Сияние смерти

Сияние смерти
Марго Яман

Кто этот зверь, не оставляющий следов и сокрытый от глаз? Как связаны убийства и прошлогодний взрыв скалы; девушка из психиатрической лечебницы и преступление 18-летней давности? К каким бы невероятным событиям не привёл поиск ответов Павла и его коллег – ответы найдут. Даже если для этого придётся взглянуть на мир под другим, совершенно фантастическим углом!

Марго Яман

Сияние смерти

Пролог

Голод беспощаден к любому, кто способен его испытать. Он не милостив и не великодушен. Жестокий тиран и поработитель, и власть его велика.

Лёгкий и небрежный вначале голод неумолимо начнёт терзать и разъедать нутро, требуя подношение, требуя от сознания сосредоточиться на поиске насыщения и, не получив вожделенного, отдаст измученное им самим тело и разум во власть инстинктов.

У инстинктов же морали нет и нет границ. Есть одна лишь цель: утолить эту жгучую жажду, чтобы выжить. Любой ценой.

Но у Него есть и высшая цель: загнать и разорвать Охотника! Вот чья кровь желаннее прочих, вот чья сила напитает его так, что он будет способен освободить остальных. Но это после.

А пока Ему хотелось не сдохнуть от голода, который скрутился в его желудке в тугой узел и вот–вот разорвёт. Как же трудно стало находить еду. Наступили холода, сократился световой день, и лес опустел. Все прятались в тепле своих нор, куда ему было не проникнуть, и в поисках пищи из леса пришлось выйти.

Нападать днём безумие. Но выжидать до темноты не было больше сил. Сознание скоро оставит его. Последние капли несчастного разума стекали с клыков вместе с голодной пеной. А еда, хоть и передвигалась неспешно, была уже совсем близко. Скоро её последний шаг будет сделан и для него наконец наступит покой, прояснится взор, исчезнет изнуряющая голодная боль, и вернётся нюх, чтобы продолжать поиск Охотника. Надолго ли в этот раз? Интервалы с приближением зимы становились всё меньше, а жажда всё больше. И люди… люди всё ближе.

Тихое рычание вырвалось из пасти. Не сдержался.

Прохожий испугано дернулся и ускорил шаг, оглядываясь по сторонам, кто–то в наушниках не обратил внимания и не спеша продолжил путь по ровной аллейке. Мать, подхватив смеющегося малыша на руки свернула с дорожки на тропу в надежде сократить путь, и побежала вдоль озера к шоссе. Прямо мимо него, глупая, глупая человечка. Как недальновидно и опасно. И как же хотелось насыщения.

А цель его меж тем приближалась, не подозревая о своём примитивном предназначении. Может в голове у неё и роились тысячи планов на своё будущее, но сбыться им не суждено.

Наконец компания подростков, оккупировавшая парковую скамейку включила на полную громкость колонку с отборным матом под три аккорда. Вот он, великолепный момент, сейчас!

Багряные от осени кусты скрывали напряжённое тело, готовое к броску. Ещё мгновение, рывок, глухой удар, шорох опавших листьев и жадные звуки, рвущие плоть никто не услышал. Повезло.

Но повезёт ли снова? – вяло подумал он, отрывая своё насытившееся и обессиленное изнуряющим голодом тело от останков, и волоча его в сторону леса. Он оставил очередное послание. Скоро Охотник узнает, что он рядом…

Глава 1

Резкий звук ворвался в прекрасный сон о молочном поросёнке на огромном блюде. Просыпаться не хотелось. Кусок мяса был так близок ко рту, что его дивный аромат ощущался каждой клеточкой. Слюна уже заполнила рот в предвкушении пиршества, но телефон был неумолим.

– Слушаю тебя, чудовище, кем бы ты ни было? – проскрипел в трубку сонный голос.

– Павел Аркадьевич! Срочно выезжай, у нас снова «то самое»! Скину адрес сообщением. – протараторил в ответ юный голосок дежурного и отключился. Через мгновение телефон принял СМС «Александровский парк, седьмая аллея».

Ехать на «то самое» не хотелось. Хотелось поросёнка и послать к чёрту врача, обязавшего придерживаться диеты. А ещё послать начальство, создавшее специальный отдел по невыясненным происшествиям, куда его определили год назад после тяжёлого ранения.

Отдел образовался из–за одного непонятного дела как секретный и таинственный, но посмеивались над ним все. Очень быстро в него стали сливать все «необъяснимые» дела, которые из–за недостатка улик и нерасторопности молодых спецов так и остались нераскрытыми, и он превратился в полицейский «отстойник».

Ничего таинственного. Рутина для тех, кто выпал из обоймы: пары раненых оперативников, спивающегося, но всё еще гениального патологоанатома, молоденького стажёра, которому в основном штате места не нашлось. И секретаря: она же племянница главного, она же «специалист» по всему мистическому, сейсмолог в простонародье. Выучилась и зачем–то вернулась в городок, где сейсмической активности отродясь не наблюдалось.

С её легкой руки и образовался этот отдельчик после короткого землетрясения и странного взрыва, развалившего единственную на всю округу скалу на две «пизанские башни». К огромному сожалению скала, с которой открывался великолепный и чарующий вид на огромное озеро пользовалась у всевозможных туристов популярностью.

Сюда ехали отдыхать из соседних областей, даже из других городов, да и местные с удовольствием устраивали у подножия скалы пикники, и водили школьные классы в походы. Потому пострадавших и погибших в результате взрыва, который случился как раз в разгар летнего сезона, было много.

Спасатели и полиция работали сутками, разгребая завалы и надеясь найти выживших. Добровольцы оказывали посильную помощь, сопровождая раненых к машинам скорой помощи, и составляя списки пострадавших по найденным документам, а так же со слов тех, кто был в сознании и мог говорить.

Там–то Паша и повредил ногу. Раздробило всмятку куском скалы, когда участвовал в спасательной операции. Сам чуть не погиб, и в больницу попал надолго. О дальнейшем узнавал уже со слов коллег.

Трагедия эта потрясла жителей и говорили о ней ещё долго. А в этом году у скалы появился небольшой мемориал при поддержке местной администрации.

Версия о природном катаклизме, послужившим взрыву была отметена, когда работавшие на месте трагедии криминалисты обнаружили остатки взрывчатого вещества, содержащие неизвестные науке химические элементы. Заговорили о теракте, а к башням понаехали все, кому не лень.

Доклад же о неопознанном веществе привлёк и правительственные спецслужбы, которые прибыв, изъяли все материалы по взрыву, включая образцы вещества, огородили огромную территорию вокруг образовавшихся башен, разбили лагерь, долго что–то изучали, и наконец убыли, скинув в итоге две «башни» на местную полицию: скала ваша, вот сами и возитесь со своим терактом. «Теракт» прозвучало, как окончательное определение произошедшего, о веществе ни слова, образцы тоже не вернули.

После экстрасенсы потянулись, дескать «место силы» почуяли. Были еще совсем смешные товарищи с рамками, паранормальные следы искали, но и эти отвалились со временем.

В управлении розыскные мероприятия провели, но установить связь взрыва с террористами не удалось, да и ответственность на себя за якобы теракт никто не взял.

А в химии они не сильнее спецслужб были, вот и хотели убрать дело на полку, да только племянница главного активничала, что всплывёт эта химия в каком крупном теракте, с них спросят. А им и ответить нечего будет. Им поручили, а они не разобрались. Так и вырос в цокольном этаже отдел ради одного происшествия.

Павел иллюзий не питал, понимал то списали их: его, ставшего инвалидом, напарника Васька, который всё ещё по больницам кочевал, Петровича, который с женой Бога молил о ребёночке, да всё без толку. А тут вынужден был не одно детское тельце вскрывать. Не выдюжил, запил.

Списали их, но не выбросили, кинули подачку в виде нового отдела и забыли. В общем отстой. Но с зарплатой. Платили исправно и даже премию к новому году выписали.

Старые дела худо бедно раскрывались, опыт огромный, было на что опереться, но на текущие выезды не брали. И насмешки бывших коллег терпеть приходилось, да и жена, поняв что звездочек на погонах больше не будет и перспектив стать женой генерала тоже тихо исчезла. Сначала под предлогом командировки в другой город, потом в другую страну, а оттуда передала документы на развод через адвоката.

Так и остался Павел, высокий потянутый шатен с завидной внешностью и необычайно яркими зеленющими глазами, в прошлом боевой командир, служивший в горячих точках и лучший следователь угрозыска, разведённым калекой, возглавляющим непонятный отдел.

Ни одного серьезного дела за год, а теперь вот третий раз вызывают: зверь повадился на людей нападать. «Знамо дело, крутым и здоровым операм не с руки этим заниматься, скинули ему. Надо ехать.»

На аллейке старого парка толпился народ. Хоть и ранний час, а поглазеть, как тело в мешок упакуют да в машину погрузят желающие нашлись. Стояли за ограждением, не рвались вперёд. То тихо переговаривались и жадно ловили случайные слова, то нетерпеливо расспрашивали друг друга.

Порой из общего гула выделялись отдельные голоса поднимаясь до жалобной октавы, и затихали. Зрители снимали на телефоны и смаковали подробности в сетях тут же, не стесняясь присутствующих оперативников.

Зевак Павел Аркадьевич ненавидел. Люто. Как будто дел больше в жизни нет, как горе чужое в своих телефонах лелеять. И ведь пользы от них нет, одни сплетни да паника среди населения.

Чуть поодаль от всех Павел заприметил девушку, которая дрожа от холода в куценьком пальтишке тихо плакала, не отводя взгляда от тела, бывшее ещё вчера молодым парнем. Знакомая? Свидетель?

Он сделал шаг в её сторону, но его окликнул Денис Смирнов, занявший освобожденное им место в убойном. Это был молодой, поджарый парень среднего для мужчины роста, одетый в кожаную куртку с меховым воротником, тёмные джинсы и ботинки. Смешливые глаза сверкнули хитринкой:

– Павел Аркадьевич, по ходу серия намечается. Это уже третья жертва с вырванным горлом и почти без крови.

– Заберут. – в мыслях успел огорчится капитан, но Смирнов продолжил: – Но серия не наша, по вашей части. В смысле таинственности.

– Не понял? – Павел поёжился от прохлады и внимательно оглядел собеседника, ожидая ответа.

– По всем признакам, – Смирнов затих в драматической паузе, – вампиры! – и заржал, а следом и его напарник, стоявший чуть поодаль с отстранённым видом. И так они сотрясались от собственной, по их мнению удачной шутки, что не заметили, как за ограждением заклацали телефоны и новость понеслась в массы.

– Дебил ты, Смирнов! Выгонят тебя из убойного, как пить дать выгонят. – раздался за спиной хриплый голос.

– Петрович! – Павел обернулся и с улыбкой обнял старого друга и наконец–то вышедшего из запоя патологоанатома. – Как ты? – спросил тихо.