Оправдать любой ценой

– Минут десять, может, чуть больше. Один я бы уже пару кругов сделал, а с вами мы по прямой даже не дошли.

– Уж извини, не привыкла я по такой дороге в респираторе лазать.

Через десять минут мы с горем пополам дошли до старого покосившегося здания.

– Раньше она была намного красивее, – с грустью сказал Венчик, – это место не входило в территорию свалки, поэтому здесь и мусора не было, и посторонние люди не ходили. Я часто видел здесь множество заграничных машин. Конечно, через забор и чтобы меня не увидели, но все же.

«Раньше было лучше, да? Ну это как посмотреть». – Я посмотрела на Венчика и, пока меня снова не унесла волна ностальгии, принялась осматривать местность.

В глаза тут же бросились горы мусора, а посередине небольшое поле, как раз для двух-трех машин.

Я достала камеры и стала выбирать места для их установки. Необходимо захватить каждый уголок этого места, чтобы не было слепых зон.

Прикинув, сколько мне потребуется камер, я с сожалением вздохнула – столько у меня нет.

– Чего это у вас, Татьяна Александровна, такая кислая мина. Я даже через ваш намордник вижу.

– Во-первых, это респиратор. Во-вторых, с моим лицом все в порядке. В-третьих, лучше бы помог, чем язвил.

– Вы же знаете, я ради вас хоть на Луну. Только скажите.

– Где обычно останавливаются машины?

– Ближе к самой башне, с левого края. Машины всегда стоят рядами, и один человек остается для охраны.

– А остальные?

– Стоят под навесом, курят, говорят мало и тихо. Обычно я только вижу, как шевелятся их губы, но ни слова не слышу.

– Значит, ты все?таки подслушивал?

– Скорее, подсматривал. Мало ли они чего интересного оставят, а я тут как тут.

Используя новую информацию, я расставила камеры по периметру стоянки и под козырьком. Крошечные «жучки» поместились в щель между окнами, в трещине фонарного столба, под урной и в горе мусора. Надо бы еще поставить камеры на главный въезд, а также везде, где есть отверстия в заборе.

Я уже мысленно попрощалась с ними, так как прослужить большой промежуток времени и выжить в таком месте, пусть и немного отдаленном от сжигающего цеха, для таких малюток было невыполнимой миссией. Оставалось надеяться, что они прослужат хотя бы до ближайшей встречи у Восточной башни.

Расставив все камеры и «жучки», я все еще раз перепроверила. Нельзя было допустить ошибки. Если кто?то заметит, что за ними следят, дело можно считать проваленным.

Глаза еще раз пробежались по фотоловушкам. Если не знать, что там что?то есть, то вроде и не видно.

– Венчик, а ну-ка посмотри, – мой проводник уже заскучал, сидя на проколотой шине, – сможешь найти хоть одну? Только без рук.

Он задумчиво пригладил бороду и внимательно изучил крыльцо башни и пятачок рядом.

– Заметил несколько, но те, кто вам нужен, с такой дотошностью не осматриваются – считают это место надежным. В основном они проверяют, нет ли кого рядом.

– Ну тогда хорошо, вернемся в машину и проверим, как все работает.

Мы двинулись обратно. На этот раз дорога заняла куда меньше времени, потому что мне очень сильно хотелось уже покинуть это место, насквозь пропитанное зловонием.

Респиратор оставил на лице красные полосы. Аякс не упустил возможности посмеяться и сравнил меня с аратинга.

– Это такие попугайчики, видел их в книгах. Ну прям точь-в?точь вы, Татьяна Александровна.

– Весьма остроумно.

За пределами свалки легко так дышалось, что от настолько свежего воздуха у меня закружилась голова. Пришлось пару минут обмахиваться самодельным веером, чтобы прийти в себя.

– Теперь нужно проверить работу оборудования на расстоянии.

Я достала небольшую антенну. Чтобы качество изображения было высоким на таком расстоянии, ее следовало развернуть примерно на треть от ее максимальной длины. Конечно, когда я передам все это Кире, ему понадобится развернуть ее на полную и подсоединить дополнительные усилители сигнала. Надеюсь, они у него есть.

В машине стало тесно, поэтому, потеряв всякую осторожность, я прямо на капоте машины стала собирать и настраивать антенну. Очень скоро из машины донеся голос Аякса.

– Видно, Татьяна Александровна, – а через секунду, – а теперь не видно.

Пришлось еще немного покрутить ее, чтобы сигнал стал стабильным. Наконец, настроив ее, я радостно плюхнулась в машину, однако радость моя была недолгой. То ли я плохо установила камеру, то ли ее сдуло ветром, но одна из них упала и показывала только стену дома. Нужно было возвращаться и поправлять ее.

Выйдя из машины, неподалеку я заметила человека в синем спецкостюме. Он странно посмотрел на меня, а поймав мой взгляд, тут же сделал вид, что просто собирает лежащий рядом мусор. Меня это насторожило.

– Венчик, сходи лучше ты. Что?то у меня плохое предчувствие.

Аякс только пожал плечами. Мол, надо так надо.

– Вот возьми рацию. Нажимаешь на кнопку и говоришь. Раз, раз, проверка, – из второй рации послышалось шипение, – во, работает.

Он качнул головой и быстрым шагом стал удаляться в глубь свалки. Чем дальше он уходил, тем неспокойнее мне становилось. Машина представляла собой крепость – стекла бронированные и двери надежные. Мне мало чем можно навредить, и голова это понимала, но страх не давал мыслить рационально. Тот жуткий взгляд не менее жуткого типа с такой пугающей четкостью отложился в моей памяти, что наверняка еще долго будет пугать меня во сне.

Я достала телефон и стала читать новости, стараясь отвлечься от навязчивых мыслей. Как назло, не было ничего, что могло меня заинтересовать. Ни криминальных новостей, ни каких бы то ни было интервью с известными политиками, даже крохотного скандальчика – и того не запихали на первые полосы.

– Тьфу ты, одни кулинарные рецепты и юмористы.

Через десять минут рация зашипела. Видимо, Венчик не совсем понял, на какую кнопку нужно нажимать, и тыкал на все подряд.

– Ал…о…сл. но…ня.

– Венчик, зажми вторую кнопку снизу и говори, – на другом конце послышалось кряхтение, – на ней нарисована трубка, как на телефоне.

– Так слышно, етижи-пассатижи? – выругался он совсем несвойственно для себя.

Слышно, слышно. Подойди к левому углу башни и подними камеру. Она упала в кусты.

Мне нравилось управлять им, словно куклой. Хотя он так тряс камеру, что казалось, Венчик находится в эпицентре сильнейшего землетрясения.

– Что у тебя с руками? Она так сильно нагрелась или что?

– Я волнуюсь, – признался он, – Татьяна Александровна, пощадите, я с техникой вообще не в ладах. Вдруг я эту штуку уроню, она ж, наверно, кучу денег стоит.