Падение Храма Соломонова

– Не волнуйся, уже знаю!

Затем старый друг подошел ближе к Титу и на ухо шепнул:

– Если ты его взял для развлечения, то…

– Прекрати. – перебил его Флавий. – Ты же знаешь, я люблю только девушек! Император мне часто предлагал юношей… не будь похожим на него.

Туллий услыхав, что его новый хозяин настолько приближен к Нерону, охнул от неожиданности так, что на него посмотрели прохожие. Титу стало смешно, и он потрепал юношу по плечу:

– Не бойся, если ты будешь вести себя хорошо, я ничего плохого про тебя не скажу Цезарю! Кстати ты без вещей, у тебя их что, вообще нет?

– Нет, только одна туника, и та на мне.

– Да, Марк, придется тебе поделиться с ним вещами!

У старого раба особого энтузиазма это не вызвало, но он послушно кивнул головой. Все трое поднялись на палубу и спустились к каютам. Флавий велел, чтобы Туллий обосновался в его каюте, на что Марк снова возразил, пугая хозяина, что тот ночью может его зарезать. Но поняв, что это безнадежно, постелил на полу для юноши.

После вечерней трапезы, где присутствовали и трибун, и Иосиф, Тит вышел на палубу стоящего еще судна и посмотрел на освещенный факелами город. Погрузка подходила к концу, и капитан сказал, что скоро отплытие. Когда все было готово, Palatiorum отдал швартовые и рабы, под руководством гортатора[85 - Гортатор – специальный человек на судне, который отбивал ритм рабам, сидевшим на веслах.], заработали веслами. Медленно он стал отходить от берега и прохладный ночной ветерок начал обдувать лицо. Так постояв немного, пока гавань осталась позади, Флавий отправился к себе в каюту, где Туллий уже лежал и о чем-то размышлял.

– О чем думаешь, жалеешь, что поплыл со мной?

– Нет, что ты! Просто все как-то необычно для меня складывается. Раньше я и предположить не мог, что встречу порядочного патриция. У меня всегда мнение о вас было самое плохое.

– Но и ты сам, как я понял, имея домус, нищим не был.

– Мы еле содержали его, рабов не было.

В этот момент в дверь постучали. Юноша сразу вскочил и открыл ее. Перед ним стоял Иосиф:

– Простите, я не помешал?

– Нет, что ты, заходи, вино будешь? – пригласил его Тит.

– Да, пожалуй.

– Рассказывай, как отношение к тебе со стороны наших недругов? – налил вино и, кладя купленные продукты на стол, спросил Флавий.

– На удивление, здороваются и прощаются, по-моему, это не к добру. – и он сел на скамн.

– Ничего, я начеку, будь и ты тоже!

– Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор, но покажите мне тех, кто вам угрожает, и я расправлюсь с ними. – сказал в гневе Туллий.

– Я потом тебе все расскажу и их покажу. – затем Тит повернулся к Маттафии: – Ты не знаешь, сколько нам надо будет пробыть в Александрии?

– Император сказал, что Гелий нам все скажет. Наверно несколько дней, пока официальные встречи пройдут, затем отправимся в Иерусалим.

– Ух-ты! – восхитился юноша. – Там я никогда не был, а так хотелось бы побывать!

– Если человек чего-то искренне хочет, всегда получает. – сказал Иосиф.

Снова стук в дверь, но на этот раз отворил сам стучащий:

– О-о-о, я вижу здесь какое-то тайное собрание, небось заговор против кого-то устраиваете! – сказал входящий Гелий. – А это кто, откуда, какой-то раб? – и он вопросительно посмотрел на Туллия.

– Я не раб, господин, и никогда им не буду!

– Хм. – усмехнулся Гелий. – Никогда не говори никогда, а то мало ли что случится!

Юноша резко поднялся со скамна и сжал руки в кулаки.

– Сядь и успокойся, Туллий! – выкрикнул Тит и тот нехотя повиновался.

– А я смотрю, у тебя хороший защитник появился, жаль, что слишком вспыльчивый, как, впрочем, и ты, Флавий!

– Это пятая или шестая рука Нерона, так что будь с ним осторожен. – сказал юноше Тит.

– Благодарю за то, что представил меня, но я не шестая рука, а ЛЕВАЯ!

– Серьезно? – спросил весело Флавий. – А я думал ты правша!

– Как смешно. Я пришел вообще-то по делу. Мне только что сказали, что одна из трирем, сопровождавших нас, осталась в гавани. Как ты думаешь, почему?

– Видимо что-то случилось, но ничего, догонит! Триремы плавают намного быстрее обычных суден.

– А мне все это не нравится. Пираты кругом только и ждут, как напасть на беззащитных.

– Да не волнуйся ты так, у нас на судне есть защита, да и еще одна трирема, при том, что здесь патрулируют военные суда! Так что успокойся.

– Патруль, какой патруль? Мы же скоро войдем во Внутреннее море, а там нет патруля!

– Хочешь, мы тебя можем высадить в Сиракузах или в Кротоне, или в Спарте, или на острове Крит?

– Зачем, что я буду там делать? – удивился Гелий.

– Будешь в полной безопасности и в одиночестве наслаждаться своим обществом и, главное, без пиратов! – и все весело засмеялись.

– Вы все глупцы, я же серьезно! Да ну вас. – и обиженный, он покинул каюту.

Месяц плавания прошел довольно спокойно. Пиратов и близко никаких не было. Флавий почти каждый день общался с Иосифом и Туллием, а иногда и с Гелием. Он уже намного ближе узнал их характеры, мечты, какие они, когда хорошее и плохое настроение. Маттафия всегда держался на высоте, никогда не повышал голоса, полностью себя контролировал во всех ситуациях. Туллий был довольно вспыльчив, но также быстро и успокаивался. Человеком он был довольно открытым. Периодически намекал, чтобы Тит его взял с собой назад в Рим, что он ему будет служить до конца дней своих и готов жениться на любой женщине, которую выберет для него Флавий. Тит же говорил, что он и сам не женат. Гелий же всегда вел себя странно, иногда мог чем-то поделиться и быть искренним, но, чаще всего, держался высокомерно.

Дни за днями шли чередой, пока однажды днем они не напоролись на пиратское судно. Погода была пасмурной и клонило ко сну, поэтому почти все находились в своих каютах, когда услышали звон колокола, оповещавшего опасность. Большинство выбежало на палубу, при этом милесы на ходу надели форму, откуда видны были три пиратских небольших, но быстрых судна.

– Я знал, знал, я так и знал! Нам всем конец, мы погибли, нас будут пытать, затем вспорют животы, а внутренности… – полностью обезумев, начал кричать Гелий, пока Флавий не ударил ладонью по лицу, так, что тот сразу пришел в себя. – Благодарю, мне этого не хватало!

Капитан закричал, чтобы все готовились защищаться от абордажа. Милесы и ликторы уже были во всеоружии и готовы к бою. Пиратские суда начали постепенно приближаться к Palatiorum, когда трирема протаранила бок одного из вражеских суден, сделав в борту огромную пробоину. Остальные два были вынуждены отправиться на помощь собратьям и, словно коршуны, набросились на трирему. Милесы отчаянно сражались на ней, защищаясь от абордажей. Пилад дал приказ подойти и спасти своих, когда на горизонте появилась вторая трирема, на полной скорости шедшая к месту сражения. Пираты не могли уже направить свои силы в сторону двух римских суден, приближающихся к ним и приняли на себя удар второй триремы. И сразу к ним подплыло еще и судно Нерона. Уже была равная борьба – три на три. Два судна противника были с пробоинами в корпусах, а на третий, Palatiorum перекинул корвус, по которому милесы, ликторы, трибун, центурионы и Тит бросились на палубу вражеского судна. Началось сражение. Флавий ловко увернулся от одного удара мечом, и сам смертельно поразил своего противника. Затем начал махать мечом направо и налево, многих задевая и, если враги пытались попасть в него, как его тут же страховали ликторы. Так сражаясь, они незаметно окружали неприятеля. Тит зарубил еще одного пирата, когда следующий ловким ударом выбил у него меч и попытался поразить его, Флавий выхватил свой кинжал, загнал по рукоять в сердце врага, но не заметил третьего, который мечом ударил его по правому плечу так, что он упал, но нападавшего сразу же убили. Послышался крик, что Тита ранили и к нему бросились ликторы, которые, подняв его, быстро унесли на свое судно и пока несли, он, ощущая дикую боль в плече и руке, видел, как тонут два пиратских судна, а милесы выкрикивают «Слава Риму!», при этом на другом судне битва продолжалась.

***