Не провоцируй босса, опасно!

– Это ещё почему?

– Потому что они расскажут моим друзьям, а эти гады тут же начнут выносить мне мозг своими подколками. А мне, знаешь, тебя достаточно.

– Я так хороша в этом деле? – прыснула со смеха, понимая, что он сам ещё в шоке от своего признания.

И, самое поразительное, я поняла, что это правда, Кир любит меня. Но сам испугался, признав это.

Эх… холостяки.

– Ты занимаешь второе место, – открывая ногой дверь в спальню, ворчливо произнёс Кир.

– А кто первое?

– Мама, – скривился он, вспоминая её. – Я ведь поэтому на самом деле не хочу говорить друзьям о том, что… – Он замолчал. – Ну ты сама знаешь. Их подколки – мелочь, по сравнению с тем, что нас ожидает, если матушка узнает о моих чувствах. А если узнают они, то сто процентов узнает и мама. Так что, считай это защитой твоей психики. Её напор не каждый может выдержать.

– Да ладно…– не поверила я. Ну что может сделать его мама?

– Поверь, солнышко, когда она узнает о нас, ты на своей шкуре почувствуешь, что такое настоящий прессинг. И моё давление на тебя покажется незначительной мелочью, —бережно кладя меня на кровать, произносит он, не отрывая от меня своего взгляда, в котором начинает разгорается страсть.

Ну уж нет, никакого секса, пока не поговорим!

– Кир, притормози коней! Нам нужно поговорить.

– Сонь, давай вначале помиримся, а потом поговорим, а?

Смотрит на меня как сама невинность. Но я отлично понимаю, милашка Кир – это маска.

– Нет, перед тем как…– Я делаю паузу, красноречиво смотрю на выпуклость на его штанах, показывая этим, что прекрасно поняла, какой способ он выбрал для примирения. – Нам нужно прояснить несколько моментов.

– Ну всё… началось.

Он обречённо поднял свои очи к потолку. Затем резко опустил и одарил таким… щенячьим взглядом.

– Сонь, а может, всё-таки помиримся вначале?

– Нет, давай поговорим, – безапелляционно заявила я.

– Ладно, давай разговаривать, раз ты ещё не наговорилась.

Устало вздохнув, он сел на кровать.

– Но, если вздумаешь скандалить, знай, перейду сразу к действенному способу, который разом усмирит твой воинственный пыл.

Нет, ты посмотри на него, в любой ситуации найдёт выгоду!

Глава 26

Глеб мне переслал разговор Юли с Соней. У нас был уговор с друзьями, что каждый проверяет запись своей женщины, а другой не имеет на это право. И, пока Марат занят разборками со своей, мне придётся сделать это самому. Честно скажу, желания никакого не было, но, зная своих девочек, мы прекрасно понимали, что эти вертихвостки сто процентов начнут совать нос не в своё дело.

Нам было достаточного одного эпизода, чтобы понять – проблемы они нам устроят. Если эти мелкие валькирии решили сражаться с мужиками ранее, то нет уверенности, что они не попробуют вновь такое отчебучить. До сих пор перед глазами стоит вбегающая на парковку хрупкая Соня с битой и баллончиком лака в руках. И если тогда мне показалось это забавным, то сейчас я боялся за неё так сильно, что еле сдерживал свой порыв запереть у себя дома, пока мы совсем не разберёмся. А если ещё учесть, что наш крот связан с женщиной Марата в прошлом и явно ещё точит зуб на Юлю. Тут к гадалке не ходи, чтобы понять – девчонки будут стараться помочь подруге. У них же девиз: одна за всех, и все за одного.

Мушкетёры, блин, в юбках!

Я долго смотрел на запись, меня коробило от всего этого, но выхода нет. Нажал на кнопку воспроизведения и принялся слушать их разговор:

– Юль, спасай, – взволнованно начала Соня.

У меня уже сердце пропустило удар.

– Что стряслось? – слышу вопрос Юли словно сквозь толщу воды.

– Это гад меня прижал, причём серьёзно! Срочно нужен компромат.

Компромат? Тряхнул головой, избавляясь от остатков липкого страха. Я думал, что-то случилось, а она компромат на меня вздумала найти. Ах ты, зараза! Ещё и гадом меня назвала.

– Чем прижал? – интересуется вторая.

Так и хотелось ответить: «Членом, и не прижал, а достал до глубины души!». Я так разозлился, что не выразить словами. Я, как идиот, стараюсь пробиться через её долбанную стену отчуждения, а она… Чёрт! Да что с ней не так то?!

– У Кирилла есть компромат на меня. Если он обнародует видеозапись, моя карьера психолога закончена.

Твоя карьера и без компромата, считай, закончена, моё терпение не безгранично. Сколько можно в игры играть! Мне говорит, что готова попробовать, а подругу просит найти рычаг давления на меня, чтобы я отстал. Да хрен тебе! Не найдёшь ты компромат, потому что его нет.

– Хочешь сказать, что он пойдёт на этот шаг?

Нет, на этот не пойду, так как своё позорить не буду. Но то, что Соня скоро попрощается со свободой, факт. Я ведь хотел всё по-хорошему, а она вновь всё испортила! Как меня задолбала эта ситуация, выть хочется от бессилия.

– Он способен на многое, а если ещё и задето его достоинство, будет действовать жёстко.

Бинго, милая! Ты даже не представляешь, насколько в точку попала.

– А что он хочет за эту видеозапись?

Всё.

– Меня в качестве любовницы…

А вот тут ты не угадала, у меня на тебя планы на всю жизнь. Но только пока я о них говорить не буду, дабы не ввергать тебя в шок.

– Ага, любовницы, значит, «заманчивое» предложение. Сколько у меня времени?

Поздно, всё уже было.

– Уже, – тяжко вздохнув, отвечает моя.

Твою ж… Прям жертва насилия и безнадёги. Бесит это лицемерие!

– Чего?