Марта и телкаб

Николай прослушал лекцию Жанночки с плохо скрываемым недовольством, пытаясь возражать, что, мол, он мужик и сам решает, сколько пить и с кем общаться. На этот безумно своевольный пассаж мужа наша героиня очень убедительно и последовательно пояснила второй половинке, что она одна такая умная, единственная и красивая эффектная женщина, которая снизошла до него. Что именно такой, как она, ему никогда уже не найти. Что возможный уход Жанночки к более интересному и обеспеченному мужчине заставит Николая терзаться мыслями о чудовищной невосполнимой потере. А обладание такой изысканной дамой, как Жанночка, пробуждает в других мужчинах чувство зависти и, безусловно, налагает на Николая обязанность по исполнению её желаний, ведь наличие у того формальных прав и возможность хоть и редкого соития не предполагают бескорыстной отдачи.

После лекции Николай сник, чем Жанночка не преминула воспользоваться и чётко намекнула, что в семье у мужа появилась ещё одна обязанность в виде выплаты долга соседке по подъезду за купленный сервиз.

Однако в процессе сбора на праздник Николай в который раз понял, что Жанночка очень красива и завтра он опять с радостью будет перехватывать восхищённые взгляды мужчин, направленные на его жену. Чужая зависть будет греть его душу, повышать самооценку и нивелировать далеко прячущееся чувствование себя постоянно полным банкоматом для Жанночки. И лекция жены никак не повлияла на такие выводы мужа.

До визита в ресторан оставалось всего два часа.

Подготовив несколько оригинальных тостов для жены, Николай по настоянию супруги надел строгий костюм с галстуком, на правую руку надел дорогие часы. Он понимал, что должен не ударить в грязь лицом перед другими мужчинами, которые будут присутствовать на дне рождения начальника отдела закупок и поставок администрации района.

Как заверила его Жанночка, красивая пара должна красиво преподнести красивый подарок в красивой упаковке, сопровождая красивым тостом. Вполне возможно, что и самый дорогой подарок.

А в это время Жанночка рассуждала о количестве золотых ювелирных изделий, которые следует надеть на себя. Притом что пара из них была сделана как имитация золота, однако была на вид очень изысканна. А вдруг кто-то пьяный спросит о цене или, чего доброго, попросит показать пробу изделия? Позору не оберёшься тогда!

Отрепетировав сцену вручения подарка перед зеркалом несколько раз, Жанночка поняла, что она и есть богиня эффектности и изысканности.

Не став рисковать, наша героиня решила воспользоваться всего лишь тремя золотыми изделиями. Ну, типа гарнитур: два кольца и цепочка.

Заказав такси, супруги тронулись в волнующий путь. В такси Жанночка внушала мужу, чтобы тот ни в коем случае не вздумал ни под каким предлогом рассказывать про их кредиты, займы и долги. Никогда! Никому!

* * *

Слегка опьянённая от выпитого шампанского, Жанночка с волнением произнесла тост в честь начальницы и чинно, продуманно, с большим достоинством вручила ей подарок. Ей показалось, что начальница с большим одобрением приняла дар Жанночки, чем сервиз Любочки. Пьяное воображение рисовало Жанночке перспективы карьерного роста и… А почему бы и нет?! …Дальнейшее занятие места начальницы.

Николай же весело переговаривался с сидящей за столом напротив красивой Любочкой, не заметив, как к нему подсела жена и больно ткнула в бок локтем, разом прервав красноречие мужа.

Николай понял, что дома его ждёт жёсткий разговор на тему супружеской верности и ревности.

Батюшки! ВЕРность и РЕВность! Да почти же братья, только двоюродные. У них один общий кровный родственник.

* * *

Праздник в ресторане был в самом разгаре. Присутствующие весело танцевали, пили, говорили забористые тосты, нетрезво обещали друг другу всё что угодно, клялись в вечной дружбе.

А со стороны за торжеством наблюдал сторож ресторана, дядя Дима, который иногда помогал гостям найти потерявшиеся в угаре праздника вещи.

На своём веку дядя Дима видел множество аналогичных банкетов, праздников и тому подобных мероприятий, и все они были очень похожи друг на друга. Дяде Диме исполнилось семьдесят семь лет, и он часто видел здесь одни и те же сцены: веселье, ревность, тосты, драки, клятвы. Хотя компании собирались разные. Одно и то же всегда.

Дядя Дима невольно вот уже в который раз удивлялся, как похожи все люди, но тут же мысленно одёргивал себя, потому что ему ведь, обычному сторожу, никогда не понять стремлений тех цветущих и веселящихся особ, которые небось знают много того, что ему неведомо. У него всего лишь пенсия и простая работёнка, в то время как у них наверняка грандиозные мысли о больших делах, о больших деньгах, о больших заботах и проблемах! Заботы о таких простых людях, как дядя Дима. Небось и смысл жизни этих людей высшего класса ему никогда не понять. Куда уж тут ему до них! А он простой серый мужик, хотя и пытался давно поступить в институт на философский.

* * *

Укладываясь спать, Жанночка неоднократно прокручивала мысленно череду событий на празднике: как она выглядела по сравнению с другими дамами, понравились ли её тосты окружающим и виновнице торжества, во что была одета Любочка, были ли тосты Любочки более остроумными, чем тосты Жанночки, не обращал ли внимание Николай на других женщин и наоборот, каков по цене и красоте был подарок Жанночки по сравнению с подарками других приглашённых лиц, оценили ли её причёску и платье коллеги, а как её муж смотрелся по сравнению с другими мужчинами, а что хотел от него этот сторож, дядя Дима, тот ещё жалкий неудачник, ничего не понимающий в интеллигентном гламуре…

В то же самое время дядя Дима засыпал в своей каморке, радуясь даровой закуске и хорошему коньяку, который ему остался от празднования дня рождения начальника отдела закупок и поставок администрации района. Улыбаясь и засыпая, дядя Дима, вспомнил, что его даже пригласили сфотографироваться некие солидные граждане из гулявшей компании.

Взносы

Аркадий Семёнович Бубенцов методично пересчитывал лежащие на своей ладони десятирублёвые монеты, задумчиво наморщив лоб и шевеля губами.

Закончив подсчёт, товарищ (а он был именно товарищ, так как просил окружающих величать его только так, по старинке) Бубенцов сделал соответствующую и только ему известную пометку карандашом на листке бумаги и закурил.

Настроение товарища было сильно испорчено недавним обнаружением в почтовом ящике счёта-квитанции на оплату непонятного ему взноса на полукапитальный ремонт общего имущества многоквартирного дома.

«Вроде и сумма невелика, всего каких-то 298 рублей 57 копеек, однако неприятно», – думал Бубенцов.

* * *

В течение трёх последующих дней Аркадий Семёнович занимался сельскохозяйственными работами на своём земельном участке, считая, что наличие собственно выращенных овощей явится неплохой добавкой к рациону питания, уменьшит траты из его и без того небольшой пенсии, которую он начал недавно получать.

Удаляя из земли сорняки, наш свежеиспечённый пенсионер периодически возвращался в мыслях о взносе на полукапитальный ремонт, думая, что это за взнос такой? Почему меня не спросили, когда его вводили? А будет ли мне прибавка к пенсии, чтобы этот взнос оплачивать? А будет ли прибавка к пенсии сразу именно в том размере, чтобы взнос полностью перекрыть? А как он рассчитан, а вдруг обманут при расчёте? А его вечно будут взимать или только до проведения полукапитального ремонта? А если я умру или перееду в частный дом, то кто мне вернёт мои деньги, ранее уплаченные на полукапитальный ремонт? А где деньги оседают от всех плательщиков? А кто ими распоряжается?

В общем, вдоволь наработавшись на земельном участке, Аркадий Семёнович пришёл домой уже затемно.

Поужинав, он включил телевизор и начал щёлкать пультом дистанционного управления.

Попав на канал ЗБС, Аркадий Семёнович услышал, как симпатичная дикторша заканчивает свой рассказ о прогнозе погоды и переходит к анонсу вечерней передачи «Актуальное мнение», основной темой которой выступит регулирование размера платы за коммунальные услуги населением страны.

«Интересно, надо будет посмотреть», – решил Аркадий Семёнович и задумался.

Он периодически любил вот так мечтать, представляя себя то мэром города, то губернатором, то президентом. Сладко потягиваясь в кресле, Аркадий Семёнович представлял, как он, если бы был губернатором, то приходил бы в любой магазин области и ему бы все продавцы продавали товары со скидкой, а владельцы магазинов дарили бы всё совершенно бесплатно за его заслуги перед народом. А если бы он был президентом, то сразу бы поднял всем пенсионерам пенсии в пять раз.

Внезапно мысли Аркадия Семёновича прервал громкий мужской голос:

– Бубенцов, а каково ваше мнение по поводу введения взноса на полукапитальный ремонт общего имущества многоквартирного дома?

Голос был очень строгий, и его интонации не давали Аркадию Ивановичу сосредоточиться и сразу ответить на вопрос.

– Э-э-э… Ну, я думаю, что введение этого взноса излишне, – промямлил пенсионер. – И меня никто об этом не спросил.

– Что-о-о-о? – С экрана телевизора на Аркадия Семёновича смотрел солидный мужчина в строгом костюме и в очках. Именно он и разговаривал с нашим знакомым.

– Почему вы так считаете? Обоснуйте, – не унимался мужчина.

Не успел Аркадий Семёнович открыть рот для ответа, как из зрительного зала во втором ряду встал его давний знакомый Прохор Карпович Оглоблев, с которым наш пенсионер работал давно на лесопилке.

– Уж кому-кому, а тебе, Бубенцов, стыдно возражать против взноса, ведь ты тогда украл с лесопилки целый куб отличных досок себе на дачу, помнишь? – обличал Оглоблев Аркадия Семёновича. – Ты же не имеешь морального права отказываться от взноса, ведь ты его уже компенсировал теми досками, так что будь добр – расплатись-ка теперь внесением взноса!

Аркадий Семёнович при этих словах задрожал, лоб его покрылся испариной. Лихорадочно соображая, как бы откреститься от той давней кражи, он не заметил, как в комнату вошёл мужчина в милицейской форме с погонами капитана и рявкнул:

– Капитан ОБХСС Степанюк Пётр Иванович! Разрешите ваши документы!

Аркадий Семёнович достал из кармана паспорт и протянул капитану.

– Та-а-ак, Бубенцов, ну и что можете сказать по поводу украденных досок?

– Не брал, товарищ капитан. Не я это.

– Врёшь, гад! Оглоблев на тебя показал и указал, где ты спрятал эти доски, – беспощадно обличал капитан пенсионера.