Русская мышеловка

С этой мыслью я тщательно вымыла руки, разделась и легла в постель. Вполне еще можно поспать пару часов до завтрака.

Проснулась я поздно. Немного полежала, жмурясь на яркое зимнее солнце. До чего же удобная кровать, куда там моему тарасовскому диванчику-раскладушке. Наконец я села и рывком сбросила одеяло. Вспомнила, что случилось до рассвета. Мамочки, да что же я сплю, как ленивая кошка! Я должна быть внизу и вместе с остальными постояльцами принимать деятельное участие в суете вокруг покойника.

Наскоро приведя себя в порядок, я спустилась по тем самым ступенькам, по которым несколько часов назад волокла убитого афганца. Пришлось заставить себя не бежать, а чинно шествовать, как и полагается человеку с чистой совестью.

В темноватой столовой было пусто, только хозяин, синьор Альдо Гримальди, сверкая лысиной, протирал стаканы белоснежным полотенцем. На Альдо были белая рубашка без галстука и красный вязаный жилет.

Я огляделась. Стойка бара находилась в конце зала. Высокие табуреты были расставлены в ожидании посетителей, но сейчас там никого не было. Включая моего дорогого покойника.

– Э-э, доброе утро, – пробормотала я, приближаясь к хозяину. Альдо вполне дружелюбно взглянул на меня своими кроличьими глазками и поинтересовался:

– Синьорина желает кофе? Или, может быть, полный завтрак?

– Только кофе, и покрепче. А где остальные постояльцы вашего замечательного отеля?

Хозяин поднял стакан, изучил его на просвет, кивнул с видом ювелира, только что удачно огранившего очередной алмаз, и принялся за следующий.

– Господа катаются на лыжах. Погода сегодня великолепная. Синьорина желает кататься?

Та-ак, судя по всему, неизвестный злоумышленник сломал мой собственный сценарий. Господа катаются на лыжах? Ясное дело, труп до сих пор не нашли. Интересно только, куда он подевался. Внезапно ожить, встать и уйти самостоятельно Александр точно не мог, уж в этом я разбираюсь. Значит, пока я спала и видела чудесные сны, кто-то прокрался в бар и похитил тело убитого. Зачем? Очевидно, чтобы отвести подозрения от себя, раз уж не удалось повесить это убийство на одинокую русскую туристку.

Судя по безмятежному виду, хозяин ни о чем не подозревает. Проявлять излишнее любопытство опасно: рано или поздно труп найдется, привлекать к себе ненужное внимание ни к чему. Значит, будем делать вид, что ничего не произошло. Будем пить утренний кофе и изучать обстановку.

Я улыбнулась хозяину.

– Не возражаете, если я осмотрю отель? Честно говоря, в день приезда я была настолько усталой, что толком и не разглядела ваш «Швацберг». А мне так интересно!

Хозяин просиял.

– Разумеется! Леон вам все покажет. Эй, Леон, иди сюда! Где ты прохлаждаешься?

За спиной хозяина возник подросток точно в таком же наряде: белая рубашка, вязаный жилет, мешковатые штаны. Единственным напоминанием о том, что XXI век уже наступил, были кроссовки Nike. Выражение лица у парня было вполне доброжелательным, правда, глаза оказались скошены куда-то к носу. Передние зубы торчали вперед, как у зайца. Брекеты тоже не добавляли привлекательности, так же как и очки, круглые, как у Гарри Поттера, только с толстыми линзами.

– Спасибо, я сама найду дорогу, – я попыталась было отстоять свою свободу. – Не стоит отвлекать Леона от его занятий.

Осмотреть территорию отеля мне нужно было не из любви к красивым видам. Прежде всего меня интересовал труп. Вдруг его просто перенесли в другое место? Совершенно ни к чему, чтобы за мной таскался хозяйский соглядатай. Да еще такой странный.

– Что вы, – просиял Альдо, – никакого беспокойства. Это обязанность Леона – знакомить гостей с нашими правилами. Будь добр, дорогой, покажи гостье подъемник, кладовку, где хранятся лыжи, и все остальное.

Леон склонил лохматую голову.

– Пойдемте, синьорина, покажу вам канатную дорогу.

Протестовать было глупо, и я послушно отправилась следом за ним. Единственное, что мне удалось, – настоять на том, чтобы начать осмотр не с лыжной трассы, а с самого отеля. Роль любопытной туристки оказалась мне в итоге даже на руку – теперь у меня было полное право заглядывать во все потайные закоулки.

«Шварцберг» представлял собой старое, но еще очень крепкое строение из мореной сосны. Три этажа вмещали пятнадцать номеров. Подозреваю, что нога дизайнера по интерьеру никогда не ступала в эту обитель, и все же было в этом старом отеле какое-то очарование. Темный деревянный пол покрыт блестящим лаком, кованые светильники под старину льют теплый желтый свет. На коврах сцены охоты в духе примитивистов, а в номерах, к счастью, ни единой картинки с пошлыми видами – ни коров на зеленых лугах, ни веселых детишек, ни собачек.

И правильно. Зачем украшать интерьер картинками, если достаточно выглянуть в окно, и перед глазами предстанет величественная и жутковатая картина – круто уходящий вниз склон горы, нитка подъемника, сверкающие на солнце опоры канатной дороги и темные суровые ели на горизонте. На самом деле они громадные, но отсюда кажутся небольшими. И всюду, куда ни бросишь взгляд, – снег, снег, снег. А здесь, внутри, уютно и безопасно: толстые стены, надежные окна, плотные занавески, которые так приятно задернуть наглухо, когда снаружи метель.

Признаюсь, «Шварцберг» меня очаровал. Такой уютный, такой нарочито старомодный! Да, синьору Гримальди не откажешь в чувстве стиля и отменном вкусе. Интересно, чем хозяин занимался раньше? Или всю жизнь провел на высоте двух тысяч метров над уровнем моря?

Я просила проводника показать то одно, то другое. Мой энтузиазм оказался заразительным, и постепенно мой спутник, бормотавший поначалу заученный текст из рекламного проспекта о горячей воде и ортопедических кроватях, воодушевился. Теперь он уже с азартом распахивал передо мной очередную дверь. С дикцией у мальчика в самом деле были проблемы, роль гида, скажем прямо, подходила ему не слишком. К счастью, я не особенно нуждалась в его пояснениях.

Итак, что же я выяснила. Отель стоит на склоне горы, довольно крутом, под защитой двух громадных скал. Называются они Пальцы дьявола и представляют собой подобие буквы V, или «козы», которую показывают на рок-концертах. Пальцы укрывают здание от ветра. Фундамент отеля, надо же, врезан в скалу.

Выяснив эти удивительные подробности, я упросила Леона провести меня в подвальное помещение. Особенно заинтересовала меня кладовая.

– Давай, дружок, покажи, где у вас хранятся припасы!

Устоять перед моим напором было трудно, и мой провожатый послушно открыл тяжелую дверь из почерневшего дерева.

Что ж, господин Гримальди наверняка немало экономил на холодильнике. Здесь было чуть ниже нуля, от дыхания курился слабый пар, а гранитные стены были покрыты легкой изморозью. Длинные ряды коробок с консервами и полки, уставленные продуктами, внушали надежду, что, даже если на «Шварцберг» опустится лавина, голодная смерть его обитателям не грозит.

Винтовая лестница вывела нас наверх. Леон провел меня по всем трем этажам маленького отеля. Разумеется, комнаты были закрыты, и выяснить, не спрятан ли там труп, не представлялось возможным. Зато все остальное я тщательно осмотрела, даже вышла на террасу. Вид оттуда, надо признаться, открывался умопомрачительный, разве что несколько мрачноватый.

Наконец я поняла, почему «Шварцберг» не так популярен, как отели и пансионаты Гриндевальда. Несмотря на солнечный день, этот вид никак нельзя было назвать открыточным. Голые черные скалы, между которыми проложена лыжная трасса. Чуть в стороне трасса для сноубордистов и саночников. На снегу там копошились фигурки в ярких куртках. Обе трассы, и лыжная, и саночная, уходили в мрачную зелень леса. Оттуда тянулась нитка подъемника, которая обрывалась на площадке для горнолыжников.

Яркие желтые кабинки медленно ползли по тросу, отсюда казавшемуся серебристой паутинкой. Канатная дорога держалась на столбах, похожих на опоры ЛЭП. Впечатление было таким, что очередному порыву ветра ничего не стоит оторвать хрупкие желтые капсулы и сбросить их вниз, в снег.

Конечно, я знала, что подъемник вполне надежен. Именно таким способом я прибыла в «Шварцберг», да, собственно, другого и не существовало. Сюда не ездили автобусы, не ходили поезда, не летали самолеты. Пилоту вертолета, которому вздумалось бы посадить винтокрылую машину на этом склоне, тоже не позавидуешь. В день приезда таксист просто высадил меня на стоянке у подъемника и укатил, а я купила билет в один конец и забралась в кабинку.

Интересно, что подъемник работал не всегда, а только когда находились желающие подняться или спуститься. Поступал сигнал, техник включал рубильник, начинали вращаться гигантские барабаны, и вот уже тросы скользят над крахмальными сугробами и кабинка раскачивается на ветру, возвещая прибытие очередного гостя во владения Альдо Гримальди.

На площадке, откуда начиналась лыжная трасса, сейчас суетилось что-то слишком много людей. Надо же, а ведь заводчик померанских шпицев уверял, будто «Шварцберг» – необычайно уединенное место, малолюдный отель, и я склонна была ему верить. Здешние трассы, скажем прямо, сложны для неподготовленных сноубордистов и лыжников, а у подготовленных имеются свои накатанные места. Да и уровень комфорта в «Шварцберге», что бы там ни думал о себе господин Гримальди, на пять звезд не тянет. Горячая вода в номерах и ортопедические кровати – это прекрасно, кто спорит, но современного туриста этим не удивить. Природа же в окрестностях «Шварцберга» мрачновата, что и говорить. Да и заняться здесь, помимо катания, особенно нечем. Это значит, что из списка потенциальных гостей можно смело вычеркнуть семьи с детьми, влюбленные парочки, туристов старше пятидесяти и лыжников невысокого класса. Да и дорого здесь – никаким студентам не по карману. Получается, отель синьора Гримальди рассчитан исключительно на чокнутых экстремалов с солидным счетом в банке и нелюдимых мрачных сонь. Забавно – получается мой точный портрет!

Может быть, летом здесь все выглядит веселее, но пока в качестве музыкального фона хочется включить хорал, а вовсе не легкую музыку.

– Леон, у вас круглый год так много постояльцев? – Я кивнула на пестрые фигуры на снегу.

– Увы, синьорина. Обычно в «Шварцберге» много свободных номеров.

Название отеля в исполнении этого шепелявого юнца звучало как «Фварцберг».

– Серьезно? – Я продолжала изучать разноцветную компанию внизу. – Слушай, а тебе здесь не скучно? Ты школьник?

Леон с укоризной взглянул на меня:

– Школу я уже окончил. Сейчас помогаю дяде.

– О, так хозяин – твой дядя? Как мило.

Некоторое время я наблюдала, как он возится со своим смартфоном. Судя по мычанию, блеянию и жизнерадостному хрюканью, которые издавало это чудо техники, Леон играл во что-то вроде «Фермы». Бедняжка, не исключено, что школа, которую он окончил, была вспомогательной.

– Скажи, а кто сейчас проживает в отеле?

У такого типа стоит выведать как можно больше. Есть все шансы думать, что о нашем с ним разговоре не узнает никто из посторонних.

Со страдальческим видом Леон оторвался от игры и принялся перечислять: