Записки бывшего афериста, или Витязь в еврейской шкуре. Том 2

– Это еще зачем?

– А я сюрпризец вам приготовил-но в машине забыл.

– Хм. Сюрпризы люблю. Мухой съебнул. Минута. Время пошло!

– Сей секунд!

В машине случайно завалялась желтая тувинская камча. Плетка такая для ремонта лошадей. Прекрасно подходит так же для экзорцизма. Была подарена мне запойным шаманом в обмен на литр огненной воды. Вот с этим предметом коммуникации я и приперся продолжить беседу.

Визг опиздюливаемого аристократа наверняка сшвырнул с кроватей весь дом. Света остолбенела: я гонял лорда по всей хате, чередуя отборный мат с отборными же пиздюлями. Особо порадовал Байрон неподражаемой грацией и высотой прыжков. Ни в жизнь бы не поверил, что дог может почти без разбега заскочить на антресоли.

Старое ДСП не выдержало-и вожак стаи, с истошным воем, ебнулся с пары метров в компании с чемоданами, костылями, штативами, нерабочими кухонными комбайнами-в общем тем, что хранится обычно на антресолях. Клубы пыли не сбили мне прицел-и в полете хвостатый бруммель получил по щщам с ноги.

Далее он забился под шкаф-и вот тут то я озвучил ответную программную речь.

– Значит так, чмо. Если еще раз напружишь на меня хвост-ты получишь пизды. Если нагадишь-тоже получишь пизды. Зайдешь на кухню-угадай, чего ты получишь? Правильно! Ее, родимой! И еще. Иногда ты будешь получать пизды просто так. Беспричинно. Согласен? Ум-ни-ца! Потому как попробовал бы тявкнуть поперек-и тут же получил бы пизды.

Света поначалу попыталась что то вякнуть-но вид мой не располагал к дискуссиям.

Обсыпанный пылью и штукатуркой-с камчой в карающей длани и матом на устах-я был похож скорее на восставшего из могилы упыря-живодера, чем на унылого подкаблучника, готового к промыванию межушевого ганглия.

Ночью Света всячески корила меня за жестокость и быковатость (словесно) и награждала за это же (тактильно). Можно сказать что ее нижние уста противоречили верхним.

Отношения со скотиной (догом, а не Светой) -наладились, я даже временами гулял с ним в парке. Роднило нас с псом неравнодушие к людям в форме. Байрон ни одного комбатанта не мог отпустить в непогрызенном виде. Что имело далекоидущие последствия.

Прихожу как то к милой.

– Макс, почему ты столько времени не приезжал?

– Когда суфия спросили-«Отчего так редко ходишь к нам» -он ответил «Оттого, что слова-«Отчего так редко ходишь к нам» -более приятны моему слуху нежели «Зачем ты опять пришел?»

– Скотина.

– Я не понял, Свет, что за тон? Такое ощущение, что я тебя в 1918 году бросил в теплушке на станции Конотоп. Среди пьяной матросни и революционно настроенных мешочников. С тремя общими нашими дитями и одним моим-нагулянным по случаю. Вышел за кипяточком на минутку и поминай как звали. Скрылся в паровозном паре за табличкой «Закрой поддувало!»

– Ты это мне?

– Что-тебе?

– Закрыть поддувало советуешь?

– Это табличка такая. На станциях стояла в паровозную эпоху. Там еще «Закрой сифон» -такая была. Кстати, да. Паровозы ушли, а таблички эти актуальности не потеряли.

– Хам трамвайный.

– Тогда уж паровозный. Но я так и не понял-что тут за беда случилась? Чем я так не оправдал доверия, которого мне никто не оказывал?

– Случилось. Тут в округе менты завелись…

– Оппаньки. «Завелись» -это как? Как блохи? Выплод мусоров произошел, ты имеешь ввиду? Предельно-допустимая концентрация правоохранителей превышена в два раза? Или они «завелись» – в смысле-«ополчились», «обострились», «возбудились уголовными делами»?

Потрудись пояснить свою мысль.

– И то и другое. Тут ко мне гости ходят…

– Я в курсе. Тот еще сброд, кстати… «Поэты, писатели, художники и прочая сволочь» -как моя прабабушка выражалась. Женя правильно охарактеризовал твою компанию недавно: «Не знаю, что за люди здесь-но пугала в полях – кривые все до одного». Ни убавить, ни прибавить. И что?

– Ну их мусора щемят.

– Я их понимаю.

– Деньги отобрали у Миши.

– Ой не смеши. Где Миша-и где деньги? Это несовместимые понятия.

– Степу ограбили.

– Тоже деньги?

– Нет, траву отобрали.

– Меррзавцы. Изверги. Фашисты. Как посмели? И что ты мне предлагаешь? Каким путем идти? Тропой народной войны-подпалить отделение с 4х сторон и бить выпрыгивающих в окна подранков-милиционеров с упреждением в два корпуса? Жаканом? Или, тэк сказать, легально бороться с беспределом? Гаагский суд на них натравить?

«Верните свободному художнику эликсир вдохновения, сатрапы!» «Руки прочь от планокеша Миши, псы режима!»

– Ну я не знаю…

– Кстати-как это-«отобрали»? Под протокол в отделении?

– Нет, поймали всемером возле подъезда, обыскали, отняли пакет и деньги, дали пинка и ушли.

– Хм. Какие-то непривычно-милосердные мусора пошли, однако. Что ж они этого опездола не затрюмили-то? Палка срубленная сама в руки просилась же. И всемером?

Вдвойне странно. Нарядов таких не бывает-многовато что то. Погоди, и Мишу и Степу -одни и те же? Семь самураев?

– Ну да, вроде. Тут не только их. Они ко всем цепляются. Меня тоже на улице остановили. Обыскали -но я крик подняла, они ушли.

– Чудны дела твои, мусарня. Какие-то они левые, похоже. На ряженых сильно машут. Впрочем, это не мои проблемы.

Ошибался.

Гуляем с Байроном. Вдруг тот рвет поводок-и хрипло рычит. Слюни летят веером. Не иначе, служивый какой рядом. Точно. Семеро щенявых мусорят трясут какого-то калдыря. Обыск, конфискация, пинок-гляди какие резкие!

Аааааа… вот вы, голубчики. Все понятно. В плащ-накидках, что бы погоны не светить.

Курсантики школы милиции, маму их ети, прибавку к стипендии шакалят. Ну, личинки мусорские, держитесь.

Подхожу поближе. Ментята бледнеют, глядя на беснующегося дога. Бежать некуда-за спиной угловая стена. приплыли тапочки к обрыву.