Ева и золотой шар

Ева и золотой шар
Марианна Спивак

Первая в России художественная книга для детей, раскрывающая суть проблем и их решения с помощью эзотерических практик. Книга стремиться донести до читателя идею осознания своей внутренней силы, с помощью которой человек способен на любые чудеса.

Новое место

Большой красивый дом, находившийся на одной из улиц Бостона, сегодня грустил вместе со своими хозяевами. Эхом раздавались по комнатам опустевшего дома шаги незнакомых людей, негромко обменивающихся короткими фразами. Компания по переездам заканчивала свою работу: наполненный коробками и воспоминаниями грузовик медленно отъезжал от уже бывшего дома семьи Рич.

Алекс и Мелани Рич, стоя на крыльце, молча проводили взглядом машину и вернулись в дом. В пустом холле стало неуютно. Они мысленно прощались со своим домом, когда со второго этажа спустилась их дочь с рюкзаком на спине и блокнотом в руках.

– Я готова, – тихо сказала она.

Ева Рич – темноволосая девочка невысокого роста, худенькая, с точеной фигуркой. Огромные карие глаза, обрамленные густыми черными ресницами, тонкие ярко-очерченные губы и бледный цвет лица – ее облик напоминал фарфоровую куклу.

Часто она ходила с распущенными волосами, но сегодня они были собраны резинкой в свободный хвост. Она была одета в темно-зеленое полушерстяное платье с длинными рукавами и тонким кожаным ремешком. На плечах – легкий бежевый плащ, на ногах плотные колготки телесного цвета и замшевые коричневые ботинки со шнуровкой (на улице начало осени, и так будет комфортнее). Завершал ее образ неизменный атрибут – шарф. Сегодня это был легкий шелковый шарфик приятно-горчичного цвета. Ева обожала шарфы. Она считала, что, если к любой даже самой простой одежде подобрать шарф, образ будет стильным.

Она подошла ближе к родителям и остановилась, глядя на отца.

– Отлично! – сказал он и погладил дочку по волосам.

Алекс старался казаться веселым, но в воздухе витала грусть и сожаление. Уезжать никому не хотелось.

– Тогда давайте скажем «До свидания» нашему славному дому и отправимся в путь! – произнес он.

Алекс Рич – молодой брюнет, высокий и статный. Он всегда выглядел безупречно. Во всем его облике отражалось внутреннее спокойствие и аккуратность. С детства он привык к порядку и придерживался своих принципов. Алекс знал, что его успех зависит только от него. Он прилежно учился и всегда добивался своих целей упорным трудом и безоговорочной верой в себя.

По окончании университета он начал свою карьеру дантиста и со временем приобрел большой опыт, который привел его в одну из самых престижных клиник Бостона. Он любил свою профессию и был увлечен ею. Репутация высококвалифицированного специалиста, уважительное отношение окружающих и высокий уровень жизни, который он обеспечил себе и своей семье – все это говорило о том, что он успешен. Но он никогда не кичился своим положением и был весьма скромен и порою молчалив.

Ева медленно осмотрела пустой холл так любимого ею дома. Ей хотелось запомнить каждый уголок в этом доме, ведь здесь ей было так хорошо.

– Прощай, наш милый дом, – также тихо сказала она и направилась к выходу.

Мелани с грустью посмотрела на дочку и почувствовала, как Алекс обнял ее. Они вышли на улицу и закрыли дом.

Мелани принимала эти перемены особенно близко к сердцу. Дом, в котором на протяжении долгого времени она была так счастлива, был для нее не просто жилищем. Это был старый верный друг; расставаясь с ним, она оставляла частицу своего сердца.

Эта хрупкая и нежная молодая женщина невысокого роста с золотистыми волосами до плеч и красивыми глазами василькового цвета была украшением любого места, где бы она не появилась. Она, как прекрасный цветок, дарила окружающим радость. Нежность исходила от ее взгляда, движений, голоса и манеры одеваться. Она любила шелковые платья и изящные украшения.

Из окна отъезжающей машины Ева в последний раз посмотрела на свой дом. Ее большие глаза стали еще глубже и темнее.

«Почему так грустно? Это ведь просто переезд, и только. Но почему, почему все так сложилось? Я не хочу уезжать отсюда!» – паника охватила Еву, но она не хотела показывать этого родителям, им и так несладко.

Все произошло как-то очень быстро. Родители просто сказали, что скоро они переезжают. Что они уже подыскали на юге Бостона неплохой вариант нового жилища.

– Мамочка, милая, как же мы уедем из нашего дома? – Ева не могла поверить, что они будут жить в другом месте.

– Евочка, нам придется это сделать, – ответила Мелани с грустью. – Так сложилось, что папа больше не может здесь работать, ему пришлось перейти в другую клинику, которая находится в Дорчестере. Поэтому мы переезжаем.

На протяжении последних нескольких месяцев Ева замечала, что родители чем-то обеспокоены. Они часто закрывались в гостиной, долго обсуждали что-то, после чего мама уходила к себе и на следующий день была очень молчаливой.

Однажды Ева услышала часть разговора родителей и поняла, что у папы на работе проблемы. Алекс говорил о том, что если его опасения оправдаются, то они не смогут платить за дом, и, скорее всего, им придется искать другой и переезжать в квартал, где недвижимость дешевле. Мелани отвечала, что ей очень трудно будет покинуть этот дом. Они прожили в нем двенадцать лет. Здесь родилась их дочка, здесь проходило ее детство – самое счастливое время их семьи. Каждый уголок в доме напоминал о самых разных, но таких значимых событиях: первые шаги малышки, её первые слова, семейные торжества и тихие вечера возле камина, когда они, сидя на уютном диванчике втроем наслаждались горячим шоколадом за чтением любимых книг.

Мелани продолжала:

– Дочка, я уверена, что все будет хорошо. Мы обустроим наш новый дом, создадим уют и тоже его полюбим. Выше нос! – Мелани улыбнулась и легко задела пальчиком Евин курносый носик, как бы приподнимая его, от чего у девочки немного поднялось настроение. Ева улыбнулась в ответ и прижалась к маминой груди.

«Моя мамочка, милая моя! – думала она. – Я так люблю тебя!».

Увидев грусть в таких любимых маминых глазах, она поняла, что сейчас ей очень тяжело, и пообещала себе не расстраивать мамочку, а помогать и поддерживать ее.

Сейчас, вспоминая тот разговор, она поняла, что теперь все будет по-другому. Ее ждет новая жизнь. Волнение и страх монотонной мелодией засели где-то внутри.

Невольно мысли унеслись в то время, когда она только начала учиться в школе. Она вспоминала о том, как волновалась в предвкушении новой школьной жизни, полной неизведанного и настолько любопытного для нее. Она жадно поглощала всю ту информацию, которая была доступна ей через чтение книг и на уроках в школе. Она задавала массу вопросов своему первому учителю, забывая о времени и о том, что может показаться назойливой. И он не удивлялся бесконечности ее вопросов, которые всегда были наполнены смыслом и доставляли ему не меньше удовольствия, чем самой девочке.

В кругу детей Ева всегда чувствовала себя обособленно, она не вписывалась в их компанию. Из-за своей замкнутости, молчаливости она казалась странной. Она часто наблюдала на переменах за своими одноклассниками: как они громко спорили и смеялись, устраивали шумные игры, а иногда даже дрались. Но ни разу она так и не осмелилась подойти к ним. Может быть именно поэтому у нее и не было друзей.

Иногда одноклассники спрашивали ее о чем-то по учебе, и она охотно помогала. В первые месяцы учебы в школе девочки несколько раз предлагали ей дружить, но потом уходили гулять, забывая о ней. Ева не понимала, почему они так делали, но и спрашивать не хотела. Она все больше углублялась в учебу, и вскоре времени стало совсем мало, так что о дружбе и думать было некогда.

Все свое свободное время она или читала, или рисовала. Она могла рисовать днями напролет, не замечая времени. Ее рисунки были настолько живыми и своеобразными, что, глядя на них казалось, что попадаешь в сказочный мир.

Она редко расставалась со своим блокнотом, где любила делать зарисовки. Вот и сейчас она, сидя на заднем сидении автомобиля, увозящего ее из прежней жизни, делала набросок их старого дома.

Через некоторое время она закончила рисовать. Убирая блокнот в рюкзак, она на мгновение замерла, увидев край фотографии. Эта фотография раньше стояла на тумбочке в ее спальне, и она очень любила ее. Она аккуратно достала ее из рюкзака – это было свадебное фото ее родителей. Счастливые глаза Алекса и Мелани, смотревшие прямо на нее, отзывались теплом где-то очень глубоко в ее сердечке. Она физически ощущала ту огромную любовь, которая, соединившись в этих безгранично любящих друг друга людях, создала ее – Еву, получившую при рождении столько различных качеств. Она педантична, как отец, но не любит планировать, а надеется, как ее мама на то, что все будет хорошо. Она практична и порою молчалива, как ее отец, но творчески одарена и любит мечтать, как ее мама. Она обожает учиться, как ее отец, но ей, как и ее маме, всегда более интересен процесс, а не результат.

Но была еще одна особенность, которая не передалась ей от родителей, а была ее уникальным даром – способность видеть ауры людей.

Однажды, случилось так, что Мелани простудилась. Она лежала в постели, очень бледная, и не могла играть с дочкой, а рядом на тумбочке стояло много пузырьков с лекарствами. Евочка, которой тогда было чуть больше четырех лет, и которая никогда не видела маму болеющей, очень испугалась. Глядя на маму, она спросила:

– Мамочка, тебе очень плохо?

–Доченька, все хорошо. Мне уже легче, – тихо ответила Мелани.

– А ты поправишься?

–Ну конечно, моя хорошая! Конечно, я поправлюсь, – Мелани старалась улыбаться.

– Мамочка, а почему твое облачко сейчас такое серое? Оно хочет плакать? – вдруг спросила Евочка.

– Какое облачко, о чем ты говоришь, моя милая? – удивленно спросила Мелани.

– Твое облачко! Оно всегда такое веселое, особенно, когда мы с тобою играем. Когда ты смотришь на меня, оно улыбается и играет солнечными лучиками! А сегодня оно такое печальное, серое – мне его очень жалко. Почему оно такое?

– Доченька, я не понимаю. Это новая игра? – Мелани смотрела на дочку и пыталась понять, что она имеет в виду, говоря об облачке.

– Нет, мамочка, – Евочка смотрела на маму умоляюще.

Она замолчала, обдумывая как еще можно объяснить маме то, о чем она говорит. Вдруг она взяла маму за руку и уверенно потянула за собой.

– Идем, – сказала девочка.