Скандал в благородном семействе

– А вы тоже с Инной работаете? – отвлекла меня от мыслей мать хозяйки. – Что-то я вас у нас никогда раньше не видела?

– Нет, я впервые тут оказалась, с Эдуардом Маниным, – пояснила я ей.

– Ах, с этим лисом… – протягивая мне стакан с соком, сказала старушка. – Ему, хитрецу, только детективом работать. Уж такой проныра, из всех все выпытает – что надо и что не надо. Так что вы с ним поосторожнее, еще сболтнете чего лишнего, а он и напишет, – предостерегающе закончила она.

– Ну это уж вряд ли, – усмехнулась я в ответ, – с частным детективом ему все равно не сравниться.

– А вы что, частный детектив? – с нескрываемым удивлением на лице спросила пожилая женщина и, получив мое подтверждение, продолжила: – Это ж надо, до чего жизнь докатилась, женщины такую работу на себя взвалили! Вы как моя дочка – все ей тихо да мирно не живется, обязательно за что-то бороться надо. А вы давно этим занимаетесь?

Я присела к столу, прекрасно понимая, что старушке в таком большом доме немного одиноко. Наверняка ее дочь все время занята решением личных или деловых проблем, а с пожилой матерью ей и побеседовать некогда. Мне же старушка очень понравилась, а потому я решила дать ей возможность поговорить с кем-то по душам, тем более что в сад уже стали выходить некоторые приглашенные мужчины, а значит, побродить в нем в одиночестве вряд ли удастся.

Мать хозяйки налила мне еще апельсинового сока, и мы повели беседу. Через некоторое время мне уже было известно о ней практически все: начиная с имени и отчества и заканчивая тем, как тяжело сейчас живется старому человеку, все дела которого ограничиваются лишь стенами дома.

Как оказалось, зовут мать «табачной императрицы» Анной Николаевной. В девичестве она была Шлыковой, а с дочерью она живет с тех самых пор, как умер ее муж. Живет, в общем-то, хорошо, в достатке, да только чувствует, что никому уже не нужна – дочь ее и внуки погружены в свои проблемы, ей их не доверяют. Вот и остается пожилой женщине сидеть на кухне да следить за тем, чтобы прислуга делала все, как положено.

– Танюша, а я уж вас обыскался, – заглянув в кухню и облегченно вздохнув, произнес Эдик, а увидев старушку, расплылся в довольной улыбке. – Разве можно заставлять так волноваться человека? Не так ли, Анна Николаевна? – И, не дав той ничего ответить, продолжил: – Неужели вам меня совсем не жалко, Танюша?

Анна Николаевна засмеялась и, махнув на Эдика рукой, направилась к холодильнику, на ходу приговаривая:

– Эх, и мужики пошли, эх, и мужики… – она кокетливо продолжала качать головой, искоса поглядывая то на меня, то на Эдуарда.

– У-би-ли, о господи… убили! – донеслось со стороны зала.

Все присутствующие в кухне сразу замерли и замолчали. Крик повторился снова, но на этот раз он дополнился еще шумом и неразборчивым гулом голосов гостей. В конце концов стало совершенно понятно, что кричала женщина. Голос был именно женский, это было единственным, что было возможно разобрать.

Я поняла – произошло что-то страшное, а потому, буквально отпихнув в сторону застрявшего в дверях Эдика, выскочила из кухни и бросилась в банкетный зал. За мной следом побежала и Анна Николаевна, тоже встревоженная криком, а за ней и все остальные.

Добежать до зала мне не удалось, так как навстречу, в сторону лестницы, уже неслось несколько человек с перепуганными лицами. Я остановила одного из них, мужчину в белом пиджаке, и спросила:

– Что произошло? В чем дело?

– Хозяйку отравили, – бросил он мне и ринулся следом за остальными, ничего больше не говоря.

Я побежала за ним, не совсем еще веря в услышанное – сказанное показалось мне глупой шуткой или розыгрышем. Мы влетели на второй этаж, преодолели почти весь коридор и оказались в просторной комнате – спальне хозяйки, где уже толпилось человек десять.

Ничего не видя за спинами, я растолкала остолбеневших мужчин и посередине комнаты на полу увидела «табачную императрицу». Рядом с ней валялся разбитый фужер, осколки которого лежали в лужице.

– Ах… – раздался тихий стон у меня за спиной, а затем послышался глухой удар тела о пол.

Я обернулась и увидела Анну Николаевну, потерявшую сознание на пороге спальни.

Мужчины, оказавшиеся в комнате в этот момент, окончательно потеряли дар речи и стояли с открытыми ртами, не зная, что предпринять. Вид женщины в обмороке был для них чем-то шокирующим, а уж убитой – тем более. Пришлось взять ситуацию в свои руки.

– Ничего тут не трогайте, – бросила им я, а сама кинулась помогать матери хозяйки, распорядившись на ходу: – Кто-нибудь, принесите нашатырь. Да быстрее же!

Последние слова вроде бы подействовали на присутствующих отрезвляюще, и они бросились выполнять мое поручение. Некоторые же, в том числе и Эдик, остались стоять у двери, попеременно бросая взгляд то на одно, то на другое распростертое на полу тело. Меня это бездействие ужасно злило, но изменить я ничего не могла. К тому же, пока я копошилась возле матери, к спальне подошли и женщины, остававшиеся до сих пор в зале. Увидев печальную картину, они вовсю заголосили:

– Ох, господи, да что же это такое?.. Такие напасти на семью. Да за что ж ее, бедну-у-ю? – больше всех надрывалась синеглазая брюнетка в коротком платье со множеством оборок, делающих ее еще толще, чем она была на самом деле. – За… за что ее? – всхлипывала она.

Ее причитания подхватили остальные, и стены буквально задрожали от дружного плача. Завывания женщин действовали мне на нервы, и я, не выдержав, прикрикнула на толпящихся рядом дам:

– Да замолчите вы! Лучше приготовьте в соседней комнате постель – Анну Николаевну уложить надо. Да чего-нибудь успокоительного отыщите и за доктором пошлите.

Несколько женщин после моих слов сразу притихли, еще пару раз всхлипнули и поспешили тормошить прислугу, выспрашивая у нее, где и что можно взять.

Через пару минут весь дом всполошился, как муравейник: кто-то бегал вокруг матери хозяйки, помогая ей прийти в себя, кто-то вызывал милицию и отдавал приказания никого не выпускать из дома, а самые впечатлительные сидели в банкетном зале на диванах, всхлипывали и нервно курили. Члены же приглашенной группы «Бэри-Бэр» быстренько собрали свои вещички и готовились отбыть восвояси.

* * *

Невероятно. Кто же мог отравить «табачную императрицу» – да еще в ее собственном доме! – в то время, когда в нем находилось более тридцати человек? Впрочем, последнее для убийцы было очень даже кстати, так как вычислить его среди массы гостей и прислуги будет не так-то просто. Может быть, даже совершенно невозможно.

Я ходила взад и вперед по тому самому залу, где час назад вовсю играла музыка и звучал смех. Теперь же тут повисла угнетающая тишина, нарушаемая лишь тяжелыми вздохами, всхлипываниями и грубыми голосами приехавших работников милиции.

Последние прибыли почти сразу же, как только им позвонили, и вот теперь они шастали по дому, опрашивая всех и каждого – не видели ли они того, с кем хозяйка поднялась на второй этаж. Ничего толкового никто им сказать не мог, так как Инна Андреевна порхала по дому, как стрекоза, и в конце концов настолько примелькалась, что за ее передвижениями перестали наблюдать.

Мать «табачной императрицы» к этому моменту уже успела прийти в себя и теперь рыдала в одной из комнат. С ней рядом находился кое-кто из прислуги, а также старшая дочь убитой, мне лично совершенно не показавшаяся сильно расстроенной. Младшая же закрылась у себя в комнате и никого не пускала. Эдик и еще несколько мужчин вынуждены были ее оттуда буквально вытащить, боясь, что девочка что-нибудь сотворит с собой с горя. Теперь ее тоже успокаивали, напичкав какими-то таблетками.

– Вы, кажется, частный детектив? – обратился ко мне один из милицейских.

– Да, – подтвердила я, – а что вы хотите узнать?

– Ну, мы тут подумали, что вы своим профессиональным взглядом могли бы что-то заметить. Ну, что остальные упустили: подозрительного человека там или еще чего.

В глазах этого милиционера читалась такая надежда, что мне даже стало жаль его разочаровывать, но сказать мне было нечего.

– К сожалению, я тут была как одна из приглашенных, – сообщила я, – а не как нанятый кем-то детектив для расследования. А потому вместе с остальными развлекалась, даже не догадываясь, что день может так скверно закончиться.

– М-да… – милиционер еще пару минут помялся возле меня, затем тяжело вздохнул и поплелся к остальным.

Я же после его вопроса села и попыталась прикинуть, не показалось ли мне что-то и в самом деле подозрительным и необычным. Только ничего не выплывало в памяти. Тогда я принялась осматривать присутствующих в зале, наблюдая за их поведением и реакцией на произошедшее.

В общем-то, расследование этого убийства не являлось моей работой, так что я имела полное право бездействовать, ожидая, когда милиция со всем разберется. Но в силу своей профессии и, конечно, привычки я просто не смогла созерцать происходящее пассивно, понимая, что если могу чем-то помочь, то должна это сделать. Расследовать убийство по-настоящему, до конца, я, конечно, не собиралась, но вот вспомнить что-то, что помогло бы раскрыть тайну и обратить на него внимание органов милиции, могла.

Понаблюдав за присутствующими, я в конце концов поняла, что ни на кого, в общем-то, указать не могу, так как буквально впервые видела каждого и знать не знала, какие у них были отношения с хозяйкой. Гадать же в такой ситуации опасно, да и не совсем правильно, а потому я вскоре оставила эту затею.

Но сидеть, что называется, сложа руки я тоже не умею, вот и отправилась поинтересоваться у работников милиции, как у них идут дела и удалось ли найти в комнате что-то подозрительное или какие-нибудь следы.

По пути наверх я наткнулась на Эдика, который во всей этой суматохе не забывал и о своей работе, все время находясь в самом центре событий. У меня даже мелькнула мысль, так ли случайно он тут оказался, но я быстро прогнала ее прочь и спросила у него:

– Что удалось выяснить милиции? Нашли ли они какие-нибудь улики?

– Ты, наверное, шутишь. Где это видано, чтобы у нас все так быстро делалось? – съязвил Эдик. – Эти болваны еще два дня тут возиться будут, вместо того чтобы быстренько поработать с каждым и выяснить, кто и где был в момент убийства. А ты куда нацелилась? Желаешь им помочь?

– Да нет, я ради одного интереса за дело не берусь. Но все же любопытно.

– Любопытно! Тань, ну как ты можешь так говорить – работа сама идет к тебе в руки, бери и действуй. Тем более что ты тут была. Просто нелепо – оказаться за два шага до убийцы и не попытаться его найти. Тем более что у тебя к этому есть все способности. – Он слегка сощурил глаза и, загадочно посмотрев на меня, добавил: – К тому же я бы мог тебе помочь в расследовании.

– Мне? Или самому себе? – догадавшись, к чему он клонит и ради чего старается, переспросила я, взглянув на него насупившись.