In Vitro

In Vitro
Maly Al

Я училась до двенадцатого класса в пансионате для девочек – закрытой частной школе, где даже учителя были исключительно женского пола. Акцент в ней делался на углубленное изучение религии, и мои родители были уверенны, что теперь я полноценный, готовый к жизни человек. Поэтому и выкинули спокойно в море студенческой жизни, полное крутых волн, плавающих айсбергов и акул в виде мужчин! Но что такое акула против кита? Содержит нецензурную брань.

Зэ Бойс

Глава 1. Парни

«Проспала!»

Первый студенческий день, первая лекция, а на часах одиннадцать тридцать три!

Я подскочила на кровати, вонзила обе пятерни во взлохмаченные волосы и поняла, кошмар меня достал!

Что я теперь скажу маме? Ведь она умоляла не опоздать в первый учебный день. И даже обещала позвонить, чтобы разбудить…

Схватив с тумбочки телефон, я обнаружила девять пропущенных вызовов.

Чёрт!

Огляделась по сторонам.

Будильник храпел пузом к стенке в противоположном углу комнаты. Это же надо, как я его! Невероятно! Проигнорировать такого монстра! Хотя нет. Судя по всему, я его услышала. И отбросила куда подальше.

Спрыгнув на пол, я подвернула лодыжку, упала и… проснулась опять.

На часах было шесть пятьдесят шесть. За окошком светло. Огромные часы с двумя золотыми чашками на макушке, которые я специально поставила поближе, всё ещё спали беспробудным сном, так как стрелка зловещего звона была заведена на семь. Телефон тоже мирно лежал, не подавая ни единого сигнала о пропущенных вызовах.

То был всего лишь сон!

Приветственное «доброе утро» маме всё же удалось произнести, хотя ей и пришлось поволноваться, перезвонив несколько раз, так как в это время в туалете я приводила пожелтевшие зубы (забыла привезти зубную щетку, а в аптеку тащиться лень) в белоснежное состояние подручными средствами: пальцем, туалетной бумагой, полотенцем и водой. Затем быстренько собралась и вышла из общежития ровно в полвосьмого.

Дорога до корпуса, где должна была пройти моя первая в жизни лекция, лежала через горку.

Горкой та показалась только в начале пути, плавно превратившись в горищу по мере её преодоления. И на последних метрах я пыхтела, как паровоз, вытирая пот со лба и усов, которых, как говорила мама, нет (но я-то знала… видела бы она меня сейчас), со злобой провожая взглядом худышек на огроменных каблуках, легко взмывающих в небо и обгоняющих меня.

В нужный корпус зашла мокрая и пунцовая. Огляделась по сторонам, пытаясь отдышаться без звука. Это оказалось нелегко. Особенно когда вокруг парни! Они здесь ходили! Их было так много! Ими кишел весь институт!

Спокойно.

Я опустила глаза и направилась в деканат. Самое простое было подойти к секретарю факультета и спросить, где находится мой лекционный зал, вместо того чтобы скитаться по бесконечным коридорам.

Получив направление на второй этаж, я поднялась по лестнице, считая ступеньки и моля Бога, чтобы не врезаться ни в одного из чудовищ. Они были все как на подбор: брюки-скинни и прическа а-ля Роналду–кривая стрела. Наверно стриглись и одевались у одного косорукого портного.

Бог меня услышал. Эти животные бегали и сновали туда-сюда, обходя меня, как стенку.

Нужный кабинет был найден. До лекции оставалось всего ничего, поэтому первые ряды оказались заняты. Пришлось подняться наверх и устроиться на пятом. Слева от меня сидела девушка, справа место пустовало. Вот и хорошо.

Плохо. Какой-то парень, с шумом забежав в зал, плюхнулся именно на него. И, о ужас! Придвинулся ко мне так близко, что пришлось прижаться вплотную к соседке. Та неприветливо покосилась в мою сторону. А что поделать?

Лекция началась, и я всё внимание обратила на седого профессора.

По ходу занятия парень придвигался ближе и ближе, заглядывая в мою тетрадку и копируя то, что пишу я. Он точно был дебил. Так как повторял всё слово в слово.

А я будто проглотила язык. Но закрыла рукой листы.

Черт возьми. Детский сад. Чай, не глухой. Пусть конспектирует сам.

Но парень напирал, пытаясь подглядеть через руку. Я подняла край тетради и навалилась на девчонку слева. Почувствовала, как та нервно заерзала под моим телом.

Потерпи, милая. У меня война.

Наконец этот недоумок понял, что я не хочу ему давать списывать. Странно посмотрел, дергая глазом. Я не обратила внимания и продолжила держать тетрадку на весу, откинувшись на свою новую подставку. Кажется, та что-то пробурчала. Не очень лестное, пытаясь спихнуть с себя. Но мне было не до неё. Главное, чтобы этот дурак отстал. И тот отстал, пересев на ряд вперёд и прилипнув к другой девушке, которая, к сожалению, оказалась менее стойкой, чем я.

Фу-х! Пронесло!

Зэ Джел

Глава 2. Тюрьма

– Я не хочу, чтобы ты в чём-то нуждалась!

Папа сказал – папа сделал.

И мне вдруг стало так горько, что я считала его монстром, который не любит меня и критикует «для того, чтобы я стала лучше».

«Бриллиант получается из угля только под длительным воздействием сверхвысоких температур, как и железо закаляется от огня», – так всегда говорила мама, защищая его. И меня прокаливали ремнем и умными наставлениями вплоть до окончания младшей школы. А после калили языком до самого отъезда в другую страну. И вдруг всё волшебным образом изменилось. Папа, некогда свирепый и злой, превратился в милого, пушистого зайчика, который звонил и писал по десять раз в день, стараясь выполнить любую просьбу вне зависимости от того, сколько ему это будет стоить. Лишь бы я не выходила из дома.

– Я куплю всё, чтобы ты ни в чем не нуждалась, только сиди в своей комнате.

– Но пап, это общежитие единственное, которое находится на территории института, оно лишь для девочек, четыре вахтерши дежурят и меняются на входе, территория вокруг охраняется, и после девяти часов вечера ворота закрываются на замок, так что никто ни войти, ни выйти не может, – попыталась возразить я.

– Всё равно. Девочки тоже бывают разные, – это сказала мама.

– Даже в столовую?

– Даже туда.

И тут я поняла, в чём кроется секрет. Если бы родители могли поместить меня в прозрачную банку и принести профессоров, которые учили бы пять лет через стекло, а в результате получился бы образцовый стоматолог, они бы это сделали.

В чём-то мама, конечно, была права. Раз папа так заботится, значит, любит.

До отъезда мы с ней долго сидели в интернете, просматривая видео в ютьюбе, дабы узнать, что необходимо привезти с собой в университет. И очень смеялись, когда одна девушка подробно рассказывала, что в общежитие надо взять свои матрас, подушку, постельное белье, бытовые приборы. Особенно позабавило, когда она сказала, что следует привезти занавески.

Нет. Папа не купил мне матрас и подушку. Он притащил новый спальный гарнитур с кроватью, шифоньером, трельяжем, письменным столом и тумбой. А так как тот оказался слишком велик для одноместного номера, снял двухместную комнату, где должна была проживать я одна. За дополнительную плату, естественно. Далее усовершенствовал туалет, купив туда новую штору, покрытие для стульчака, ванные принадлежности и коврик, а также кухню, которая по совместительству являлась коридором и, соответственно, была очень маленькой, как-то разместив в ней чайник, электрическую плитку и микроволновку. Холодильник там оказался новый, поэтому его отец оставил. Так же был привезён ковёр и… занавески!

Немного позже я обмолвилась, что придётся часто ходить в главный корпус делать ксерокс, и тут же, буквально на следующий день, мне привезли личную копировальную махину. Девочки из соседней комнаты с большим удивлением разглядывали моё модернизированное жилище, когда, оставив дверь открытой, я впихивала в него необъятных размеров коробку. Вахтёрши наблюдали издалека и тихо перешёптывались. Подойти близко никто не решался. А мне это и надо. Я привыкла к одиночеству. Подруг у меня было всего три, но самых надёжных и любимых, с которыми мы до сих пор поддерживали связь через интернет, и пока этого хватало.

Поэтому, жалея папины нервы, я послушно не выходила из комнаты, кроме как на учёбу и обратно.