В логове монстра

После ужина Герман забирает испуганную Лику к себе. Она бросает на меня последний взгляд, ища помощи, а я в это время чувствую себя предателем. Но что я могла предпринять? Отдать Герману себя вместо неё? Вполне возможно, только он ведь может и не взять. Может, у него фетиш на хрупких блондинок с бледной кожей…

Влад велит мне помочь ему с уборкой. Немного жаль это шифоновое платье нежно-голубого цвета, что надето на мне, однако совсем не хочется спорить из-за такой мелочи. Встаю у раковины и тщательно мою посуду. Время от времени поглядываю на стойку с ножами, и парень это замечает.

– Даже не пытайся, если не хочешь, чтобы он торчал у тебя в груди, – говорит он. – С нами обоими вам, девочки, не справиться.

Он прав. Даже если я нападу на него, и у меня получится его убить, на крик прибежит Герман, и я, не успев пикнуть, лягу рядом с Владом. Лике это никак не поможет. Вспоминаю, как была рада тому, что он здесь не один. Это было только вчера, но кажется, что прошла как минимум неделя. Как же я тогда ошибалась. От одного проще убежать, чем от двоих. Хотя, были случаи, когда маньяк держал взаперти двух, а то и трёх жертв годами. И почему они не попытались выбраться?

– Все думаешь, как сбежать отсюда?

Чувствую его тёплое дыхание на своей шее. Отодвинув волосы, он проводит пальцами вдоль шеи и, приспустив лямку платья, внезапно кусает меня за плечо. Это больно, но не так, чтобы кричать. Я вздрагиваю, но молчу.

В голову приходит безумный план – вести себя не как испуганная жертва, а совсем иначе. Грубить и дерзить, драться. Тут же отказываюсь от него, ибо тогда от меня избавятся раньше, чем через три недели. А бедная Лика останется одна, без поддержки. Это в лучшем случае, в худшем – парни будут делить ее и пользоваться как вещью вдвоём.

– Послушная? – Влад начинает медленно расстёгивать замок на платье, и я непроизвольно дергаюсь.

– Не трогай меня.

Резко разворачивает к себе, в янтарных глазах сверкают гневные искры.

– Буду трогать где захочу и как захочу, сколько ни брыкайся. Что ты можешь сделать против меня? – уже улыбается. Теперь ему весело. Видимо, это особый вид развлечения – каменной глыбой нависать над дрожащей от страха девушкой с расстегнутым сзади платьем. – Слушай, бери пример со своей подруги. Спокойно ушла с ним, раздвинула ноги и лежит себе, стонет.

– На ней живого места нет.

– Завидуешь? – спрашивает он, приподняв одну бровь.

– Ты больной, – вырывается у меня, и он мгновенно заставляет меня пожалеть об этих словах.

Когда его тяжёлая ладонь хлестко соприкасается с моей щекой, я хватаюсь за края раковины, чтобы не упасть. В ушах звенит, правая щека горит огнём. Хватаюсь за нее и стою, пытаясь прийти в себя. Это был достаточно весомый аргумент, чтобы заставить меня держать язык за зубами, и теперь мне страшно даже посмотреть ему в глаза. Изо всех сил держусь, чтобы не расплакаться, ещё не хватало, чтобы он смеялся надо мной.

Влад резко убирает мою руку от щеки и поднимает подбородок.

– Надеюсь, я понятно объяснил?

Молча киваю.

– Будешь оскорблять меня или моего брата – не доживёшь и до конца октября, – низким и жёстким голосом произносит он. Этого достаточно, чтобы все понять, впрочем, пощечина была более красноречивой.

В следующий раз этим я не отделаюсь. Герман, несмотря на кучу синяков на Ликином теле, не бил ее по понятной причине – она слишком напугана, чтобы дерзить. А я получила практически в первый же день, и это сразу после того, как приняла решение не вести себя слишком вызывающе. И чем я только думаю?

– Зачем вы рассказали нам, что убьёте? – вдруг спрашиваю я, хотя на языке вертелось совсем другое.

– Тут все просто. – быстро находит ответ Влад. Будто он ждал, что я спрошу об этом. – Чтобы вы не пытались пудрить нам мозги. Вы знаете, что скоро умрёте, и что любая доброта с вашей стороны будет выглядеть фальшиво. И мы это знаем. Хотя, я уже вижу, что вам далеко до этого. Лика слишком послушная, а ты глупая, раз посмела так высказаться обо мне. В вас обеих нет ни капли хитрости. Во всяком случае, в тебе. Подруга то может только изображать из себя тихоню с глазами на мокром месте.

– Нет, она просто боится, – говорю я так, словно меня вынудили говорить только правду и ничего кроме правды.

– А ты?

Ничего не отвечаю, снова схватившись за щеку. Уже не так пылает, как в первые секунды после удара, но все еще болит. Боюсь ли я? Нет никаких сомнений, что да. Смертельно боюсь. До дрожи.

– Ладно, можешь не отвечать, я и так вижу, что боишься. А еще я вижу тебя насквозь. – Он сокращает расстояние между нами до минимума. Слоняется надо мной и шепчет на ухо. – Ты боишься не только быть убитой. И пощёчины тебя не не пугают так сильно. Да? Тебе страшно впустить кого-то в своё тело.

Задрав платье, он резко запускае руку мне в трусики. Напрягаюсь всем телом, моля только о том, чтобы он прекратил.

– Пожалуйста…

– А особенно кого-то вроде меня, – заканчивает фразу.

Конечно, он не остановится. Он не из тех, кто бросает начатое, даже если хорошо попросишь. Я слишком зажата, но он быстро это исправляет, разведя мои ноги коленом. Прикоснувшись пальцем к клитору, слегка массирует его. Пытаясь унять дрожь в теле, закусываю губу.

– У тебя никогда не было мужчины. Ты боишься узнать, каково это, ощутить член внутри себя, – продолжает говорить Влад, запуская пальцы все глубже.

И как он мог узнать об этом? Я делилась с этим только с Ликой, но вряд ли она бы успела рассказать ему. Может, подруга была права насчёт них, и они действительно не совсем люди?

Мои мучения продолжаются недолго. Совсем скоро он отпускает меня, и на его лице я вижу некое разочарование.

– Видимо, придется постараться, чтобы возбудить тебя. – Сделав паузу, пожимает плечами. – Или возьмем смазку. Не спросишь, откуда я все это про тебя знаю?

– И откуда же? – перестав дрожать всем телом, спрашиваю я.

– Твоя подруга проболталась Герману, что ты девственница. Ты красивая, тебе восемнадцать лет, и у тебя никогда не было парня. Очень сомневаюсь, что никто не пытался залезть к тебе в трусы. Вывод – тебе просто не хочется. Религия или принципы, мне, по большому счёту, неважно. Ты все равно моя и будешь делать все, что я тебе скажу. Выбора у тебя нет.

Глава 5

"Ты моя, и ты будешь делать то, что я тебе скажу", – эти слова отпечатались у меня в памяти, как истина, которую я должна повторять сама себе, чтобы не забывать, кто я, и где нахожусь. Это их дом, здесь действуют их правила, а я никто. Вещь, которую можно трогать в любых местах, которой можно пользоваться, как захочется. Осталось только задать настройки, прогнуть под себя. Внутри холодеет.

Только сейчас я понимаю, что Лика, вероятно, уже осознала это, почувствовав на себе, каково быть этой вещью. Я пока что нет. Почему-то мне казалось, что Влад меня не тронет. Изначально я не видела интереса ко мне в его глазах. Думала, он будет где-то рядом, но не вторгнется в моё тело, но я снова ошиблась. Может, всё из-за того, что он узнал о моей невинности? Возможно, пока они с братом перевозили наши вещи, между ними состоялся разговор, и парень изменил своё мнение. А может, я это просто выдумываю. Так или иначе, мой кошмар только впереди.

Закончив с уборкой, он ведёт меня наверх, в свою комнату. Дрожу как осиновый лист, с ужасом представляя, что он может сделать со мной. Все мои знания о сексе ограничиваются фильмами для взрослых, где девушки блаженно стонут от любого прикосновения и проникновения. Конечно, всё это постановка ради удовлетворения зрителя, но, может, всё на самом деле не так уж плохо. Люди, как мужчины, так и женщины, любят секс и охотно занимаются им, если бы это было слишком больно или неприятно, девушки бы не подпускали парней к себе.

С другой стороны, изнасилование уголовно наказуемо в большинстве стран, это травмирует женщин как физически, так и психологически. Выходит, есть какая-то грань, преступив которую, мужчина приносит не удовольствие, а боль.

Закрыв за собой дверь, Влад останавливается возле выхода и осматривает меня с головы до ног, растянув губы в кривой ухмылке. И всё-таки, несмотря на то, что он делает не очень правильные с точки зрения морали вещи, внешне он привлекает меня. Высокий, крепкий, ещё и одет в футболку на два размера меньше, чем нужно, обтягивающую его подтянутый торс. Возможно, встреться мы при других обстоятельствах, я бы дала ему свой номер. Но сейчас не хочется об этом думать. Всё равно, ничем хорошим это не кончится.

Он приближается ко мне. Поднимает руку, а я инстинктивно дёргаюсь. Это вызывает у него улыбку.

– Не бойся. Не будешь грубить и дерзить мне, я тебя больше не трону.

Прикасается тыльной стороной ладони к моей щеке. Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю весь воздух из лёгких. Осмеливаюсь посмотреть ему в глаза и вижу, что они снова стали шоколадными. Какое-то безумие. Словно цвет его глаз зависит от эмоций. А может, я снова выдумываю, и всему виной освещение. Снова вспоминаю о том, что говорила Лика про Германа. Чудовище с горящими глазами. Вероятнее всего, перед тем как использовать подругу, он накачал ее какими-то веществами, и ей все причудилось. В это я охотнее поверю, чем в каких-то там чудовищ, вампиров и прочую нечисть.

Влад расстёгивает платье до конца, и оно падает на пол. Остаюсь перед ним в одном нижнем белье.

Что дальше? Могу ли я рассчитывать хоть на какую-то нежность…

Снова откуда-то доносятся стоны.

– О, твоя подруга уже занята делом, – говорит парень, притягивая меня к себе. Отодвигает волосы и наклоняется. Напрягаюсь в ожидании еще одного укуса, но вместо этого он прикасается губами к моей коже. Водит языком по шее, оставляет легкие засосы, не причиняя боли.

Расстёгивает и снимает лифчик, бросает его на кровать. Все делает молча, его дыхание учащается, особенно когда он снимает оставшееся бельё и запускает в меня пальцы. Неглубоко, но достаточно, чтобы я ощутила легкую боль. Кусаю губы и вцепляюсь в его твёрдые мышцы. Кажется, ему это нравится, и он начинает активнее работать пальцами. Это не очень приятно, но я терплю. Обещаю себе терпеть.