Тайное правительство. Иерархия

– Моем Институте? – переспросила я, всё ещё не веря в то, что попаду в свой обожаемый мир наяву.

– В нашем Институте! – кивнул страж.

Я достаточно смутно помню то, что случилось дальше.

Мы вышли во двор. Курортный городок спал болезненным глубоким сном. Все огни в домах потушены. Все собаки молчат. Откуда-то сверху в меня ударил луч ослепительного света, а через секунду перед моим носом материализовалась лестница.

– Прошу садиться на корабль, – прогнусавил страж.

Я поднималась по лестнице и вспомнила вдруг одного библейского героя – Иакова. Я усмехнулась, подумав о том, что и перед ним некогда разворачивалась похожая лестница в небо. Якобы во сне. Но во сне ли?

Моя лестница привела меня не на небо. А в довольно просторное помещение с множеством пультов управления, как в диспетчерской, а так же экраном полусферической формы. Удивительно, но находясь под самым пузом корабля, я его не видела! Корабль просто сливался с ночным небом. Он был просто пятном без звёзд.

Страж предложил мне удобное кресло. Я помню, что села в него…. А потом я очнулась уже в Лабрине. Ни полёта на корабле, ни того, что было, дальше до момента моего пробуждения в отеле Института Высшей магии я не помню. А о том, что происходило в самом Институте, я подробно описала в своём романе «Перевёрнутый мир».

Я могу вам прислать роман, Лиза….»

«Здравствуйте Хэуин! Пришлите мне роман! Прошу вас, пришлите!»

И она прислала. Роман о Перевёрнутом мире. Роман о своей жизни в городе посвящённых Лабрине. С дрожью в руках я открыла файл с текстом и стала читать.

Часть 2

Не думаю, что мой роман когда-либо прочтут. Знаю, что пишу в стол. Сейчас наступило время, когда люди не любят задумываться, вникать во что-то, тем более в чужую жизнь. Информацию воспринимают разжёванную, ясно и чётко изложенную, философствования, размышления не приветствуются.

И все же, я обращаюсь к тебе, мой неведомый читатель. Не суди меня строго. Я написала странный роман. Противоречащий литературным канонам. Я создала фантасмагорию, в которой повествование от первого лица (моего) сочетается с повествованием от третьего лица (судьбы других персонажей). Не знаю, как по-другому описать ту невероятную жизнь, которой я жила в Лабрине. Знаю – осудит меня взыскательный читатель за корявость стиля и построение сюжета, но что поделаешь, я не писательница. Я лишь рассказчица той странной истории, что со мной приключилась.

Перевёрнутый мир

В безвременье рассвет.

Когда солнце приподнимается над краем далёкого леса, из темноты выходят двое.

Высокая девушка и маленькая девочка. Королева Тиа и девочка – Смерть.

Они, словно дети, взявшись за руки, по кошачьи мягко ступая, идут навстречу восходу.

– Какой плотный сегодня туман!– возмутилась королева.

– Он всегда такой…– безучастно ответила Смерть.

– Мокро и холодно! Мои волосы опять заплелись в мелкие кольца, не расчесать!

– Они у тебя цвета восходящего солнца. Посмотри – огнеподобные.

– А у тебя – платиновые. Как у стариков… Не могу смотреть в твои глаза. Будто прыгаю со скалы… Голубой цвет перетекает в синий, как это небо.

– Красиво, правда? – голос девочки глохнет в тумане.

– Да, не очень… Надоело! – королева степенно кивает, – Здесь всегда красиво. И одиноко. Нереальная тишина! Ни пения птиц, ни стрекотания кузнечиков, и возни полевых мышей.

– Потому что здесь нет, и не будет ни птиц, ни кузнечиков, ни мышей.

Туман поглощает все голоса и очертания. Сначала исчезает девочка. Сливаются с золотом лучей огнеподобные кудри, и только усталые глаза девушки – королевы не желают исчезать, словно капли росы сине – голубого утра.

Где-то в далёком прошлом Единого мира.

До самого горизонта, куда не оглянись – жёлтые барханы ослепляющего песка, который не вынуть из-под изнурённых век. Ни капли воды…

Раскалённый воздух нехотя остывал, словно не желая расставаться с живым огнём неуёмной Неспящей звезды.

– Мир умирает… Последняя Битва истощила меня, и нет сил вернуть мой Мир к жизни. Уцелевших людей подберут Бессмертные, может быть – и животных. Хватит ли у них кораблей?…

Словно в ответом на её вопрос, на горизонте стартовали первые корабли Бессмертных. Позади только чёрные руины и радиационные бури, превратившие все живое в прах.

– Когда-то меня ласкали волны моего Океана. Пляж стал пустыней, вода отравлена. Когда-нибудь вернутся ли на эту планету?! Нет надежды…

Рыжеволосая королева в последний раз окинула взглядом сожжённое пространство. Битва не прошла бесследно для планеты. Скоро она сорвётся со своей оси, и будет беспорядочно кувыркаться, пока не покроется льдами и вечной тьмой. Разрушен купол Бессмертных, основа всего живого на планете. Как ни прискорбно, но, ни Создателям, ни Завоевателям здесь уже делать и делить нечего. Вечность поглотит всех участников Последней битвы, и победителей, и побеждённых.

Глава 1

Под Землёй, как и в безвременье, бывает туман.

Такой вязкий, тягучий. И сейчас он стелиться там внизу, у самого фундамента отеля Института Высшей магии. А я смотрю на туман с четвёртого этажа. Смотрю на объятый тишиной влажный парк, который почти совершенно утонул в белой пелене.

Я попала в Лабрин в середине лета. Впрочем, в Перевёрнутом мире всегда лето. Это очень странный мир. Совершенно фантастический. И теперь я знаю, почему он перевёрнутый.

В Большом мире, из которого меня так внезапно забрали, существует теория, не очень популярная среди учёных традиционалистов – это теория полой Земли. Кратко суть её заключается в том, что внутри Земли существуют обширная полость с атмосферой, водой и маленькой внутренней звездой. Легенды Большого мира по-разному описали внутренний мир Земли. Шамбала, Агхарта, Христианский Ад. Но действительность несколько иная, чем её представляли человеческие фантазии. Когда я ещё жила в Большом мире, мне попалась одна статья. Вот отрывок из неё: «В 1818 году американский инженер Джон Кливз Симмс  обратился к американскому конгрессу с просьбой профинансировать экспедицию по поиску прохода внутрь земли, 15 апреля 1818 года члены конгресса США, директора университетов и некоторые крупные учёные получили такое послание: «Всему миру. Я заявляю, что земля полая и обитаема внутри. Она состоит из нескольких твёрдых концентрических сфер, помещённых одна в другую, и имеет у полюсов отверстия от 12 до 16°…Мне нужно сто смелых спутников, чтобы выступить из Сибири в конце лета с северными оленями на санях… Я обещаю, что мы найдём тёплые и богатые земли, изобилующие полезными ископаемыми и животными, а может быть, и людьми… Берусь доказать истинность сего высказывания и готов исследовать внутренность Земли, если мне помогут в этом предприятии. Клив Саймс, бывший капитан от инфантерии». Деньги ему, конечно же, не выделили, и даже не стали вникать в его теорию, хотя затем у него появилось множество последователей».

А Джон, между тем, оказался ой как прав. Концентрические сферы существуют. Большинство из них называют закрытыми зонами Перевёрнутого мира. А центральная, последняя сфера, та самая, где светит второе солнце и есть мир, в котором находится город посвящённых Лабрин. Впрочем, здесь же находится и Шамбала. Это тоже город. Мир богов состоит из маленьких симпатичных городков, утонувших в зелени лесов. Чистый мир, пьянящий насыщенный кислородом воздух. Такое ощущение, что этот мир никогда не знал цивилизации, а между тем, здесь обитает цивилизация, которую человечеству трудно себе представить. Но об этом я расскажу позже…. Об этом я буду рассказывать на протяжении всего своего повествования.

Итак, я оказалась в мире вечного света. Сначала мне было безумно трудно привыкнуть к тому, что день никогда не заканчивается. И чтобы наступила в комнате ночь, её нужно делать с помощью плотных штор. В первые дни пребывания в Лабрине меня преследовало стойкое дежавю. Будто бы я уже жила в мире вечного света, где звезда никогда не заходила за горизонт. Впрочем, в Перевёрнутом мире нет горизонта. Здесь даль теряется в тумане. В Перевёрнутом мире много тумана. Вечный парниковый эффект.

В белой пелене утопают леса, реки и красноватые холмы. Туман перемешается, живёт своей особенной жизнью и порой кажется мне неведомым существом, похожим на гигантского спрута. В Лабрине и его окрестностях невероятно красиво. Цвета намного ярче, воздух прозрачней. И если бы не туман, то мне кажется, я смогла бы разглядеть гигантскую вогнутую сферу. Увидеть, как я видела её во сне. Но явь отличатся от сна. В яви ты не можешь видеть всё сразу. Ты видишь только часть громадного целого. Но даже эта часть производит на тебя потрясающее впечатление.

Меня поселили в отеле Института Высшей магии. Выделили уютный отдельный номер. В нем широкая кровать, шкаф с забытыми кем-то вещами, на потолке интересная лампа с абажуром из искусственных цветов, весёлые в бабочках занавески под тяжёлыми плотными тёмно-синими шторами, небольшой письменный стол с резными выдвигающимися ящичками. Из окна открывается вид на вход в парк Института. С высоты четвёртого этажа можно разглядеть выложенную серым камнем дорожку, ведущую к мраморному фонтану, печально склонившие головы чёрные статуи и густые лиственные деревья парка. Здесь так спокойно и тихо. Не слышно шума машин. Они шныряют там, на улицах города. А Институт и его отель находятся в некотором отдалении от магистралей Лабрина. В свой первый «вечер», когда стрелки на часах указали на цифру двадцать один[3 - В Перевёрнутом мире используются часы с разметкой в 24 деления.], я, плотно задёрнув шторы и погрузив комнату во мрак, размышляла о своей судьбе. А она у меня несколько странная с самого появления на свет.

Я не знаю своих биологических родителей. Они погибли в железнодорожной катастрофе. Может показаться странным, но я помню эту катастрофу, хотя когда она случилась, мне было две недели от роду. Мне часто снились во сне искорёженные вагоны. И мерзкий скрежет металла. И крики