Огос. Ночи бордовых лун. Часть вторая

– Ты не поверишь, так и было.

Солита первый раз за столько лет услышала смех дочери. По сердцу резанула грусть сквозь этот смех. Она решила пока не задавать вопросов, подождать, что дочь захочет рассказать сама.

Юджин придерживала лохмотья, бывшие когда-то платьем, которое нашли прибитым ветром, среди алдонника. Солита с трудом узнала в нем ( не без помощи собственноручно вышитого герба) свое любимое, которое она носила когда-то давно, а потом оно исчезло у нее из гардероба.

– Откуда у тебя оно? Это платье?

– Я ночевала у Саростов. Лана мне свое отдала.

– Это мое, а не ее, я про него так часто вспоминала, – улыбнулась Солита. Она уже догадалась, что во время очередного визита к Саростам забыла его там, а Лана, несмотря на то, что практически перестали общаться, сохранила и надела на Юджин, когда она оказалась у них в гостях. – Она все такая же?

– Я ее не узнала сначала. А Лисия с Гурдиком спутала. – Юджин замолчала, думая, говорить или нет, что старшего из сыновей Саростов больше нет в живых.

– Гурдика больше нет… Я сама только в прошлом году об этом узнала. – Опередила ее Солита. – Боюсь даже представить, что она пережила… Как хорошо, что я тебя нашла!

Женщина снова порывисто обняла дочь и прижала к себе изо всех сил. Замерли на несколько секунд, отпустили друг друга и продолжили путь.

– Поседела сильно…– продолжала Юджин. -Видно даже на ее светлых волосах.

– Там не только поседеть… Там и умом тронуться не долго. – Глубокий нервный вздох, – и меня рядом не было, что бы поддержать…

– Такая же приветливая и добрая. И так же строит всех домашних, – Юджин улыбнулась, вспоминая, как Лана окатила дерущихся парней ледяной водой. И те действительно притихли, под ее взглядом. – Лисий стал такой взрослый. Такой серьезный. Не то, что раньше.

– Помнишь, как вы с ним в сарае разожгли костер? Что бы рыбу пожарить, которую Гурдик утром наловил?

Юджин помнила. Улыбка от воспоминаний озарила запыленное лицо. Им было настолько интересно и азартно! Играли настолько увлеченно, что сарай был не сарай, а завоеванный дворец. А они с Лисием два воина. И костер был не в сарае, а в центральной зале с барельефами и колоннами. Часть рыбы вынесли на птичий двор – победители кормили свое войско. Гордо и уверенно. Ровно до тех пор, пока не появились гуси. И не подняли гвалт, увидев пламя , где не надо. Сарай не сгорел, никто не пострадал, но воинам влетело знатно. Замок отобрали и заперли. Пламя очага бессовестно залили водой.

– Помню,– улыбнулась девушка.

– А помнишь, как нарядила его в свое платье и повела к подружкам на ночевку?)

Юджин в голос засмеялась. У нее в Рекрест приехала подруга из Велини. И родственники устроили девичий праздник в честь приезда. Юджин не могла пойти без Лисия, да и тому было безумно интересно, чем девчонки на таких ночевках занимаются. Мальчишка большеглазый, симпатичный, с париком, удачно уведенным у одной из домашних помощниц, вполне сошел за девочку. Обман едва не открылся ближе к вечеру, когда настало время доставать пижамы. Несмотря на шиканья подруги, Лисий слишком сильно растерялся чуть не выдал себя с головой. Юджин пришлось сослаться на головную боль и уйти из гостей. Во дворе дома двух дамочек с вечеринки встретили Лана и Бароски, который в маленькой светловолосой пигалице с трудом узнал своего сына. А когда узнал – нещадно выпорол, что б не повадно было. О произошедшем не распространялись. Знали только родители малолетних бандитов.

***

Нора открыла глаза. Она была вымотана процессом. Ливина тоже выглядела уставшей. Силы словно выкачали. Накатывала слабость.

– Ты как? – спросила она Нору, -я не перестаралась?

– Нет, все нормально, -переводя глаза на сросшихся, – как ты узнаешь, что подействовало?

– Смотри, цвет кожи стал немного ярче. Ушла болезненная серость. Но надолго этого не хватит. Нужно что -то делать. Им не выжить так долго.

Ливина почувствовала, как рука Мелони слабо сжала ее пальцы. Вздрогнула от неожиданности,

– Он сжал мне руку!

Нора подошла немного ближе и провела ладонью по его лицу.

–Скажи мне, что я должна сделать, чтобы помочь тебе? – подрагивающим от волнения голосом. Никакой реакции.

Ливина грустно наблюдала за ними. Видно было, что Нора на все готова ради него. Почему ундо Норис так противиться принять от нее помощь?

Двое некогда сильных и пышущих здоровьем мужчин сросшиеся в одно, непонятное существо, несуразно и нелепо выглядящее. Местами стали появляться пролежни. Их смазывали мазями. Переходящие из других миров добыли необычные матрасы, для лежачих больных. Примочки, растирания, массажи, все что только могло помочь хоть как-то. Но этого было мало. Время убегало, как песок сквозь пальцы. Ронбизи Малева настаивал на разъединении. Ундо Норис тоже все больше склонялся к этой мысли. Парня жалко… Но если есть выбор погибнуть одному или двоим… все становится предельно ясно. Старый летун несколько дней назад кинул клич переходящим. Завтра день сбора. Все кто услышал его, должны собраться в главном зале. Судя по рассказам Ливины люди прибывали. Выпускники Бравика, и те, кто примкнули уже состоявшимися. Ундо Норис все еще надеялся найти недостающие фрагменты Мелони и собрать уже этого засранца в единое целое. Корделу поможет восстановиться камень. А у Дилуна гораздо меньше шансов. Листы бумаги с линиями судеб аккуратно упакованные в пергамент, лежали на краю стола. Одну копию снимали прямо при нем, перерисовывали осторожно и грамотно. Остальные , как раздаточный материал рисовали на нижних этажах и в библиотеке. Что бы наглядно показать – им есть что искать. Норис не мог заставить опытных переходящих что-то делать по своему усмотрению. Но мог им дать понять, что если кто-то попадет в беду, то замок Риз в стороне не останется. Так было всегда. Норис надеялся , что так останется и дальше.

Глава 3

Всеслав решил, что он сошел с ума. Последнее, что он помнил, это удивленные глаза Киры, когда он догнал ее у дверей квартиры. Ее гневное шипение, как у зажатой в угол дикой кошки. А потом мир рассыпался на тысячи осколков и собрался в единое целое, но уже совсем другой картинкой. Словно подменили… Он был в лесу. Не на лестничной площадке, перед дверью, а в лесу. И ни малейшего намека на тропу или дорогу. Всеслав потер глаза, в надежде, что все встанет на свои места. Ничего не изменилось. Растерянно озирался по сторонам. Может переобщался с людьми, у которых настройки сбились… и сам слегка забарахлил? Пара быстрых тестов убедили, что с мозгом все в порядке и он функционирует нормально.

Как она это сделала? Он протянул руку вперед, но вместо шершавого ствола, растущего рядом дерева, ощутил гладкость и холод плоской ровной поверхности. Всеслав начал шарить вокруг. Он видел лес и слышал звуки леса. Даже запахи. Но тактильные ощущения говорили совсем о другом. Сделал первый шаг. Трава не цеплялась за обувь. Ботинок прошел сквозь нее. Всеслав осмотрелся снова. Снова пошарил вокруг себя рукой. Судя по ощущениям, он все там же, перед дверью Кириной квартиры. Стена, косяк, сама дверь… Лесные птицы орут как бешеные. Всеслав попытался услышать еще хоть что-то, кроме этой какофонии. Но безрезультатно. Можно было бы послушать, посмотреть, расслабиться, если бы не ситуация. "Не верь глазам своим" вынырнуло из памяти.

– Ведьма, – прошипел он, обшаривая руками стену. Это какой-то цыганский трюк. Интересно, это надолго? Не навсегда же? Всеслав боролся с наваждением всеми известными ему способами, благо их, как у профильного специалиста, было много. Через какое-то время лес продернулся туманом и сквозь него стала проглядывать лестничная клетка. Еле-еле, чуть уловимо. Словно издалека Всеслав услышал звук движения лифта. Либо действие наваждения ослабевает, либо помогают его методы. Стало спокойнее Значит кукухой не поехал. Значит справится.

Баба Вера, пожилая женщина в широкополой шляпе, возвращаясь из оптовки с полными пакетами гречи и овсянки, увидела в подъезде человека, хорошо одетого, но полностью дезориентированного. Он топтался на месте, смотря куда-то в никуда и махал вокруг себя руками.

– Наркоманы, – выдала вердикт умудренная жизнью женщина.– Нар-ко-ма-ны.

Домой заходить не стала. Побоялась проходить мимо неадекватного. Вышла к подъезду, достала кнопочную мотороллу и вызвала полицию. Мимо шла соседка из другого подъезда. Поделилась новостью и с ней. Минут через пятнадцать- двадцать, собралась уже толпа людей. Ждали прибытия наряда. Внутрь никто не заходил .

***

–Мам, а куда мы идем? – Дорога плутала у подножья горы, дейсвие снадобья ослабевало и усталость накатила с новой силой.

– Куда надо, – с доброй и ласковой улыбкой ответила мама, снова возвращая в детство, – есть местечко здесь, неподалеку, переночуем там, а утром снова отправимся в дорогу.

Солита вир Борди достала из кармашка рюкзака какой-то сверток, в котором оказалась деревянная шкатулка. А из нее, аккуратно, что бы не повредить, жучка с желтым брюшком и голубоватыми крыльями под хитиновой коркой.

– Отправлю новости на Бравик, – ответила она на вопросительный взгляд дочери, Риплай меня предупредила, что ты в беде. Нужно сказать, что мы нашлись с тобой, и там не волновались.

– Риплай? Вы с ней общались? Ты приезжала к ней, а ко мне нет?

– Доооочь, ты знаешь папу… – Солита вновь прижала девушку к себе. – Ты знаешь, что не было бы хорошо от этого ни тебе, ни мне.

– …Я так скучала по тебе.. Ты была мне так нужна.. Мне даже совета не у кого было спросить, когда со мной начали происходить странные вещи… А рядом никого, кто мог бы подсказать, что с этим делать.. как правильно поступать..

– Я не хотела навредить тебе… Олик убедил меня, что я никудышная мать… когда однажды, на Бравике, из похода с переходящими мы случайно принесли из междумирья тварь… которая металась по замку Риз ( сама наверное очень испугалась) и пыталась укусить всех и каждого , кто ей попадался… это было последней каплей. Тебе тогда было около десяти. Ты спала с нами в гостевой комнате. Я пыталась чему-то научиться у переходящих. А Олик крепко спал. Ты проснулась от шума и топота в замке, открыла дверь и вышла в коридор. И в эту открытую дверь, сбив тебя с ног, в поисках выхода или убежища, влетело то самое существо… Если бы ты тогда не закричала от испуга… Тварь пыталась выпрыгнуть в окно, но ударилась о стекло и отлетела обратно. Переходящие бежали что есть сил, что бы общими усилиями отправить сошедшее от страха с ума, обратно. Отец, едва заслышав твой крик, как был в исподнем, так и бросился тебя спасать. Он задушил зверюгу голыми руками. Еще до того, как подоспели орфеи и Риплай. Он был изранен. Победа далась ему нелегко. А ты стояла, как парализованная и распахнутыми глазами смотрела на это все. Такими я вас и застала…

Сам этот момент Юджин не помнила. Хотя такое не запомнить сложно. Она помнила как ругались мама с папой. Мама напугана, а папа весь в крови. Это помнила. И это было в замке Риз. А про животное почему то нет. Они ругались потом еще долго. И по дороге домой, и в Велини… Скандалы длились около года… Олик вир Борди еще какое-то время позволял женщине видеться с дочерью. До очередного взрыва буйного характера. Потом мама уехала и не появлялась больше. А Юджин с друзьями увезли ее портрет на Бравик. что бы отец его не сжег.

– Когда я начала меняться.. я очень часто вспоминала, что ты мне рассказывала. – Юджин грусто скинула прядь со лба, – мне было страшно и непонятно. С ребятами с Бравика отец мне тоже запрещал общаться. Я осталась один на один со своими страхами. Когда я попыталась поговорить об этом с ним, он просто напросто взорвался криками. Кричал, что бы я выкинула эту дурь из головы и не придумывала то, чего нет. Швырял мне под ноги иглы и цветные нити, кричал, что женщина должна заниматься вышиванием и стряпней, а не забивать голову себе и остальным выдуманными бреднями. А недавно вообще собрался выдать замуж за чудовище…

– Он собрался выдать тебя замуж? Не оповестив меня? – Плечи женщины поникли. Где-то там, в глубине души… несмотря на всю причиненную ей боль и прошлые обиды, она все еще продолжала любить его… Невыносимого, взрывного, упрямого, как тысяча баранов, огромного, уверенного в себе рыцаря треугольника Олика вир Борди. Она так и не смогла найти подобного ему.

– Меня оповещать тоже не особо собирались. Я чисто случайно узнала, что он мне уготовил. Как козу, ты представляешь? Молчком, не спрашивая.

– Поэтому ты убежала?

– Нет… не только… Я хочу найти трех беглых братьев. Которые ушли живыми из Сулима на Правде