Кресло для курения

– Очень странно, но мне нельзя разглашать информацию вне рабочей зоны. Скажу лишь, что обещали много чего, а по факту впечатления совсем другие, – мой рассказ подцепил Антона, и, отложив телефон, он вновь обрёл искру жизни.

– Забей на правила, расскажи, чего там в этом комплексе, о нём ходит много зловещих слухов, – Антон подался вперед и чуть не разлил пиво, что стояло на столе. Извинившись, он взял его в руки и стал ждать рассказа.

– Да ничего ещё не понятно, но мне выдали браслет с уровнем допуска и сказали, что скоро уже можно будет приступать к работе.

– Ты всё так же разрабатываешь свое кресло для курения? – рассмеялся Антон. – Мне казалось, люди высокого склада ума воспримут твою больную идею немного иначе. Хотя навар с таких кресел будет велик, лень – двигатель прогресса!

– Она не глупая, – обиделся я. – Просто мне нужен был прототип, и это кресло идеально для него подходило.

– Не в обиду, но оно похоже на эти маленькие скутеры для жирных людей, – внес свою лепту Глеб. – Это ведь уже существует? Зачем изобретать велосипед, когда есть много моделей?

– Изобретение – странная штука. В этом мире уже создано столько удивительных вещей, что, черпая опыт из прошлого, мы создаем что-то новое и уникальное. Делая велосипед, можно создать мотоцикл, делая мотоцикл, можно создать квадроцикл, а дальше – уже насколько хватит фантазии и ума.

– Ну, тогда давайте выпьем за достижение наших целей, – Глеб встал, поднимая бокал и нас с Антоном.

– Пусть они принесут нам славу и богатства! – добавил Антон, смеясь, видимо, он уже подвыпивший.

– Пусть мечта каждого из нас принесёт то, что нам нужно, – поддержал я, мы ударились бокалами, и это был звук нового начала, нового будущего.

Заняв свои места, мы начали поедать гренки, которые были самыми вкусными в этом районе города. Эннис умела готовить, и они были отличной парой с Махоном. В будущем я хотел бы жить с такой женщиной, что не только любит тебя, но также является другом и коллегой. Дверь открылась со звуком колокольчика, и в неё влетела девушка в полушубке и обтягивающих джинсах.

– Вы уже вовсю пьете? А кто обещал дождаться меня? – раздался капризный голос. В знак раздражения она топнула ногой, будто собираясь начать чечетку. Привычки Леся не меняет, зато внешний вид каждый месяц у неё новый.

Сейчас эта негодующая особа была покрашена в светлый цвет, и яркая красная помада придавала ей сходство со светскими львицами. «Не хватает только собачки», – подумал про себя я. Последний раз, когда мы виделись, у неё были черные волосы и темная губная помада с подводкой. Сейчас же она стала блондинкой. Наверное, это единственное, что можно было заметить в ней нового.

– И тебе привет, Леся, – сказал Глеб, приподнимая свой стакан.

Она посмотрела на Глеба и, строя рожицу, передразнила его. Ладить у них никогда не получалось, будто смотришь на две разные системы социального воспитания. Она улыбнулась, помахав мне рукой, а Антон наградил меня ревнивым взглядом.

– Дорогая, прости, ребята взяли пиво, – начал оправдываться Антон, не сводя с меня глаз. – Не мог же я просто остаться в стороне, надо было поддержать коллектив.

– А мне ты не догадался взять?

– Леся, здравствуй, – крикнул ей Махон из-за стойки бара. Он отлично умел подобрать момент, когда конфликт нужно свести на нет, поэтому он был лучшим из барменов. – Антон попросил меня придержать его, чтобы холодненькое было.

– Спасибо, Мах, – она помахала ему в ответ и, в последний раз уничтожив взглядом Антона, пошла к стойке бара.

– Клянусь, когда-нибудь я с ней серьезно поговорю, – шепнул он нам, чем вызвал бурю смеха.

Бар начинал заполняться людьми. Чем темнее становилось на улице, тем больше людей заходило пропустить по стаканчику. Наш стол уже успел обзавестись кучей пустых стаканов, а кувшин с коктейлем для Вики стоял около меня. Все слушали рассказ Глеба о путешествии за границу.

– Там на каждом углу есть урна для мусора! – уже подвыпившим голосом рассуждал он. – И на улицах настолько чисто, что можно есть с тротуаров.

– Ты там только мусор выбрасывать искал где и восхищался чистотой тротуаров? – включилась в его рассказ Леся. – Как там все устроено? Какие люди? Правда, что они уже настолько сильно погрязли в пороках, что можно прямо на улице увидеть парочку, которая занимается сексом?

Антон сидел рядом с ней и молча попивал пиво. На вопросе про секс он чуть не поперхнулся им, но, собрав волю в кулак, просто вытаращил глаза на Лесю.

– Люди как люди. Не замечал там такого поведения, хотя если у нас пройтись по некоторым районам, тоже можно увидеть немыслимое, – подсев поближе к столику Глеб, заговорщицки начал шептать: – В каждой стране полно своих скелетов в шкафу. Главное – просто не смотреть в шкафы и не спрашивать, где они находятся.

– Я вот слышал, что за рубежом отлично всё. Даже лучше, чем у нас! Люди ходят счастливые, проблем почти нет. Каждый год ездят на курорты, и заработать там на хорошую жизнь проще, – Антон в очередной раз начал рассуждать, насколько хорошо живется за границей. Это было что-то вроде традиции.

– Может, и живут они там хорошо, но ведь тебе никто не мешает жить хорошо тут? Ну, или на крайний случай свалить из этой страны, – ответил ему Глеб с таким же энтузиазмом.

– Мешают! Очень даже мешают, у нас не демократия, а патриархальная олигархия! Каждый шаг навязывается человеком с кошельком побольше! Зачем уезжать из страны, если её можно изменить?! – Антон покраснел, и было понятно, что этот спор затянется надолго.

Даже Леся не рисковала спорить с Антоном в эти моменты. Поэтому она просто скучающе гуляла взглядом по бару, попивая через трубочку свое пиво.

– Впервые слышу такой термин определения власти. Антон, ты пьян, а мы только начали. Не переусердствуй так с алкоголем.

– Вот! Даже ты мне говоришь, что мне делать! Глеб, пойми, мы находимся на краю пропасти, и постепенно туда нас толкает государство. Оно само не замечает, как полетит вместе с нами! – Антон взял гренку и уронил ее в пустой бокал из-под пива.

– Ты опять начинаешь нести свой бред. Никто не толкает никого, просто есть думающие люди, которые понимают, как жить в этой системе, и безмозглые бараны. Вот вторые и хотят устроить бунт, кричат о революции, а на самом деле им подавай халявы и всех благ, – вытащив из стакана гренку, Глеб съел её и с вызывающей улыбкой посмотрел на Антона, который постепенно закипал всё больше и больше.

– Скажи это Андрею, который больше не сможет общаться с нами по причине своей смерти! – выпалил он, даже слегка испугав Лесю, которая сидела рядом. Зато вот её интерес он подогрел, и теперь она начала прислушиваться к разговору.

– Андрей сам виноват, – отрезал Глеб. – Если занимаешься делами, которые предусматривают за собой смертную казнь, будь готов к ней.

– Ладно, ребята, давайте успокоимся, – решил внести свою лепту я. – Закроем темы, которые должны быть закрыты, и просто мирно насладимся нашим ежемесячным барным вечером. Вот, Леся, как продвигаются твои дела?

– У меня? – видимо, её ошарашило такое резкое переключение внимания. – Отлично, уже подумываю открыть еще одну студию красоты. На самом деле очень прибыльный бизнес. В любое время все хотят выглядеть сногсшибательно! Если что, заходи, выпьем чаю, – стрельнула она глазами в мою сторону, что было слегка неприятно и неправильно мной понято. Хотя, возможно, и правильно, но я совершенно не придал этому значения. Леся была не тем человеком, к которому я бы пошел на чай.

– Может быть, наведу порядок со своим внешним видом и обязательно забегу, – мой вежливый ответ подразумевал отказ.

Тут телефон в кармане завибрировал, и я недоуменно посмотрел на него. Вызов неизвестного абонента создает двоякое ощущение. Во мне всегда побеждала та часть, которая хочет узнать, кто же это может быть.

– Алло?

– Слушай, это такой затрепанный стеклянный бар напротив парка?

– Вика, это ты?

– О, я смотрю, тебя не зря взяли на должность ведущего инженера, гений дедукции, кто же ещё может тебе названивать в это время? – её голос звучал в трубку слегка иначе. Больше походило на то, что я общался с тринадцатилетней девочкой, которая была мной очень недовольна. – Может, ты выйдешь, и мы покурим?

– Ты что, куришь? – трудно винить меня за то, что я задавал такие глупые вопросы после третьей пинты пива незнакомому человеку. Правда, Вика была другого мнения.

– Погорячилась насчёт ведущего инженера. Выходи, мне тут стоять не особо комфортно, – она положила трубку.

Два моих самых любимых друга-идиота сидели и улыбались, довольные чем-то необъяснимым. Одна Леся смотрела на меня с толикой укора.

– И кто такая эта Вика? – спросила она ревнивым голосом, который поверг всех в шок. Скорее всего, ей нравилось быть единственной девушкой в нашей компании, потому что прочих конкуренток, которых приводил Глеб, она быстро устраняла.

– Ты что, ревнуешь? – поигрывая бровями, спросил Глеб, чем разгневал не только Лесю, но и Антона.

Я покинул их на том моменте, когда начались рассуждения о том, что Леся ревнует только Антона. Правда, у Антона никогда не будет пассии на стороне, и смысла в том разговоре было не много. Пробираясь к двери, я заметил, как Мах ловко наливает одной рукой кружку пива, а другой рукой – бокал вина. Одновременно с этим он умудряется разговаривать и смеяться. Не удивлюсь, если ногами он в это время топчет виноград. Истинный бармен, которого невозможно заменить. Как только я открыл дверь, весенний воздух сразу ворвался в мои легкие, наполнив бодростью. Выйдя из бара подвыпившим, всё вокруг казалось прекрасным и в то же время незначительным. Вика стояла у края дороги и смотрела в сторону парка. Меня удивило, как в такую слякоть и грязь она сумела сохранить своё бежевое пальто идеально чистым. Видимо, её кто-то подвез, учитывая, что темные джинсы с белыми кедами были тоже без единого пятна.

– Привееет! – в не свойственной себе манере прокричал я, спускаясь по ступенькам и поднимая руки вверх.

Она развернулась и, увидев это, засмеялась.