сказала я и прошла в холл.

Покинув квартиру Елизаветы и Иллариона, я решила, что стоит пообщаться с соседкой, обнаружившей Елизавету Александровскую. Разумеется, полицейские с ней общались. Но далеко не все наши граждане с доверием относятся к службе правопорядка.

Я позвонила в соседнюю дверь и практически сразу же услышала женский голос:

– Кто там?

– Откройте, пожалуйста, – попросила я. – Я частный детектив, мне необходимо поговорить с вами.

Послышался звук открываемых замков, и на пороге открывшейся двери появилась женщина лет шестидесяти пяти или чуть больше, невысокого роста и приятной полноты. Она была одета в трикотажные пестрые брюки и бордового цвета блузку.

– Меня зовут Татьяна Александровна Иванова, – представилась я соседке Александровских. – Я провожу расследование по поводу убийства Елизаветы Владиславовны. Ведь это вы обнаружили ее тело?

– Да, я. Ужас! Просто кошмар! Я до сих пор под этим жутким впечатлением! Уже вторую ночь не сплю, представляете? Но что же мы стоим? Проходите, Татьяна Александровна, в гостиную, – пригласила меня женщина.

Через просторный холл мы прошли в богато обставленную гостиную. Женщина усадила меня на антикварного вида кресло, обитое гобеленовой тканью с причудливыми цветами. Сама же она расположилась на стоявшей рядом оттоманке, которая, по всей вероятности, была из того же самого мебельного гарнитура.

– Как к вам можно обращаться? – спросила я.

– Олимпиада Константиновна, – сообщила женщина.

– Олимпиада Константиновна, как я уже сказала, я занимаюсь расследованием гибели вашей соседки Елизаветы Владиславовны. Расскажите, как вы ее нашли? – попросила я.

– Ох, это было так ужасно! – снова начала восклицать женщина. – Ведь такая молодая женщина, ей бы еще жить и жить! Все есть, и достаток, и семья, и ребенок. Девочка теперь полусиротой осталась. Ах, Кристиночка, бедный ангелочек!

– Олимпиада Константиновна, скажите, вы слышали шум в тамбуре? – спросила я, пытаясь повернуть беседу в нужное мне русло.

– Да нет, особого шума не было. Я просто уже была в холле. Собиралась выйти прогуляться, понимаете, я всегда стараюсь по утрам погулять. Да и в магазин сходить, за свежим хлебом… но тут… Ах, Татьяна Александровна, они так кричали!

– Кто кричал, Олимпиада Константиновна? – тут же спросила я.

– Вернее сказать, не «они», а она. Лиза в основном кричала, как всегда. Очередной утренний скандал. Я вот все время думаю, ну как так можно? Разве я могла бы так отвечать своему мужу, царство ему небесное? Так разговаривать с ним? Правда, мой муж был военным, полковником. Но все равно, это ничего не меняет. Так вот Лиза уже с самого утра, как сейчас выражается молодежь, начала выносить мозг Иллариону, своему мужу. Сначала отчитала его за то, что он что-то там разбил и не убрал за собой. Причем высказала ему свои претензии в очень грубой форме, да…

«Так, похоже, что Олимпиада Константиновна сейчас рассказывает мне события, которые происходили не в то утро, когда произошло убийство, а накануне, – подумала я. – Потому что, если верить рассказу Иллариона Александровского, то в то утро Илларион находился у своей девушки. Впрочем, в этом еще необходимо будет удостовериться».

– Только вы, Татьяна Александровна, не подумайте, пожалуйста, что я вот все утро стояла и подслушивала, – продолжала Олимпиада Константиновна. – Нет, ни в коем случае. Просто у нас очень сильная проницаемость стен, слышно, как чихают и кашляют, ну и разговоры частично. Так вот, Лиза все пилила и пилила Иллариона, он вроде бы отделывался короткими репликами, ну ведь он мужчина, не пристало ему скатываться до взаимных оскорблений. А потом вдруг взял и заявил, что мечтает о том, чтобы Лиза взяла и куда-нибудь исчезла. Представляете? Так и сказал: хоть бы тебя здесь не было! Ну, конечно, его можно понять, он в сердцах такое сказал после всего того, что Лиза ему наговорила. Но слышали бы вы, что потом началось! Настоящее светопреставление! Лиза обвинила его в том, что он хочет ее смерти. Так прямо и сказала: «Значит, ты желаешь моей смерти? Вот ты о чем, оказывается, думаешь?» Лиза вообще невоздержанна в словах была, могла в пылу скандала и не такого наговорить! И тут Илларион ей говорит: «Я с тобой развожусь. Дальше просто не имеет смысла оставаться нам с тобой на одной территории».

– И что же было дальше, Олимпиада Константиновна? – спросила я.

– Лиза сначала молчала, видимо, не хотела поверить в то, что только что услышала, – продолжала соседка Александровских. – Кстати, она, в отличие от Иллариона, держалась со мной при встрече всегда с высокомерием, с какой-то отстраненностью. Вот Илларион совсем не такой, он всегда приветливо здоровался и справлялся о здоровье, ну, знал, что я одна живу и сердце иногда прихватывает. Ну, так вот. Сначала Лиза молчала, а потом как закричит: «Ты что? Совсем рехнулся, что такое говоришь? Ты ничего не решаешь! Как я скажу, так и будет! Никакого развода ты не получишь, даже и не мечтай!» Она так долго кричала, а потом замолчала, видимо, выдохлась. И тогда Илларион снова четко и громко повторил, что жить он с ней не будет, что он подаст на развод. Тогда Лиза начала шантажировать его их ребенком, дескать, она не разрешит ему видеться с дочкой, а также тем, что он лишится всего их общего имущества, ну и все в таком духе. Илларион пытался поговорить с Лизой по-хорошему. Он стал убеждать ее в том, что им нет смысла сохранять их брак, ведь они постоянно ругаются. А это плохо отражается на их дочке. Илларион даже предположил, что Лиза может снова выйти замуж и ей в новом браке будет лучше, чем с ним. Но Лиза продолжала кричать, что ни за что не согласится на развод, кричала, что он должен одуматься и заслужить ее прощение. Но Илларион был непреклонен, он молча хлопнул дверью и ушел. Вы знаете, Татьяна Александровна, я вот, честно сказать, не понимаю, почему она так цеплялась за их отношения и не соглашалась на развод, – женщина покачала головой. – Какой смысл? Она ведь не любила Иллариона, это было видно невооруженным взглядом.