Последние

Софья. Двое убиты… двое…

Иван. Что значит двое? Это слабые, истощённые безработицей люди, их можно убивать щелчками в лоб… Солдаты были раздражены… (Замолчал, развёл руками, говорит искренно.) Ну, да, конечно, я отчасти виноват… но – живёшь в постоянном раздражении… Другие делают более жестокие вещи, чем я, однако в них не стреляют.

Софья. Мы говорим не то, что нужно… нужно о детях говорить в это страшное время… ведь оно губит больше всего детей. Те, двое убитых, тоже были ещё мальчики…

Иван(пожимая плечами). При чём тут дети?

Софья. А если они осудят?

Иван(возмущён). Они? Они мне судьи? Дети, кровь моя? Чёрт знает, что ты говоришь! Как же они смеют упрекнуть отца, который ради них пошёл служить в полицию? Ради них потерял… очень много и наконец едва не лишился жизни…

Лещ(из столовой). Можно?

Иван. Пожалуйста…

Лещ(осматривая обоих). Пришёл Ковалёв.

Иван(жене). Иди к нему! Я сейчас! Будь э-э… любезнее с ним и вообще – понимаешь?..

(Софья молча уходит. Лещ улыбается.)

Иван(недружелюбно). Что? Вам весело?

Лещ. Я тоже понимаю.

Иван(строго). Да? Послушайте, почтеннейший, я должен вам сказать, что ваши поступки могут скомпрометировать меня и… очень!

Лещ(поднимая брови.) О? Это любопытно.

Иван. Скажите, вы сколько дали по делу об устройстве Александра на службу?

Лещ. Триста.

Иван. Но вы у брата взяли пятьсот!

Лещ. Факт.

Иван. И где же двести?

(Лещ молча хлопает себя по карману на груди.)

Иван. Но это – неудобно!

Лещ. Для меня?

Иван. Вообще… Представьте – брат узнает!

Лещ. Кто ему скажет?

Иван. Да вот я, например, могу проговориться…

Лещ(серьёзно). А вы будьте осторожнее! Забудьте этот случай.

Иван(смущённо, но с сердцем). Однако вы таким тоном говорите…

Лещ. Забудьте, как, примерно, забыли доплатить мне три тысячи приданого за дочерью.

Иван(мягче). На что вам деньги? Ведь есть, достаточно.

Лещ. Надя находит, что ещё недостаточно.

Иван. Гм… Да… Кстати, нет ли у вас… двадцати рублей?

Лещ. Это совсем некстати. И – много.

Иван(удивлённо). Почему много?

Лещ. Двадцать рублей – это двадцать процентов.

Иван(хочет рассердиться). Вы… вы что говорите, милостивый государь?

Лещ. Я вам дам десять – извольте! Не нужно? Как хотите. Должен сообщить вам новость: дочь рассыльного Федякова предъявляет к вам иск на содержание ребёнка.

Иван(возмущён). Вот подлая! Да чем же она докажет, что ребёнок мой?

Лещ. Разумеется. Это – недоказуемо. Но будет ещё скандал.

Иван. Какое свинство!

Лещ. А курьер Трусов думает жаловаться на вас…

Иван. И он, скотина!

Лещ. Да. У него лопнула барабанная перепонка от удара.

Иван(подумав). Помните, есть басня – раненый лев, которого лягают ослы? Вот это я – лев!

Лещ. Возможно.

Иван(искренно). Да, да! Они там боятся, что я снова буду служить, и вот хотят оскандалить меня – дьявольский план завистников… Это – люди!

Лещ(протягивая деньги, серьёзно). Горе побеждённым!

Иван(принимая бумажку). Ещё посмотрим! Вы, дорогой мой, должны помочь мне в этих случаях; вы, я знаю, всё можете! У вас великолепная голова.

(В столовой появляется Надежда, очень нарядная, декольте, с крестом из красных камней на голой шее. Стоит и слушает.)

Иван. Услуга за услугу – завтра в клубе я познакомлю вас с Муратовым, знаете – купец, либерал?