9М. (Этюды о любви, страхе и прочем)

Л. взглянула на меня. Сказать ей действительно было нечего. Она лишь выдохнула и подкурила сигарету.

– Ладно, можно понять месть к государству, к полиции к людям, которые выступали против, травили тебя, – продолжал я. – Но ты сама убила тех, кто был тебе раньше близок. Своего друга. Ты же собрала их для того, чтобы объединить, а затем просто отвернулась и бросила.

Л. с яростью отшвырнула сигарету в сторону и подошла ко мне вплотную. Глаза засверкали яростью, меня обдало ее жаром.

– Они, все эти, кого я знаю, ничем не лучше всех остальных. Ты видел же их. Они орали и хлопали в ладоши, все как один, такие же кровожадные твари. Все, абсолютно все одинаковые на самом деле. Ущербные люди с оскорбленным чувством собственного достоинства. И все хотят одно власти и навязывания своей воли. Только раз у них есть высшее образование, читали больше книжек, и лучше говорят, то ставят себя выше всех остальных. Думают, что понимают, что нужно всем. Но на самом деле, ни хрена они не знают. И не имеют никакого права, что-либо говорить!

– Ты тоже ничем не отличаешься. Но разве ты сейчас не ставишь себя выше них?

– У меня есть бомбы, я и есть выше них.

– Еще не поздно остановиться. Ты же понимаешь, что ты осталась одна и вконец заблудилась. Это путь никуда не приведет. Ты можешь спрятаться, сбежать, что угодно. Надо прекратить жертвы. Ты сделала что хотела, но это ни к чему не привело. И не приведет. Останется только бессмысленное насилие и тотальная ненависть.

– К сожалению, я уже слишком далеко зашла, чтобы останавливаться. И мне некуда возвращаться. Поэтому остается только идти вперед, чтобы там ни было.

– Если ты не остановишься, тогда это придется сделать мне, – эти затасканные слова сами вывались из моего рта. Прозвучали неказисто, в них не было никакой уверенности. Произносить их я не собирался, по крайней мере открыто.

Л. ухмыльнулась. Она все также практически вплотную ко мне. От нее исходил жар, словно вся она была одним сплошным пламенем.

– Я же предупреждала тебя не вмешиваться. И ты понимал, что ты делаешь. К сожалению, я не могу этого допустить. Ты останешься здесь.

Я оттолкнул Л. от себя, одним прыжком поднялся со стула и бросился к двери. Отлетев к столу, она крикнула, чтобы меня остановить. Передо вновь мной оказался этот длинный узкий коридор, я рванул по нему. В этот момент открылась одна из дверей справа, и меня схватил за руку один из ее костоломов. Он попытался меня повалить, но мне удалось удержаться на ногах. Еще один предусмотрительно показался у входной двери наружу. Я оттолкнулся от стены, развернулся, и мне удалось ударить в область шеи схватившего меня парня. Он закашлялся и ослабил хватку. Я отцепил его руку и всем телом толкнул откинул его обратно в комнату, из которой он появился. Послышался звук разбивающего стекла. Я успел сделать еще два шага по направлению к выходу, где стоял еще один из ее новых соратников, как услышал крик Л. Я невольно обернулся. Она стояла перед проемом в комнату, в которую я отбросил пытавшегося меня задержать. Она успела перевести взгляд на меня, как в этот момент раздался мощнейший взрыв. Тусклый коридор на мельчайшую долю секунды наполнился ослепляющим светом, ровно таким же какой раньше излучала Л. Мощная сила откинула меня в сторону, я упал, врезавшись в парня на выходе. Всего одна секунда и свет погас. Наступила полнейшая темнота. Остались только дикая боль и звуки. Уродливые звуки разрушения. Предметы ломались и умирали с гулким треском, одна материя насильственно обрушивалась сквозь другую с тяжелым утробным эхом. Так продолжалось совсем недолго и вскоре затихло совсем. Больше не было ни света, ни звуков, ни боли. Больше не было ничего.

V

.

Пустота…

Пустота…

Пу…сто…та…

Можно повторять до бесконечности. Ничего не изменится. Пустота… Пустота… Эха нет. Ничего нет. Ни звука. Абсолютно ничего. Слога появляются и пропадают. Куда? Должны же они где-то в итоге оказываться? Может быть там, внизу есть некий центр притяжения? Там они множатся и скапливаются, нарастая друг на друга как рифы в глубинах океана жизни. Каждое слово, что когда-либо было произнесено, вылетает изо рта, свободно дрейфует, медленно опускается и навсегда приклеивается к остальным; и вместе они неспешно, но неуклонно образуют массив общей бессмысленности. Хотя среди них может быть есть пара-тройка удачных мыслей… но в общей огромной массе, они наверняка бесследно затеряются.

Пустота. Сложно подобрать какое-нибудь прилагательное. Раньше никогда не задумывался, о том какой она может быть, но сейчас самое время подумать, все равно спешить некуда. Раньше она представала в воображении ужасающей, гигантской, монструозной, чернильной, черт знает какой еще… Все это не подходит… На самом деле она просто никакая. Буквально никакая. Так просто? Ладно, может быть, абсолютно никакая… Да нет, просто никакая. Интересно, сколько слов уже налипло у этого у этого центра с момента, как я оказался здесь? Не так чтобы много, если сравнивать, с теми, что были до. А сколько было до? С какого момента надо вести отсчет? Считается ли перворожденный крик? Задумчивое мычание, вздохи экстаза… Я все равно их не слышу. Я не слышу ничего, ни собственного дыхания, ни ударов сердца… Ничего… Да к черту, лучше думать, что все они просто растворяются, не оставляя никаких следов… Но разве может что-то полностью исчезать, не вызывая никаких изменений, не провоцируя никакого ответа? Просто так, бесследно? Вся теория мироздания говорила об обратном. Но, с другой стороны, эта же теория никогда и не могла осознать и принять, что действительно есть пустота, не абстрактная, не теоретическая, не какая-то запредельно далекая, а самая простая, настолько обыденная и близкая, что она не вызывает никаких эмоций? И даже прилагательное к ней не подобрать…

Почему? Почему я тут? Почему я оказался в ней? Или она во мне? Второе, пожалуй, слишком эгоцентрично… Я не помню начала, словно проснулся на середине фильма, который забыли включить. А было ли оно, это начало? Вдруг это бесконечная середина… Вообще, наверное, стоит перестать задавать вопросы, все равно никаких ответов не будет. Только предположения и необоснованное словоблудие… Удивительно сколько слов вытекает из сознания, оставшемся наедине с собой. Но это естественная реакция. Зажмуриться от яркого солнца, облизать пересохшие губы, заполнить пустоту…. Каждый бессознательно стремится к этому, это какой-то первородный рефлекс. Наполнить ее чем-угодно, всем что попадется под руку, предметами, энергией, словами на худой конец… Человеку необходимо подмять ее под себя, заставить хоть как-то видоизмениться, спровоцировать ответную реакцию, упростить, сломать с помощью знакомых закономерностей; и в итоге заставить ее опуститься до своего уровня понимания, и, следовательно, принять ее.

Только со словами это не работает. Об этом можно судить уже предельно ясно. Сколько не говори – ничего не меняется… Сколько времени прошло? Чем его измерить? Ощущениями? Нет, это – явно проигрышный вариант. А есть ли что другое? Нет…. Ничего, абсолютно ничего, вернее просто ничего. Разве что количество слов растет. Но кто их считает? Если была бы возможность увидеть этот чертову словесную массу где-то там внизу у центра… Но это также ни к чему не приведет. Пожалуй, ее вид только лишь ужаснет, это необъятное излишество слов и вместе с ним и действий, эмоций, времени…

Впрочем, с последним дела обстоят лучше. Когда его не считать, то времени становится много. Пожалуй, слишком много. А в пустоте оно к тому же преобразуется в нечто огромное, жирное и всезаполняющее. И вот смотришь на время, на пустоту. Они смотрят на тебя. Довольно неловкая ситуация. Это просто тупое рассредоточенное таращенье. Говорят, Бога постичь невозможно. Но не думаю, что это верно. Если Бог или его аналог хоть на одну йоту отходит от абсолютного хаоса или безмерной пустоты, то даже это ничтожное отличие, его смысл и все последствия становятся предельно ясными. А вот пустоту действительно постичь невозможно, потому что тут нет ничего, за что можно зацепиться, с чего начать. Ноль представляется изящным овалом на бумаге, таким вытянутым и под небольшим уклоном. И он кажется простым и доступным. Маленький кружок, который всего-навсего символизирует ничего. Довольно простой: без углов, чистая спокойная завершенность. Но в какой-то момент он начинает разрастаться, выходит за пределы листа, становится больше тебя, того, что ты видишь, того, что понимаешь, больше самой Вселенной… Он выходит за рамки сущего, покидает границы понимания и измерения. Понять можно только то, что можно измерить. А когда это нечто разрастается и становится неизмеримым – получается то, что получается. Тупое таращенье в никуда…

А если это смерть? Не хотелось бы… Более негуманного конца придумать сложно. Ничего. Просто ничего… Атеисты, надо полагать, очень смелые люди, если могут представлять и соглашаться на все это. Хотя, вряд ли они хоть немного понимают, что это такое на самом деле. Смерть? А если и правда? Забавно. Такая вот… Ничего не чувствую. Если вспоминать классическую систему мироустройства, то все было довольно просто: в аду должны быть страдания, в раю – счастье. Как рай все это явно не выглядит. Похоже ли это на страдание? Да вроде нет. Пока нет. Может дальше будет хуже, когда я начну повторяться, заговариваться и просто замолкну? Всецело уподоблюсь местной сущности и полностью растворюсь в ней, и мы станем одним общим ничем. Я стану ничем, если уже не стал. Может тогда и будет смерть? А что тогда сейчас… Пустота…

Смерть… Смерть – это наверное, самый очевидный вариант. А что если это рождение? Вернее, время до рождения. Когда сформировались первые связи в головном мозге, которые и дают все эти мысли, совершенно уплощенные, но сознательные. И сейчас я нахожусь у утробе какой-нибудь добродетельной женщины и скоро появлюсь на свет? Снова увижу реальность в том виде, в котором я ее смутно помню до сих пор. И тогда я забуду этот ужас, что происходит сейчас, и снова смогу погрузиться в обыденную реальность. Было бы прекрасно. Но почему я тогда ничего не чувствую сейчас? Разве перед мыслями не должны появиться какие-нибудь рефлексы? Хоть что-нибудь, что можно принять и взять как фундамент для дальнейшего развития… Нет, пока ничего, абсолютный ноль… Может стоит подождать? И тогда что-то новое обязательно произойдет?

Я все время упорно называю это нулем. Но может быть это бесконечность? Вместо нуля два нуля, соединенных по касательной вместе и навсегда … Если так, то здесь должно быть за что можно зацепиться. Именно это пересечение по середине. Но я его не вижу, может просто не замечаю. А вдруг это и есть тот центр, где оказываются все мои слова? Вылетают, планируют по окружности и в итоге скапливаются именно там, в центре на пересечении. Допустим, все они там – то где же тогда я? Вне бесконечности или в одном из двух кружков? А если я и есть это пересечение? И все есть вокруг меня? Точка пространства или же нечто абстрактное? Бред. Как вообще можно, используя символьную закорючку, пытаться понять все это метафизическое дерьмо, что она символизирует? Но…

Может предаться воспоминаниям? Пока как-то не выходило… Если бы получалось, я бы и предавался им каждое мгновение… Но опять же ничего. Все выглядит каким-то смазанным, далеким. Отдельные образы все-таки всплывают, но они нечеткие, кажутся чужими и не вызывают никакой реакции… А со мной ли все это было? Честно ли все они принадлежат только мне? Или они всего лишь мусор, скопившийся неизвестно откуда, придуманный непонятно кем и теперь отчаянно выдаваемый мне как последняя связь с прежним и реальным? А нужна ли она мне? Обрывки фраз, какие-то строчки песен, визуальные детали, потускневшие краски… Видимо, все, что было, осталось там, за пределами досягаемости. Остаются только слова, бессмысленные бессчётные слова… И пустота. Теперь кажется, что она всегда была тут…

Пустота…

Пустота…

Пу…сто…та…

…

Всегда было любопытно, как сходят с ума… Именно сам процесс, а не завершающая констатация факта. Неужели именно так? Должна же быть причина, вследствие которой мозг и моделирует ненормальное поведение. Он ведь всегда действует логично и последовательно, в своем собственном представлении, конечно же. Это его обязанность. Он по-другому не умеет. Но тут никакой причины нет, тут нет ничего. Отсутствие причины – это ведь тоже причина, правильно? Должно быть решением. Может я ее просто не помню… Рано или поздно я не справлюсь с ней. Только вот когда? Раз я уже начался задаваться этим вопросом – значит осталось недолго. Хорошо…

Но сколько? Как много мне нужно еще раз повторить слово Пустота, чтобы начать хотя бы галлюцинировать? Чтобы сбежать и навсегда закрыться в собственном сознании… Сотворить нечто уютное самому для себя и остаться там… Или пока я пытаюсь рассуждать, забрасывать ее обрывками мыслей и несвязными умозаключениями, чтобы хоть как-то отгородиться от пустоты, ничего не изменится? Может необходимо перестать рассуждать о ней и тогда она меня примет? Не пытаться отгородиться, не бояться… Говорить так – крайне просто. «Не бойся, ничего страшного тут нет». Возможно, при обычных обстоятельствах такое утешение хоть как-то, но работает. Но сейчас, когда ты один на один с фундаментальным проявлением сущего, верится с трудом. Однако, есть один главный довод, чтобы последовать дальше. В отличие от той неизвестности, когда ты не уверен, что может случиться, в пустоте ты рано или поздно понимаешь одну простую вещь – ничего не произойдет.

Пустота…

Пустота…

Пустота…

Пу…сто…та….

Что делать?

Молчать, молчать, молчать… Затихнуть… Поддаться

Дать ей принять себя…. Не мне решать…

Больше ничего…

Пусть что случится, хоть что-нибудь…если вообще что-то случится…

…

…

…

Миг… краткий, не заметный. Но я различил его.

Стремительно…

Это было на самом деле? Что-то изменилось? Не похоже, все то же, абсолютно то же…

Пустота…

И еще один отчетливей, ближе… Теплое… Настолько близко, что я смог поймать на секунду его… но он тут же вырвался, исчез, ускользнул… Очень жаль… но по крайней мере, он действительно был. Я в этом уверен. Пришло ли оно откуда-то извне или стало плодом моего собственного воображения? Все равно. Самое главное, что нечто отличное от ничего может тут существовать. Даже если это – случайность, нелепый сбой системы… Все равно… Хотя бы что-то…

Да…Да! Я действительно это чувствую… Тепло… Аморфное, слаборазличимое… Но явственное. Оно исходит откуда-то из-за пределов досягаемости, я не могу понять откуда именно. Но оно есть. Может это ад где-то неподалеку, и я медленно, но уверенно опускаюсь непосредственно в самое его пекло? Пусть так. Изголодавшийся по всему, я буду неимоверно счастлив ощутить и огонь, и страдания, и нечеловеческую боль. Хотя нет, именно что человеческую! Да, оно есть, главное, чтобы оно не исчезало. Сейчас оно мерцающее, зыбкое, но все-таки это и есть что-то… Этого так мало, но ведь его более, чем необходимо.