Главный бой. Рейд разведчиков-мотоциклистов

– Я, кажется, с вами разговариваю, унтер-офицер! – Голос незнакомого генерал-лейтенанта вибрирующим гулом ворвался в мозг Артура Нотбека, вызвав новый приступ головной боли, к горлу подступила тошнота.

…Час назад батальонный врач, диагностировав сильное сотрясение мозга, прописал ему постельный режим минимум на три дня, строго-настрого запретив вставать с больничной койки, но потом появился этот генерал, и началось…

– Виноват, господин генерал-лейтенант, не расслышал, что вы сказали! – еле сдерживая рвоту и стараясь отвечать четко, произнес Артур.

Разговор происходил в здании, где временно находился полевой лазарет, в маленькой комнатке без окон. Всю ее обстановку составляли два шкафа с медикаментами, колченогий стол и стул, на котором и расположился генерал. Унтер-офицер Нотбек стоял возле двери и, чтобы не упасть, опирался плечом на ее деревянный косяк.

– Повторяю для глухих! Что произошло по дороге на железнодорожную станцию?! – повысив голос практически до крика, рявкнул генерал. – Нотбек, вы единственный, кто выжил после нападения возле заброшенных складов! Кроме похищенного оберста Мейснера, разумеется! Именно ваши мотоциклисты обеспечивали его охрану! И если я тотчас не получу вразумительных объяснений, то отдам вас под трибунал! Отвечайте, немедленно! И говорите все, что знаете и помните!

– Слушаюсь, господин генерал-лейтенант! Вот, как все было. От штаба дивизии мы ехали обычным порядком. Мой мотоцикл впереди, потом автомобиль господина оберста, унтер-офицер Курц замыкающий. Свернув к складам, я увидел сидящего на дороге раненого майора вермахта и был вынужден остановиться…

– Почему вы решили, что он раненый? – перебил Нотбека генерал, пристально глядя ему в глаза.

– У майора голова и лицо были все в крови! Рассеянный взгляд и несвязная речь, что я еще мог подумать! – с вызовом ответил Артур, но это усилие далось нелегко, и он с трудом подавил рвотный спазм.

…Несмотря на отвратительное самочувствие, Нотбек и без генеральских угроз понимал, что именно на него в большей или меньшей степени могут возложить ответственность за похищение оберста Мейснера. Поэтому унтер-офицер, не моргнув глазом, и соврал, описывая внешний вид раненого. Все-таки «залитый кровью майор» звучит чрезвычайно убедительно и не вызывает дополнительных вопросов!..