Первая мировая война

Ухудшились отношения между Россией и Германией. Германский император Вильгельм II как-то сказал:

«Я ненавижу славян. Я знаю, что это грешно. Никого не следует ненавидеть, но я ничего не могу поделать: я ненавижу их».

Вильгельм II приходился российскому императору троюродным дядей, а императрице Александре Федоровне и британскому королю Георгу V – кузеном. Николай II и Георг V по материнской линии были двоюродными братьями, они так и обращались друг к другу – «кузен Ники» и «кузен Джорджи», при этом были внешне похожи друг на друга почти как близнецы.

Почти все королевские семьи Европы были в родстве друг с другом и находились в весьма дружеских отношениях. Но родственные связи отходили на второй план, когда в дело вступали интересы политики и экономики, вооруженных сил и военных заказов. Закон здесь был один – «то, что не захватываешь ты, захватывают другие». В этой борьбе Германия и Австро-Венгрия образовали коалицию, к которой позднее присоединилась Италия. В свою очередь, Франция и Россия объединились в военный союз, названный Антантой (от французского l'Entente cordiale – «сердечное согласие»). Вскоре к ним присоединилась Великобритания.

Конфликты между этими государствами вспыхивали пока далеко от столиц. Там, в Азии и Африке, одни споры решались деньгами, другие – стрельбой. Некоторые выносились на мирные конференции, где стороны пожимали друг другу руки, подписывали договоренности и… нарушали их уже на следующий день.

1913 год. В России прошли празднования в честь 300-летия дома Романовых, создан «Русский балет» Дягилева, Казимир Малевич написал «Черный квадрат».

В этом же году другой художник переехал в Мюнхен из Вены, где не смог поступить в художественную академию. Звали его Адольф Гитлер…

Во Франции режиссер Луи Фейад снял первую серию фильма «Фантомас», а в Швеции писатель из индийской Бенгалии Рабиндранат Тагор получил Нобелевскую премию по литературе.

Русские по-прежнему ездили на немецкие курорты, а немцы на Лазурный берег Франции. Но за этой безмятежной жизнью старой доброй Европы уже виднелись штыки, пушки и линкоры.

Май 1914 года. Санкт-Петербург

Из Летнего сада волнами наплывал аромат сирени. Нарядная публика наслаждалась весенним теплом. Поодаль, у самого парапета набережной, прогуливались два элегантных господина – министр иностранных дел Сергей Дмитриевич Сазонов и премьер-министр граф Владимир Николаевич Коковцов.

– Итак, – начал премьер-министр, – что вы хотели мне сообщить? У вас дурные новости?

– Увы. Порадовать нечем. Последние сведения из посольств оптимизма не вселяют. Сплошь ноты, протесты и ультиматумы.

Теплый ветер принес из сада обрывок вальса – там играл духовой оркестр. Премьер-министр, помолчав, раздумчиво произнес:

– Что же… Это вполне ожидаемо. Французы ненавидят немцев, немцы ненавидят и французов, и русских. Русские – австрияков. Даже наши союзники боятся нас за наше стремление в Средиземное море… Все сплелось вот так, и сейчас уже никому не развязать этот клубок.

– Но кто-то же должен и уступать? Так ведь?

– Шесть империй, Сергей Дмитриевич. Шесть! А империи не уступают. Никто из нас не отступит и не уступит…

Прогулка продолжилась в тяжелом молчании. Вдали набирал силу модный вальс «Осенний сон». Садилось солнце. До войны оставалось меньше двух месяцев.

Июнь 1914 года. Германия, курорт Бад-Киссинген

В небольшом курортном городке готовился праздник. На центральной площади строили декорации, сновали рабочие, стучали молотки, поодаль репетировал небольшой оркестр.

Бад-Киссинген недавно вошел в моду, и на его узких улочках можно было встретить состоятельных отдыхающих из всех стран Европы. Немало было и русских. В уютном отеле, подальше от общей суеты, обосновался генерал Алексей Брусилов с супругой.

Брусилов Алексей Алексеевич (1853–1926) – генерал от кавалерии, командир корпуса. За Русско-турецкую войну 1877–1878 годов награжден тремя боевыми орденами. Известен всей Европе как выдающийся эксперт по конному спорту.

Брусилов не любил шума и толпы и днем предпочитал отсиживаться в отеле. Его жена порой пыталась вытащить его немного поразвлечься. Придя с прогулки, она с порога заявила:

– Алексей Алексеевич, ну что же вы снова сидите, как сыч. Надо встряхнуться. По всему городу расклеены афиши, обещают грандиозный праздник. Вечером на площади. Не хотите ли?

Брусилов аккуратно свернул газету.

– Наших много будет?

– Думаю, да. Но что же с того? Сейчас в Киссингене русских – почти как немцев. Да и на представлении будет что-то такое из русской истории. Я видела декорации, там явно узнаются купола Василия Блаженного.

– Вот как? Ну, что ж, давайте полюбопытствуем.

Вечером центральная площадь Киссингена представляла собой причудливое зрелище. Все, что только можно, было украшено германскими флагами и гирляндами цветов, а посреди площади возвышался макет Кремля. Оркестр старательно и торжественно играл поочередно «Боже, царя храни» и «Коль славен…». Брусиловы, чуть поодаль от толпы, наблюдали за представлением. Начался фейерверк. И вдруг одна из петард случайно упала на декорацию и подожгла ее. В считанные секунды макет Кремля охватило пламя. Из толпы раздались крики одобрения на немецком языке. Оркестр заиграл увертюру Чайковского «1812 год». Под торжественные, победные, ликующие аккорды русские, оторопев, с ужасом смотрели, как горит фанерный Кремль, а немцы уже ревели от восторга.

Надежда Брусилова вцепилась в локоть мужа:

– Господи! Алеша! Так вот в чем дело! Вот чего им хочется!

Брусилов стоял, словно окаменев. Из толпы раздался чей-то крик:

– Ферфлюкторы проклятые, а вы забыли, как русские казаки Берлин спасали!

Брусилов очнулся.

– Да, основательно забыли, и не только это, но и многое другое, – проговорил он тихо, как бы про себя. – И забыли, и не учли.

Он решительно взял жену под руку:

– Пойдемте.

Надежда Владимировна все оглядывалась, жалостливо вздыхала. А генерал Брусилов шел прямо, вытянувшись в струну, как на параде. За его спиной рушились обгорелые остатки куполов и башен.

На следующий день все было как обычно – чистенькая площадь Киссингена и множество русских курортников, поправляющих здоровье минеральными водами. Все сделали вид, что ничего особенного не случилось, – так, досадная накладка. Никто не хотел верить, что этой безмятежной жизни может хоть что-то угрожать. Впрочем, так же думали миллионы жителей Европы.

Германия, Англия и Франция готовы были в любой момент начать войну за новые территории.

Австро-Венгрия и Россия находились на волосок от конфликта из-за Боснии и Сербии.

Российский флот был готов нанести удар по Турции, чтобы раз и навсегда открыть себе путь в Средиземное море.

Европа походила на бочку, набитую порохом, со вставленным в нее фитилем. Оставалось лишь поднести спичку.

Германская армия считалась лучшей в Европе.

Быстрыми темпами развивалась немецкая авиация, а в дирижаблестроении Германия являлась признанным лидером. В 1900 году была принята Морская программа, и уже в 1914-м немецкие военно-морские силы стали вторым по мощи флотом мира.

К 1914 году Германия имела 1688 тяжелых орудий полевой артиллерии, в то время как Франция – 84, а Великобритания – 126.

Армия союзницы Германии – Австро-Венгрии – насчитывала полтора миллиона бойцов.

Германии становилось тесно в своих границах, и германский генштаб составил план военных действий на два фронта – против Франции и против России. «Обед у нас будет в Париже, а ужин в Санкт-Петербурге», – говорил император Вильгельм II. Обедать во французской столице немцы собирались на 39-й день войны. Собственный план войны подготовила и Австро-Венгрия. Вскоре он стал известен русской разведке. России предстояло готовиться к войне.

Уровень подготовки и оснащения русской армии был весьма высок. Одними из лучших в мире были скорострельные орудия Владимира Барановского. Первые радиостанции Александра Попова и Дмитрия Троицкого были введены в армии еще в 1900 году. В полной мере применялась телефонная и телеграфная связь.

Владимир Федоров, Федор Токарев и Яков Рощепей создали опытные образцы автоматических винтовок. В 1904 году мичман Сергей Власьев и капитан Леонид Гобято изобрели первый в мире миномет.