Не провоцируй босса, опасно!

– Соня, даже не знаю, что тебе подарить за сына! – единственное, что смог сейчас сказать.

Слов не было, как и нормальных мыслей, меня переполняли эмоции. Я – отец! У меня два сына!

– Подари мне дочь!

– Только через два с половиной года! – слышим возмущённый ответ нашего врача.

***

Вышел из родовой, всё ещё находясь под впечатлением, сердце до сих пор колотилось, отдаваясь гулким эхом в ушах. Перевёл взгляд на сына – он, затаив дыхание, уставился на меня в ожидании новостей. А я словно разучился говорить. В горле образовался ком, вот не могу выдавить ни слова, и всё тут. Ромка кинулся мне навстречу и, схватив меня за руку, с мольбой смотря мне в глаза, затараторил:

– Как там мама? Как ребёнок? С ними всё хорошо? – И уже тише дрогнувшим голосом: – Па, не молчи…

Сильнее дёрнул меня за руку.

– Кх… – Проглотил предательский ком и охрипшим от волнения голосом попытался успокоить мальца: – Всё хорошо с мамой, и с братиком твоим тоже. – И тут чувствую, что в глазах защипало. Всё-таки эмоции взяли верх! У меня сегодня самый замечательный день: старший сын отцом назвал, а солнечную – мамой, и Данька родился. Как тут не разрыдаться от счастья?!

– Папа, ты чего плачешь, если всё хорошо?! – заволновался Ромка. Не понимает малец, какой у меня сейчас в душе фейерверк эмоций: хочется одновременно плакать и смеяться от счастья. А ещё Бога благодарить за жену и сыновей.

– Он не плачет, это ему пылинки в глаза попали, – пришёл на выручку мне Глеб. – У меня самого так же было, когда пришёл на дочку посмотреть. – Друг посмотрел на меня и, тепло улыбаясь, похлопал по плечу. – Поздравляю с ещё одним сыном.

– А почему мне эта пыль в глаза не попала, а только вам с папой? – дёргая уже его за рукав, решил выяснить Ромка, что эта за пыль такая.

– Она только на мужчин, что стали отцами, так действует … – хохотнул друг, подмигивая мне.

– Дядя Глеб, вы опять пошутили, да?

– Конечно пошутил, – подмигнул он уже сыну. А затем, подняв многозначительно палец кверху, продолжил разглагольствовать: – Это, Ромка, скупые слёзы счастья настоящих мужчин. Так что можешь и ты дать слабину, мы никому не расскажем.

– Не-е, я воздержусь, – отмахнулся он. И тут же добавил весомый аргумент: – Тем более я ещё не мужчина.

После его ответа мы с Глебом рассмеялись в голос. Слов-то каких умных уже набрался… «воздержусь»!

– Тогда мы тебя прикроем, когда ты станешь отцом. А пока никому не говори, что мы с твоим папой слезу пустили, сам понимаешь – авторитет нам никак ронять нельзя.

Сын эти слова принял на веру и клятвенно пообещал никому не рассказывать о нашей временной «слабости». Когда я приехал домой, пошёл сразу в кухню, потому что очень захотелось чего-нибудь выпить, во рту была сушь, как в пустыне. Но стоило подойти к ней, как я тут же понял – что-то тут не так. Уж больно мама суетилась.

– Сынок, ты шёл бы в зал, я за тобой поухаживаю, ты же устал, перенервничал… – начала она меня выталкивать наглым образом из моей же кухни, и глаза при этом так подозрительно бегают.

Ну, точно что-то натворила!

– Мама, не я рожал, так что успокойся – твой сын полон сил и бодр.

Отодвигаю её. И только сделал несколько шагов в кухню, как что-то вязкое упало мне на нос. Не понял. Приподнимаю взгляд, откуда свалилась эта дрянь, и охренел: потолок в чём-то коричневом. Принюхиваюсь к субстанции, что свалилась на меня, – сгущёнка!

– Так… – Разворачиваюсь я, мама досадливо сморщила нос, мол, не успела скрыть следы преступления, а вот Ромка опустил взгляд в пол. – Признавайтесь, кто из вас мне тут диверсию устроил? – взревел я.

– Я! – хором ответили они.

Понятно – жена перед роддомом сюрприз оставила, а эти решили вину взять на себя. Ромку понять можно, что в нём рыцарь проснулся. Ну… мама! Зачем учит пацана врать?

– Ромка, обманывать нехорошо, даже во имя благих целей. А ты, мама, завязывай мне сына портить.

Та тяжко вздохнула, с укором на меня посмотрела и, не говоря ни слова, направилась к выходу из кухни. Обиделась что ли? Но через минуту понял, что ошибся. Моя родительница вернулась с работниками и, пока я хлопал удивлённо глазами, принялась отдавать команды.

– Па… – услышал я рядом и перевёл взгляд на Ромку. – Прости, что обманул…

– Забыли. – Приобнял его за плечи и повёл из кухни, добавляя: – Тем более я и сам тоже этим грешил, – не стал строить из себя святого, – но теперь без меня больше никто из вас там хозяйничать не будет. Это новый закон.

***

Я проснулась с первыми лучами солнца, а мой малыш всё ещё спал. Осторожно встала с кровати и подошла к своему счастью. Боже мой, мне до сих пор не верится, что это не сон! Сын очень похож на Кирилла, и я ни капельки не ревную, потому что дочка обязательно будет похожа на меня. Хотя не важно, пусть на него, лишь бы Бог подарил нам ещё одну кроху, а в идеале и двух. Что-то я размечталась на радостях. Тихо посмеиваясь над своими мыслями, направилась опять в кровать, ведь стоять ещё тяжело. Часов в десять в дверь палаты кто-то робко постучал, и явно не медперсонал – они входят без стука, да и недавно уже были.

– Входите, – подала я голос, дверь приоткрылась, и показалась белокурая голова Ромки. – Сынок, ну чего ты как неродной? Иди ко мне, – раскрываю я руки для объятий, – я ужасно соскучилась.

– Ма, – подбегает он ко мне и обнимает в ответ, – я тоже скучал. – Уткнулся мне носом в плечо и надломившимся голосом запричитал: – Я так… вчера за тебя испугался, мамочка… – Он всхлипнул. – Вот так сильно, что ночью страшный сон приснился, и я больше уснуть не мог. Хотел к тебе… вот очень хотел. Я так испугался… Думал, а вдруг это правда? Вдруг это не сон… – Он вновь всхлипнул.

– Тихо, мой родной. – Обняла его крепче. – Это был только дурной сон. Ты же видишь.

Отстраняю и беру ладонями его голову, заставляя посмотреть на себя. У сына глаза полны слёз. Сразу видно, что у него стресс, рана от потери ещё кровоточит. Он на подсознательном уровне боится потерять мать. И пройдёт ещё немало времени, прежде чем кошмары перестанут его преследовать.

– Со мной всё в порядке, и с братиком твоим хорошо.

– Вижу. Просто этот сон был как на самом деле… Вот тут, – он показывает маленькой ручкой на грудь, – так сильно ноет.

– А сейчас? – Вновь прижимаю его к себе и нежно глажу по голове своего златокудрого принца. – Легче?

– Немного… – со вздохом произносит малыш, обхватывая меня ручками.

– Скоро станет совсем хорошо, когда Даньку увидишь. Он такой лапочка, на вас с папой похож.

– На нас? – отстраняясь, удивлённо спрашивает Ромка.

– Сам посмотри… – И показываю глазами на кроватку.

Ромку долго уговаривать не пришлось. Он быстро поднялся и подошёл к спящему брату. Я последовала за ним.

– Он такой маленький… – заулыбался Ромка, смотря на наше сокровище.

– Но ведь похож, – спрашиваю, приобнимая его за плечи.

Сын внимательно посмотрел на брата и выдал:

– На меня больше, чем на папу, похож.

Ну вот как тут не рассмеяться?

– Это ещё почему на тебя больше похож? – раздался голос мужа.