Время уходит в вечность. Памяти моей матери

Время уходит в вечность. Памяти моей матери
Марина Халеева

Самая большая утрата для каждого человека – это смерть любимой матери. Как пережить случившееся и смириться с мыслью о потере? То, что с нею связывает, навсегда остаётся в сердце, помогая поддерживать её чистый и светлый образ, ведь любить свою маму невозможно перестать никогда.

Время уходит в вечность

Памяти моей матери

Марина Халеева

Моей матери Потяговой

Августе Васильевне

© Марина Халеева, 2020

ISBN 978-5-0051-0784-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Господь Отец наш небесный! Услышь моление моё, утоли скорбь и печаль мою о разлучении с горячо любимой матерью моей, отошедшей к Тебе! Не отними от неё милости Твоей и прости ей все прегрешения вольные и невольные, ведением или неведением, словом ли, делом или помышлением, сотворённые ею в жизни. Помилуй и упокой душу её в Царстве Твоём небесном, где нет ни боли, ни скорби и никакого стенания. Удостой её вечно пребывать в любви Твоей и славить имя святое Твоё. Вечный покой даруй ей, Господи, и сотвори ей вечную память. Аминь.

Я и Господь. Больше никого. И во мне – только память о матери.

Я подхожу к книжному шкафу, где за стеклянной дверцей на полочке среди ярких обложек и Даниных детских поделок – нашего с ним совместного творчества – стоит большая цветная фотография недавно ушедшей в вечность моей дорогой мамы.

Тёплый и ласковый взгляд, каким она и смотрела на меня всегда. Мягкая смущённая улыбка на слегка тронутых помадой губах.

Фотографироваться в День рождения или рядом с наряженной новогодней ёлочкой – давняя традиция нашей семьи.

Фотографии печатались, складывались в многочисленные альбомы в надежде, что выросший, рано оставшийся сиротой Даня, сын моего брата, получит эти альбомы как свидетельство своего всё-таки очень счастливого детства.

С какого бы возраста мы не начинаем помнить себя, наши воспоминания неразрывно связаны с образом матери. Память избирательна, она сохраняет моменты лишь самых сильных и глубоких эмоциональных переживаний, особенно ярких впечатлений детства.

Вот мама учит меня плавать. Я лежу животом на её вытянутых руках и изо всех сил колочу по воде ногами, отчего весёлые брызги разлетаются сразу во все стороны. Мне совсем не страшно: её руки удерживают меня на поверхности, не давая опуститься ниже, к кажущемуся мне далёким песчаному дну.

Я всматриваюсь в нечёткие, слегка размытые изображения на сохранившемся у нас небольшом чёрно-белом снимке и улыбаюсь: сверкают на солнце мои отмытые до белизны пятки, маме же вода достаёт едва до колен!

А вот я гуляю с подружками во дворе около дома. Склонившись над грязной лужей, опускаю в самый её центр кусочек белого школьного мела, выпрошенный у мамы для рисования на асфальте. Огромный бумажный кулёк с этим мелом хранился у нас вместе с продуктами в шкафчике под окном. Маме всегда не хватало кальция, и она покупала мел, чтобы просто его есть.

Мелок медленно набухал, увеличивался в объёме и, потревоженный прутиком, окрашивал лужу в мутный белёсый цвет. Дома восторженно делюсь с мамой своим открытием, но новый кусочек, увы, не получаю…

В своём дошкольном детстве я очень завидовала маме, что она может ездить в транспорте с билетом, который мне по возрасту ещё не полагался. Не утешало меня даже то, что свой билет она всегда сразу отдавала мне. Мы ехали дальше, и я, крепко сжимая его в руке, чтобы не потерять, была, как и все остальные, «обилеченной» пассажиркой.

И вот однажды, возвращаясь из детского сада, мы подошли с ней не к нашей остановке, с которой обычно и уезжали домой, а к той, которая была напротив неё на противоположной стороне дороги.

Я очень удивилась, ведь транспорт от этой остановки шёл в обратную сторону! Мама объяснила мне, что сначала мы с ней проедем до конечной. Это было совсем недалеко, следующая остановка как раз и была конечная.

– Потом автобус развернётся, и мы поедем домой!..

В каждую сторону полагалось брать отдельный билет. Мама сразу купила его у кондуктора, а когда мы поехали обратно, приобрела ещё один.

Так у нас оказалось сразу два билета: по одному на каждую! Я была счастлива, хотя в глубине души, конечно, понимала, что эти оба билетика мамины и она всё это затеяла только для того, чтобы порадовать меня.

Случались ли когда-нибудь ещё такие чудесные поездки? Не знаю… Наверное, нет, лишних денег в семье никогда не было.

Помню, когда я болела, мама старалась укутать меня потеплее, хотя мне и без того было жарко. Разрешалось только иногда взмахивать одеялом, чтобы немного охладиться.

Один раз, когда я заснула днём, к нам пришла медсестра, чтобы сделать мне укол. Обе, видимо, решили меня не будить. От укола я резко дёрнулась и потянулась рукой к больному месту.

Ничего не понимая со сна, сжала покрепче кулачок и, защищаясь, крикнула:

– Сейчас ка-ак дам!..

В один из дней мама должна была ненадолго уехать на работу, ей там было нужно заполнить какие-то бумаги.

Мне пришлось остаться дома одной.

– Ты поспишь, немного поиграешь, я сразу и приду! – уговаривала она меня.

Вечером отец, кивнув на меня, спросил у мамы:

– Плакала?

Мама ответила:

– Нет, только когда я пришла.

Кому же ещё я могла пожаловаться? Только ей, которая и оставила меня одну!..

Летом она приезжала ко мне на дачу, куда вывозили на отдых наш детский сад. Мы гуляли с ней по бережку небольшого озера. Я вглядывалась в воду, пытаясь разглядеть на дне пиявок, за которых принимала медленно колышущиеся в воде водоросли.

– Пиявки! Пиявки! – повторяла я, втайне наслаждаясь произношением этого противного и как будто немного вре-е-едненького словечка.

Пиявки занимали всё мое воображение, и я даже почти не обратила внимания на слова мамы, что, когда я приеду домой, – тут я всегда пожимала плечами, рассказывая потом об этом своим подружкам, – меня будет ждать неизвестно откуда взявшийся братик!

Огромной трагедией для меня стало то, что из-за появления в семье маленького ребёнка, а в детский сад нужно было ездить с пересадкой из одного конца города в другой, меня стали оставлять в нём на «круглые сутки».

Это когда в садике проводишь не только целый день с утра и до вечера, но даже ночуешь там! А домой возьмут… лишь на выходные.

Мама приезжала за мной при любой возможности, но как тяжело мне было с ней расставаться на следующее утро!

Дома мы оказывались, когда на улице было совсем темно. Я и поиграть-то как следует не успевала, надо было уже ложиться спать.

Ночь казалась такой коротенькой, будто её совсем и не было, рассвет наступал внезапно и быстро.

Я крепко цеплялась за полы маминого зелёного пальто. Помню, как мне говорила воспитательница:

– Ты так все пуговицы у неё на пальто оторвёшь!